Ледяной Сокол - Барбара Хэмбли

Рощи и луга вдоль Ночной Реки были самыми восточными летними пастбищами для бизонов и овец клана Говорящих со Звездами. В памяти остались сочные травы и короткие, светлые ночи. Другие племена устраивали сюда набеги, чтобы браконьерствовать в стадах, принадлежавших Говорящим со Звездами, или воровать лошадей, чьи родословные приравнивались к родословным великих вождей. Потерявший Путь показал место, где он едва не пронзил копьем Ледяного Сокола в Лето Двух Белых Мамонтов, а Ледяной Сокол кичливо сказал:

– Ты промахнулся на десять дюймов, и копье твое было слишком тупым, чтобы пробить мою куртку, – после чего оба засмеялись. Теперь это были бесплодные пустоши, залитые талой водой с ледников там, где не было сланча. Охотиться было невозможно. Все трое питались только пеммиканом и сушеным мясом леммингов, и даже Желтоглазый Пес сильно исхудал.

За несколько дней до этого Ледяной Сокол наткнулся на следы Говорящих со Звездами и, хотя те и заметали их, все же узнал отпечатки копыт коня Голубой Девы по кличке Веселый Убийца. По логике, раз Говорящие со Звездами преследовали караван, они двигались в сторону Ручья Карликовой Ивы, точнее, к тому, что от него осталось. Холодная Смерть гадала и осматривала окрестности. В конце концов она объявила, что видела еще и шайку Земляной Змеи, двести два человека, под предводительством их вождя Розового Цветущего Винограда. Ледяной Сокол раздумывал, знают ли они друг о друге.

Ночами фосфорическое свечение сланча отражалось в мелких озерах талой воды, и над этими светящимися полотнищами при свете укрытых облаками летних звезд Ледяной Сокол наполовину видел, наполовину угадывал движение крыльев демонов. В Долине тоже обитали демоны, но они редко трогали людей. После своих превращений в тень Ледяной Сокол постоянно ощущал их присутствие и чувствовал себя неуютно. Они пищали, ухали и свистели над водой и подражали голосам тех людей, кого Ледяной Сокол знал, когда жил здесь.

Он сидел на часах, закутавшись в толстую накидку из шерсти мамонта, которую соткала какая-то женщина из Народа Пустых Озер, и вдруг услышал голос Полдня: «Я хотел назвать тебя своим сыном». Или он сказал: «Ты предал нас всех, сын мой»? В другой раз ему послышался холодный, протяжный голос Голубой Девы, обещавший отдать кому-нибудь его коней, а потом радостный смех Солнечной Голубки.

Холодная Смерть негромко спросила совсем рядом:

– Это правда, что ты бросил Солнечную Голубку умирать?

Ледяной Сокол быстро оглянулся. Его сестра умела подходить незаметно.

Она сидела рядом с ним, такая маленькая в своей огромной шубе из шкуры мускусного быка, ее черные глаза выглядывали из-под спутанных волос.

– Она не могла выжить с такой раной, – терпеливо объяснил он, как объяснял это и двенадцать лет назад, и много раз после этого. Луна светила так ярко, что он решил было завязать ремни на своих снегоступах, чтобы не делать этого потом в темноте, но теперь отставил их в сторону. – Белый Медведь из Народа Соли пронзил ее копьем насквозь, и она вместе с конем слетела с высокой скалы в Месте Коричневых Псов. Я видел, как они лежали на одном из трех уступов. Остальных убили стрелами дальше в каньоне. К тому времени, как я добрался бы до нее, она бы все равно умерла. Она была слишком юной, чтобы принимать участие в набеге. Она не успевала за остальными и не смогла защититься, когда попала в переделку.

– Но ты разрешил ей поехать?

Ледяной Сокол пожал плечами.

– Она считала, что уже готова к этому. Холодная Смерть внимательно смотрела на него блестящими черными глазами.

– Ты любил ее?

Ледяной Сокол отвернулся.

– Или ты разрешил ей поехать с тобой, потому что точно знал, что Голубая Дева не возьмет ее в свой отряд? Потому что ты хотел – из любви к ней и желания доказать что-то Голубой Деве – дать ей то, чего не хотела ей дать Голубая Дева?

Ледяной Сокол молчал. Вход в его сердце был заперт, как запирались несокрушимые Врата Убежища – скрытыми стальными механизмами, да еще и охранялись призрачными рунами древних заклятий. Поодаль над бесплодной землей пролетело порожденное сланчем создание, в воздухе послышался крик демона. На мгновение ему привиделась миниатюрная Голубка, стоявшая с воздетыми руками во время Летнего Пения, из ритуальных разрезов на ладонях капает кровь, волосы цвета нарождающегося дня, и ясный голос обращается к небесам.

Он снова взял снегоступ.

– Было время, когда я любил ее. У нее было сердце ястреба, желание стать воином, желание добиться чего-то. Она думала, что Голубая Дева специально не подпускает ее к настоящему делу, несмотря на свою любовь.

Он завязал ремни и сильно затянул их. Пальцы уже замерзли, он сунул руку подмышку.

– Я говорил ей, что это не так. К этому времени я уже понял, что они принадлежат друг другу сердцем и душой, и отказался от этой любви.

– Ты в самом деле считал, что она уже готова сражаться с воинами из Народа Соли?

Ледяной Сокол покачал головой.

– Я сделал ошибку. – Он снова начал связывать кожу и дерево, стараясь не встречаться глазами с сестрой. – Я потом очень жалел об этом. Но Солнечная Голубка сама сделала свой выбор, когда решила поехать с нами. Голубая Дева знала это.

Холодная Смерть глубоко вздохнула. Ветер с ледника замораживал ее дыхание, и оно курилось белым облачком около ее рта. Этот же ветер принес зловоние трупов в повозке Ваира на-Чандроса, вонь от нескольких оставшихся овец, запах мулов и запах людских нечистот.

– Голубая Дева знала это, и она ненавидела меня. – Ледяной Сокол покосился в ту сторону, где на куче тряпья спал Потерявший Путь вместе с Желтоглазым Псом, невидимым в темноте. – То, что она сделала, было хуже убийства. Еще наступит тот день, когда я поквитаюсь с вождем Говорящих со Звездами.

Холодная Смерть оставила его одного и улеглась спать рядом с Желтоглазым Псом. Ледяной Сокол подул на замерзшие пальцы и продолжал работать. Его успокаивало такое незатейливое занятие, но он всю ночь прислушивался к голосам.

В конце лета, когда Говорящие со Звездами вновь пришли на спорные пастбища, он вернулся на Место Коричневых Псов, хотя это не было в обычае его народа, и собрал кости Солнечной Голубки. Это отняло некоторое время, потому что койоты растащили их. Он похоронил их в каньоне, на том месте, где расцветают первые весенние розы. Голубка любила дикие розы. Не обращая внимания на пчел, роящихся у мелких речушек, она часто ложилась на камни и вдыхала аромат цветов.

Ледяной Сокол вдруг сообразил, что это место совсем недалеко отсюда, каких-нибудь несколько миль.

Сидя вокруг костров в охотничьих лагерях и возле очагов в длинных зимних домах, соплеменники Ледяного Сокола любили рассказывать истории: о повадках бизонов и курдючных черных овец, о большой антилопе с Севера, о том, как выслеживать зайца и как плодятся мускусные быки, о погоде у Ручья Карликовой Ивы и у Моря Травы в разное время года, и, конечно, о Праотцах. Полезные истории, не имеющие ничего общего со сказками про древних королей или про дикие розы.