Жиган против банды - Сергей Зверев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Решив, что уходит в сторону, Константин постарался абстрагироваться от всего лишнего и полностью переключиться на вверенное ему дело.
– Светлана, Светлана, Светлана… – как бы накручивая себя, проговорил он, но вдруг, испугавшись собственного голоса, плотно сжал губы.
«Павел Романов мог ее украсть? Мог. Подопечные Василия, эти божьи одуванчики, между прочим, тоже. Ну, если не украсть, то заманить ее сюда хитростью проще простого. Девочка, решив, что здесь она сможет очистить свою душу, а заодно отомстить своему папочке, с энтузиазмом согласилась. Приехала, точнее приплыла и, покрутившись пару деньков, поняла, что к чему. Испугалась и запросилась домой. В планы коварного Романова не входило столь быстрое расставание со Светланой. И он… – Панфилов тяжело вздохнул. – А что, собственно, он? Что бы ты сделал дальше, будь на его месте? – Константин расслабленно усмехнулся. – Слишком простая задачка. Естественно, спрятал бы девушку в одном из домиков и стерег как зеницу ока. Скорее всего так они и сделали. Следовательно, для начала я должен узнать, в каком из домов прячут Светлану, какова численность охранников и как они вооружены. Остальное – дело техники. А что делать с Марией? Она ведь будет ходить за мной по пятам!»
Панфилову вдруг показалось, что в комнате кто-то есть. Ощущение было настолько сильным, что он встал и принялся внимательно осматривать стены. Обшарив каждый сантиметр и убедившись, что помещение не напичкано подслушивающими и подглядывающими устройствами, он вновь опустился на кровать и продолжил свои размышления.
«Ну что ты привязался к этой Марии? Она тебе мешает? – спросил Константин у самого себя и тут же ответил: – Немного… Но разве она похожа на профессионального шпиона? Нет. Я уверен, что Мария была со мной искренна – в этом ее минус и мой плюс… Зачем же тогда отказываться от подарков судьбы?»
Неожиданно дверь скрипнула, и в проеме показалось знакомое личико.
– А вот и я! – звонко объявила девушка и, пройдя в комнату, сообщила: – Ну, я же говорила, что отец Василий – замечательный человек. Он внимательно выслушал меня и согласился со всеми моими предложениями.
– Не может быть, – не поверил Панфилов.
– Но это так.
Константин лишь бессильно развел руками.
– Воистину, отец Василий для меня настоящая загадка, – искренне признался он, еще не зная, радоваться сообщению Марии или готовиться к новым неприятностям.
– А теперь собирайтесь, – скомандовала девушка и, увидев, что ее подопечный немного растерялся, пояснила: – Мы отправляемся на небольшую экскурсию. И если позволите, я буду вашим гидом.
– Минуту назад я мысленно назвал вас своей спасительницей, – шутливо ответил Панфилов. – Но вы превзошли себя.
Мария смущенно покраснела и выбежала из комнаты. Константин направился вслед за ней. Каково же было его удивление, когда он обнаружил, что никого из охранников в коридоре уже нет. Во дворе тоже было пусто.
– А где все? – поинтересовался Константин.
– Вы уже скучаете без охраны? – поддела его Мария.
– В общем-то, нет. Просто непривычно как-то…
– Они в храме, – Мария кивнула на самую большую избу. – Там сейчас должна начаться утренняя служба.
Панфилов недоуменно посмотрел на девушку:
– А как же вы?
– И я должна быть там, – спокойно ответила она. – И мы сейчас пойдем в храм вместе.
– Но ведь я непосвященный, – смущенно заметил Панфилов. – Вдруг я скажу или сделаю что-то не так?
– Не бойтесь. Я буду рядом, – Мария взяла Константина за руку и потащила за собой.
Девушка вошла в избу первой. После небольших колебаний порог переступил и Константин.
В просторном помещении на полу, разместившись в три ряда, в позе лотоса сидели человек двадцать. Их лиц Панфилов не видел, но понял, что глаза у сидевших закрыты.
Мария, перекрестившись, также опустилась на корточки и взглядом приказала Панфилову сделать то же самое. Константин в точности повторил все движения девушки и присел рядом с ней.
Прямо перед собой, у алтаря, он увидел отца Василия. В руках у главы секты была книга, строки из которой он цитировал. Голова отца Василия была слегка наклонена. Но больше всего Панфилова поразило, что с того самого момента, как он вошел в храм, отец Василий ни разу и не взглянул в его сторону. Впрочем, и все остальные не проявили к Константину никакого интереса. Украдкой посмотрев на Марию, Панфилов заметил, что глаза у девушки закрыты и что она вслед за отцом Василием бормочет себе под нос слова молитвы.
«Похоже, все это гораздо серьезнее, чем я себе представлял…» – подумал Константин и с интересом принялся ждать продолжения этого спектакля.
Тем временем отец Василий закрыл книгу и, неслышно ступая, исчез в алтаре. Через пару минут Панфилову стала ясна причина ухода священника – из алтаря, низко стелясь по полу, пополз желтоватый густой дым.
«Благовония, – догадался Константин и мысленно усмехнулся. – Даже здесь не могут обойтись без наркотика…»
Отец Василий вновь вернулся к пастве и, заняв свое место, низким голосом проговорил:
– А теперь, дети мои, мы перейдем к традиционной утренней медитации…
«Оказывается, ты еще и экспериментатор! Псалмы, медитация, благовония… По-моему, это уж слишком, – мысленно обратился к священнику Панфилов, но вдруг, почувствовав какой-то странный, совершенно непохожий на церковные, запах, насторожился: – Интересно, что это за гадость ты поджег?»
– Сядьте прямо, чтобы голова, шея и грудь были на одной прямой линии, – эхом пронесся голос отца Василия. – Начните с сосредоточения в области сердца. С закрытым ртом вдыхайте и выдыхайте из груди воздух, сосредоточившись на сердце, как будто вы вдыхаете и выдыхаете через сердце. Дышите глубоко и свободно.
Присутствующие, в том числе и Мария, буквально исполнили приказания отца Василия. По лицу девушки Константин понял, что эта процедура ей приятна.
– Вследствие чистоты нашего стремления здесь присутствуют многие невероятно высокие сущности, а с ними приходит и много духовной субстанции, из которой производится всякая форма, – проникновенным голосом продолжил отец Василий. – Можете представить себе эту субстанцию как золотистый туман, который наполняет воздух, – отец Василий провел взглядом по лицам подопечных. – Представьте себе, что вы втягиваете в себя эту золотистую субстанцию, наполняетесь ею. Пусть она протекает через все ваше тело…
«Запах этого дыма мне определенно не нравится, – подумал Панфилов, особенно не вслушиваясь в слова духовного отца. – Уж не наркотик ли это, если все от него так тащатся?»
Вновь покосившись на Марию, Константин был неприятно поражен произошедшими с ней переменами. Лицо девушки стало мертвенно бледным, движения механическими. Совсем недавно такая общительная и жизнерадостная, Мария напоминала сейчас скорее фарфоровую куклу, нежели живого человека. На ум Панфилову даже пришла аналогия с зомби…
– Вдыхайте дыхание божье, – продолжал колдовать отец Василий. – Пусть оно наполняет все ваше тело… Всякий раз при выдохе выдыхайте из себя все то, что удерживает вас от познания подлинного «я». Выдыхайте всякое чувство неполноценности, всякую жалость к себе, привязанность к своему страданию – физическому или психологическому. Выдыхайте гнев, сомнение, жадность и замешательство… Вдыхайте дыхание божье, а выдыхайте все помехи, которые удерживают вас от познания бога. Пусть дыхание это будет преображенным…
Неожиданно медитирующие принялись кланяться, опуская головы почти до самого пола. Но Панфилов по-своему объяснил эти судорожные движения.
«Наркотический дурман стал постепенно рассасываться, опускаться все ниже и ниже к полу, – полагал Константин. – Желая не уменьшать, а, наоборот, увеличивать дозу, подопечные Василия подсознательно стали наклоняться вслед за оседающим дымом, жадными вдохами подбирая остатки наркотика…»
Как ни странно, но, в отличие от своих подопечных, отец Василий внешне ничуть не изменился. Цвет и черты его лица оставались такими же, как и в самом начале. Говорил он осмысленно и четко.
«Вероятно, отец Василий принял какое-то противоядие, – предположил Панфилов. – Иначе его стойкость объяснить невозможно».
Вдруг Константин почувствовал, как его мысли начинают материализоваться, превращаясь в некое подобие брусков или даже бревен, которые, набирая тяжесть, наталкиваются друг на друга. Удар, еще удар. И вот теперь он уже ясно ощутил, как эти удары отдаются в висках, причиняя при этом нестерпимую боль.
– Подумайте обо всех людях, которых вы скорее чувствовали, чем любили, – Панфилову показалось, что этот голос уже звучит в нем самом. – Взгляните им в душу и окружите их светом, любовью и миром. Оставьте гнев и осуждение. А затем пошлите свет любви и мира тем, кто болен, кто одинок, кто боится, кто потерял свой путь. Поделитесь своими благами, помогите им стать на путь истинный. Ведь только отдавая, вы можете продолжать получать милость божью…
