Проект «Пламя» - Юрий Козловский

Когда младший, Олег, единственный из сыновей старого Пантелея окончил институт и стал входить в силу, деятельность семьи претерпела существенные изменения. Олег бурлил новыми идеями по извлечению наличности из карманов сограждан. Зачем, убеждал он отца и братьев, воровать и грабить? Обладая такими способностями, они без особого труда могут заставить лохов самих приносить им деньги. Выслушав множество вариантов, Пантелей склонился к одному, наиболее, на его взгляд, реальному.

Теперь они перенесли свою деятельность в Москву. Просматривая тысячи объявлений, находили одиноких людей, желающих продать квартиру, после чего кто-то из пятерых играл роль покупателя. В нотариальной конторе внушали и продавцу, и нотариусу, что деньги за квартиру уплачены в полном объеме, и нотариус заверял сделку. А после выхода из конторы счастливого продавца лишали памяти, вывозили далеко за пределы Москвы и отправляли бродить по дорогам России, пока, в лучшем случае, он не попадал в психиатрическую клинику. А квартиру спустя некоторое время продавали. Цены на недвижимость росли, но спрос не уменьшался.

Но не со всеми клиентами проходило гладко. Находились такие, кого никак не удавалось лишить памяти. Их убивали, а тела зарывали недалеко от элитного поселка, где Клим построил себе шикарный коттедж. Там, на местном кладбище, у них был прикормлен работник, специалист по рытью могил. У него всегда имелись в запасе несколько заранее выкопанных ям, и никто не мог помешать ему по просьбе хороших людей за достойную оплату ночью углубить какую-нибудь из них на метр, чтобы закопать привезенное ими тело. Как правило, ночное происшествие быстро забывалось, но деньги-то оставались!

Братья во главе с отцом, старым Пантелеем, постоянно держали круговую оборону, отслеживая нездоровое чужое внимание, особенно со стороны милиции, и моментально пресекали его потоками массированного внушения. А Олег вынашивал все новые идеи, уверяя отца и братьев, что пришла пора выходить на качественно новый уровень. На вопросы, что он придумал на этот раз, он только загадочно улыбался и говорил, что скоро они заткнут за пояс самого Абрамовича вместе с его миллиардами. Но мечты мечтами, а деньги деньгами, и пока приходилось довольствоваться «риэлтерской» деятельностью.

В конце июля им попался очередной «неподдающийся», которого не удалось лишить памяти. Пришлось на ночь глядя везти его в Подмосковье, внушив, что он едет смотреть новое жилье, переданное ему бесплатно благородным покупателем взамен проданной квартиры. Около кладбища его без особых церемоний пристукнули и перекинули тело через забор, где уже ждал вызванный по мобильнику могильщик. Пятеро заказчиков оставались на месте, пока работа не была завершена. А когда могильщик получил причитающиеся ему деньги и исчез в темноте среди неровных рядов новых и старых памятников, на сцене появилось новое действующее лицо.

Увидев непонятно откуда возникшего человека, все пятеро мгновенно сориентировались и почти одновременно атаковали нежелательного свидетеля мощным мысленным ударом, способным отправить в глубокий обморок самого сильного человека. Но Карл Вайсман, а это был именно он, не был человеком в общепринятом понимании этого слова, кроме того, он приготовился к атаке, поэтому ему удалось, правда с огромным трудом, отбиться от нападающих и устоять на ногах. Больше того, пока они, разинув рты, смотрели на такое чудо, Карл сам атаковал семейку, заставив их застыть, кто где стоял, в самых нелепых позах.

Он сильно рисковал, придя на кладбище один, но подстраховать его было все равно некому. Если бы родственнички догадались, что, объединив усилия, могут стереть противника в порошок и зарыть тут же, они немедленно сделали бы это. Поэтому Карл, не теряя времени, стал развивать успех. Для этого он использовал старый, испытанный еще на сатанистах способ — левитацию. Вайсман умел внушать даже людям своей породы, что поднимается над землей, невысоко, всего на полметра, но и этого обычно хватало, чтобы произвести нужное впечатление. А если окутаться при этом сполохами алого пламени, то такое зрелище приведет в трепет кого угодно.

Столь внушительное представление проняло не только сыновей, но и опытного, циничного, привыкшего ко всему Пантелея. Во всяком случае, когда Карл снял с них невидимые оковы, никто из них не повторил попытки нападения. Не давая им времени опомниться, Вайсман произнес звучным голосом:

— Господа, вы поняли уже, что ничем не сможете мне повредить. Но я не враг вам, а наоборот. Я нуждаюсь в вашей помощи. Господин Пантелей, вы живете уже почти полтора века и умеете различать подобных себе. Подтвердите, что мы с вами одной породы!

— Был уже один, такой же породы, на семь лет на каторгу определил! — не очень любезно пробурчал Пантелей. — Говори лучше, что нужно!

— Вот это уже достойный разговор! — обрадовался Карл. — Повторяю, я нуждаюсь в вашей помощи, и оплачена она будет так, что вы останетесь довольны. Я швейцарский гражданин, банкир и контролирую миллиарды долларов…

— Погоди! — перебил его Клим. — Не в жилу как-то терки о миллиардах на кладбище тереть! Поехали лучше ко мне на фазенду, это рядом.

Вайсман размышлял недолго. Он понял, что его предложение заинтересовало жадных до денег бандитов и, по крайней мере, до выяснения подробностей они не будут предпринимать попыток убить его. Поэтому он без колебаний последовал за ними, но вдруг остановился:

— Тише! Кажется, там кто-то есть!

Пантелей поводил из стороны в сторону крупным хрящеватым носом с вывернутыми ноздрями, будто принюхиваясь, и ответил:

— Собака. Их здесь полно.

Но он ошибся. Это была не собака. Всего в нескольких метрах от них, на соседней могилке, скрытый вымахавшей по пояс травой, уже целый час умирал от страха Леха Башка. Еще до наступления темноты он приволок сюда пьяную шалаву, чтобы отодрать ее тут со всем усердием. Ну что поделаешь, любил Леха экзотику! Пока барахтались в траве, стемнело, тут-то и появились эти страшные люди. Как ни туп был Башка, а все же сообразил, что с таким количеством народа ему не справиться. Кроме того, как многие примитивные личности, он обладал обостренным чутьем на опасность, а от этих людей леденящей волной исходила смертельная угроза. Башка с удовольствием уполз бы подальше и сбежал куда глаза глядят, но для этого нужно было натянуть трусы и брюки, а сделать это бесшумно он не мог.

Когда зазвенела лопата и зашуршала сбрасываемая в могилу земля, Башка коротким, но точным ударом в подбородок отправил лежащую под ним шалаву в глубокий нокаут, чтобы не вякнула не вовремя, и затаился, вслушиваясь и всматриваясь в происходящее. Когда появившийся немец зачморил пятерку ведьмаков и поднялся над землей, окутанный пламенем, Башка чуть не заорал от страха. Еще один страшный миг пришлось пережить, когда немец почуял его присутствие. Наверно, он в тот момент действительно мало чем отличался от перепуганной собаки. Это его и спасло.