Физрук: назад в СССР - Валерий Александрович Гуров

— У него дежурство! — отмахнулась ее сестра, глазом не моргнув. — Да и потом, ты же знаешь, не люблю я с ним в гости ходить… Налижется и будет орать, что будь его воля, он бы их всех стрелял…

— Как это — стрелял?! — округлила глазки Серафима Терентьевна. — Кого — всех?

— Спекулянтов, взяточников, хапуг, — перечислила Антонина Павловна и пояснила: — Дядя Сильва у нас капитан ОБХСС.

— Вот именно! — подхватила Екатерина Семеновна. — Сорок лет, а все — капитан!.. Сидит, ковыряется в бумажках, ищет приписки, подчистки, подлоги, фальшивые накладные… Ни одной лишней запятой не пропустит!.. А вот если бы пропустил — глядишь был бы сейчас майором!

Произнося все это, она умудрялась гладить меня незаметно по колену.

— Катя, Катя, — с упреком бормотала супруга директора, раскладывая по тарелкам жареное мясо и поливая его умопомрачительно ароматным соусом. — Меня поражает твой цинизм.

— А что я такого сказала?! — удивилась химичка. — Каждая жена хочет, чтобы ее муж был успешным человеком… Вот взять, к примеру, Пал Палыча!.. Он директор школы у него свои подчиненные, он может распоряжаться самостоятельно финансами учреждения. А мой — только перед начальством мечется. План по взяткам выполняет.

— Ну до министра я все равно уже не успею дорасти, — усмехнулся хозяин квартиры.

— А все почему?! — вопросила Екатерина Семеновна, чьи шаловливые пальчики подобрались уже к моему самому заветному. — Потому, что вы больше дорожите своими учениками, нежели карьерой!.. Уж простите за откровенность, но я по родственному…

— Не портите мне молодежь, — пробурчал Разуваев. — Глаша права, вы слишком цинично и потребительски смотрите на вещи…

— На вещи я смотрю вполне здраво! — парировала его невестка, которой, похоже, доставляло двойное удовольствие одновременно троллить свою родню и тискать то, что к ее родне не принадлежало. — А вот на людей — да! Особенно на своего благоверного, который эти вещи достать не умеет, а главное — не хочет… Да с ним не то, что в магазин, на рынок ходить невозможно… Его не товар интересует, а накладные на него… Однако жрать он, почему-то предпочитает мясо, а не целлюлозу с печатным текстом… Вот!

— Я очень надеюсь, что присутствующие тоже предпочитают мясо, а не целлюлозу, — подхватила Глафира Семеновна. — Катенька, солнышко, ты держишь гостей голодными…

— Это еще почему?

— Потому что, как люди воспитанные, они не смеют жевать, покуда ты упражняешься в остроумии, — объяснила хозяйка. — Паша, налей гостям вина и произнеси, наконец, тост!

Пал Палыч с готовностью поднялся и наполнил бокалы. Я заметил, что початую бутылку коньяка он оставил в кабинете, а сейчас разливал «Киндзмараули». Не слабое по тем временам винишко, даже для бюджета директора. Убедившись, что у всех налито, хозяин начал произносить тост:

— И все-таки я хочу возразить, уважаемой Екатерине Семеновне… Мое поколение пережило многое… Детство прошло в годы индустриализации, когда советские люди не думали о своем персональном благополучии. Все понимали, что впереди война с фашизмом и тратили силы и здоровье на укрепление обороны страны, а не на стяжательство. В войну приходилось отдавать последнее фронту. Люди на собственные сбережения покупали танки и самолеты для нашей победоносной Красной Армии. А после войны — восстанавливали разрушенное народное хозяйство буквально по крупицам, тоже было не до жиру, но всего через пятнадцать лет после победы в космос полетел наш Юра — советский летчик и отчаянный парень. Теперь, благодаря неусыпной заботе нашей партии, благосостояние народа неуклонно растет. В каждом доме телевизор, холодильник, магнитофон. Но значит ли это, что мы должны предать идеалы коммунизма ради приобретения вещей? Нет! Наши дети — это новое поколение борцов, и чем бы ни увлекались, они не обменяют души своей на карьеру и жирный кусок. Выпьем же товарищи за нашу замечательную молодежь!

— Правильно! — подхватила супруга. — Выпьем и начнем уже есть, а то жирный кусок совсем остынет и уж точно не полезет в горло.

Все присутствующие, включая автора тоста, рассмеялись, чокнулись бокалами и налегли на жаркое. Для того, чтобы успешно орудовать ножом и вилкой, Екатерине Семеновне пришлось отпустить то, что она удерживала на протяжении всего спора. И признаться, я вздохнул с облегчением. Ведь если бы химичка продолжила массировать этот, не самый бесполезный в жизни мужчины орган, пришлось бы мне пригласить ее куда-нибудь в… ванную, для уточнения некоторых деталей ее мировоззрения.

Лишь только я успокоился.

— Ой! — воскликнула вдруг Екатерина Семеновна. — Александр Сергеевич, не могли бы вы мне помочь?

Глава 20

Все разом всполошились.

— Что случилось, Катюша?! — вскочила Глафира Семеновна, как пружина распрямилась.

— Тетя Катя, что с вами? — испугалась Тигра.

— Ничего-ничего, все в полном порядке! — поспешила уверить их родственница. — Я просто кое-что забыла сделать… так сказать запамятовала, но вот Товарищ Данилов мне как раз поможет.

Отказываться я не стал, хотя, конечно, догадывался — в чем я ей должен помочь. Мы вышли из-за стола. Симочка проводила нас недоумевающим и обиженным взором своих умненьких глаз. Интересно, догадывается ли она о какой именно помощи собирается меня попросить химичка? Впрочем, как выяснилось, я тоже не ожидал от коллеги проявленной ею изобретательности. Когда мы вышли в коридор, он взяла сумочку, что лежала на тумбочке перед зеркалом — кажется, такая конструкция называется «трюмо» — вынула из нее картонную коробку и сунула ее мне. Я машинально взял. Содержимое коробки оказалось довольно весомым.

— Что это, стесняюсь спросить?

— Прибор для выжигания по дереву, Александр Сергеевич! — ответила Екатерина Семеновна. — Хочу подарить сестричке, она увлекается этим делом.

— Так если увлекается, значит у нее такой есть?

— Ее перегорел… — хихикнула химичка и добавила срывающимся от нетерпения хриплым голосом: — Вы мужчина, Александр Сергеевич, или нет? Можете вы мне помочь?

— Да в чем же?! — я уже ничего не понимал.

— Идемте! — Она схватила меня за руку и поволокла в ванную. — Проверите! А вдруг он не работает? Не могу же я подарить сестре неисправный прибор?..

Мы вышли из ванной примерно через полчаса. Ровно столько времени понадобилось Екатерине Семеновне, чтобы убедиться, что оба прибора работают.

— Простите меня, дурочку! — снова появляясь в гостиной, заявила чрезвычайно заботливая сестра гостеприимной хозяйки. — Представляешь, Глаша, принесла тебе подарок, а он не работает… — И она протянула сестричке коробку с выжигателем, кстати, превосходно работающим. — Спасибо Александру Сергеевичу, починил! Настоящий мужчина!

— Благодарю, сестричка! — супруга директора приняла подарок и поцеловала находчивую родственницу. — И вам спасибо, Саша!

Я кивнул, стараясь не смотреть на насупившуюся старшую пионервожатую.

— Выпьем за нас, за настоящих мужчин! — провозгласил следующий тост уже изрядно захмелевший хозяина дома.

Вернувшись на свое место, я взял наполненный Пал Палычем бокал, но не успел пригубить, как подала голос до сих пор молчавшая Серафима Терентьевна:

— Глафира