Колдовской час - Хлоя Нейл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Монстр, как всегда, завидовал — крови, силе, сражению. Но здесь было достаточно монстров и испорченной магии, которая создала этих чудовищ. Я не могла так рисковать. Не сейчас.
«Нет», — сказала я, стараясь игнорировать настойчивость его просьбы.
Он заверил меня, что он сильнее. Что будет сражаться лучше, и я заключила сделку.
То, что я на самом деле говорила с монстром, в иной раз можно было посчитать кошмаром. И да, я могла использовать его силу. Пожалуй, могла воспользоваться его безнравственностью. Но у людей здесь странные отношения со сверхъестественными, и у нас хватало проблем. Я не собиралась усугублять ситуацию красными глазами и неистовостью, которую не могу контролировать.
«Сейчас я не могу пойти на сделку. Это слишком опасно».
Тогда я почувствовала его гнев, внутреннюю вспышку ярости из-за того, что я отвергаю его желания. Я согнулась пополам от резкой боли.
«Я опасен», — сказал он.
Серебристое чудовище взревело, вернув мое внимание к сражению. Два волка лежали на земле, тяжело дыша. Рыжее было в таком же состоянии. Только Коннор и еще один все еще сражались, их внимание было сосредоточено на Буром и Черном.
Серебристое увидело меня и двинулось вперед, земля, казалось, содрогалась при каждом шаге. Его лапы были больше моей головы, и учитывая эти когти, ему не понадобится осиновый кол, чтобы нанести серьезные травмы.
«Если оно убьем меня, пока мы спорим», — сказала я монстру, «то мы оба умрем. Изыди».
Я вложила в это требование свою собственную магию и весь гламур, какой смогла призвать. Через мгновение боль отступила, и мой разум стал восхитительно ясным. Но я знала, что отсрочка временная. Я разозлила его, и хотя выиграла битву, у меня было нехорошее предчувствие, что следующую я не выиграю. И, возможно, само противостояние.
Джорджия была права. Он боролся со мной за контроль. И я сдавала позиции. Но сейчас не было времени об этом думать. Все еще бушевало другое сражение, и я была одним из солдат.
Я снова достала кинжал, стараясь очистить свой разум от всего, кроме клинка и врага. «Я вампир. Я хищник. У меня есть собственные навыки и сила. И я их использую».
В шести метрах от меня Серебристый снова взревел, с его клыков капали кровь и слюна. На его туловище виднелись порезы, клочья шерсти и кожи свисали с ног в тех местах, куда вцеплялись волки клыками и когтями.
И оно выглядело взбешенным.
— О, хорошо, — весело сказала я и подумала об уроках, которые получила во Франции, в сыром подвале, где я тысячу раз училась падать и подниматься. И где я научилась вести в танце, а не позволять это моему сопернику.
У меня был один навык, который оно, держу пари, не сможет освоить.
Я сделала глубокий вздох, перенесла вес на подушечки пальцев ног и оттолкнулась. Я побежала к нему, работая руками и ногами, затем подпрыгнула и взмыла в воздух, занеся кинжал. Я вскочила на туловище животного и вонзила клинок ему в плечо. Его мех был покрыт коркой, а запах был поразительно неприятным — животного, грязи и кислоты, которая, казалось, исходила не только от тела, но и от магии.
Но оно чувствовало боль. Оно закричало, встало на дыбы. Я схватилась за мех, но оно выкрутилось, и я полетела вниз, упав на землю с глухим стуком, который почувствовала каждой косточкой — и ударилась головой о борозду твердой, как кирпич, почвы.
Послышался скулеж, в котором я узнала Коннора, и, подняв взгляд, обнаружила, что он с беспокойством смотрит на меня.
— Я в порядке, — крикнула я, моргая, пока мое зрение не прояснилось.
Я снова подняла взгляд и увидела, что чудовище вытащило кинжал, лезвие влажно выскользнуло из мышц и плоти, и оно взвыло от боли. Оно отбросило кинжал и повернулось, встретив мой взгляд.
А потом оно побежало.
Телодвижение было неуклюжим — волк балансировал на двух ногах, пытаясь имитировать бегущего человека. «Оно пытается двигаться как человек», — поняла я. «Или, точнее, как оборотень в человеческом обличие».
— Это какая-то очень злостная магия, — сказала я, поднимаясь на ноги, пытаясь сделать так, чтобы мир вокруг меня перестал вращаться.
Оно добралось до меня, вытянуло свои неуклюжие конечности и замахнулось. Я проползла под его ногами, продолжая продвигаться к кинжалу. Я слышала, как оно размашисто шло позади меня, и звук его шагов давал мне хорошее представление о его местоположении. Я заметила кинжал в метре от себя. Сократила расстояние.
Оно снова ударило, кончики его когтей обожгли мне спину, отшвырнув в сторону. Я остановилась, поднялась на ноги и увидела, как оно смотрит на кинжал, как будто ломая голову над тем, что делать.
Оно знало достаточно — было человеком в достаточной степени — чтобы вытащить из своего плеча кинжал. Но оно не могло вспомнить, как им пользоваться. Что меня вполне устраивало.
Я вскочила на ноги, снова бросившись на чудовище, задев ногтями землю, когда резко схватила кинжал. Я продолжила бежать, увеличивая между нами расстояние, чтобы могла развернуться и встретить его лицом к лицу.
И сделала это, смахнув с глаз грязь, пот и кровь.
Я обнажила клыки и прошипела проклятие, когда порезы на моей спине запульсировали от боли. Чудовище снова повернулось, из его плеча текла кровь, оставляя темное пятно на туловище. Оскалив клыки в своего рода вызове, оно снова бросилось ко мне, в его глазах ясно читалась ярость.
Это было не просто животное, сражающееся за территорию. Оно злилось. Неистово злилось. «Потому что мы ему помешали? Потому что мы ранили его? Или потому что оно хотело причинить боль, убить?»
Я сжала пальцы на рукоятке кинжала, присела ровно настолько, чтобы сместить центр тяжести вниз, и перенесла вес на подушечки пальцев ног. Чудовище добралось до меня и замахнулось, а я увернулась, уклоняясь от когтей, и, развернувшись, полоснула его по икре. Я надеялась перерезать сухожилие, чтобы оно упало на землю, но его кожа оказалась плотнее, чем я думала, и на этот раз не использовала свой вес.
И все же я его порезала, и оно все-таки взревело, звук был высоким и неистовым, развернулось, хватая воздух, чтобы добраться до меня, остановить меня. Я упала и перекатилась, потом снова вскочила, полоснув его по другому бедру. Я пригнулась, чтобы уклониться от его когтей, но оно задело мое плечо, заставив
