Трибьют - Нора Робертс

— Когда вы здесь были?

— Около трех, может, чуть позже. Я подошел к амбару, когда ты не ответила на стук, но замок был на месте, и я обошел вокруг дома. Я немного беспокоился. Все выглядело нормально. Как они вошли?

— Через черный ход, — объяснила ему Силла.

— Черный ход был в порядке, когда я проходил мимо. Что, очень плохо?

— Очень.

— Ты все починишь, — он тронул ее за руку. — Ты умеешь.

Она покачала головой, подошла к лестнице и села на ступеньки.

— Я устала, — она провела ладонями по лицу, затем уронила руки на колени. — Я устала от всего этого.

— Может, пойдешь ко мне и немного поспишь? Я переночую здесь, чтобы в доме кто-то был.

— Если я уйду, то могу не вернуться. Мне нужно все обдумать. Я должна понять, стоит ли здесь вообще оставаться. Я просто не знаю.

— Я останусь с тобой. Возьму спальный мешок. А вы собираетесь оставить здесь полицейских? — последний вопрос Форд адресовал Уилсону.

— Снаружи останется патрульная машина и двое полицейских, — кивнул Уилсон. — Мисс Макгоуэн? Не знаю, станет ли вам легче от моих слов, но все это меня начинает доставать.

— Меня тоже, — вздохнула Силла.

Пока Форд ходил за собакой, Силла закрыла фанерой разбитое стекло в двери черного хода — это было нечто вроде символа. Хотя в данный момент она и сама не знала, что это за символ, сопротивления или поражения. Отложив молоток, она почувствовала смертельную усталость.

— Тебе необязательно брать спальный мешок. Кровать широкая, а ты достаточно порядочный парень, чтобы не приставать ко мне в таких обстоятельствах. И кроме того, я не хочу спать одна.

— Ладно. Согласен. Утром все обсудим.

— Он взял мои инструменты, чтобы разбить мою ванную. — Она позволила Форду проводить себя наверх. — От этого мне почему-то еще хуже.

В спальне она скинула туфли, а затем сняла блузку. У нее еще остались силы, чтобы почувствовать благодарность, когда Форд кашлянул и отвернулся.

Спок склонил голову набок и с вожделением — если такое возможно — смотрел на раздевающуюся Силлу.

— Он не разбил унитазы, — продолжала она, надевая пижаму. — Или он выдохся, или знал, что плитка, раковина и душевая кабина дороже и что их сложнее заменить. Тут он был прав. Но зато не нужно выходить на улицу, чтобы пописать.

— Мне не хочется, спасибо.

— Теперь можешь повернуться.

Она забралась в постель и свернулась калачиком.

— Тебе необязательно спать одетым. Не знаю, как насчет твоей порядочности, но я слишком устала, чтобы иметь на тебя виды.

Он разделся до трусов и вытянулся на кровати, оставив между собой и Силлой достаточно большое расстояние.

Силла протянула руку и выключила свет.

— Я не буду плакать, — сказала она после непродолжительного молчания. — Но ты не мог бы меня обнять?

Он придвинулся к ней, повернулся, обнял одной рукой и прижал к себе.

— Так лучше?

— Да, — она закрыла глаза. — Я не знаю, что делать. Что я хочу, что мне нужно, что я должна, чего не должна. Просто не знаю.

Он поцеловал ее в затылок, и от этого нежного жеста слезы подступили у нее к горлу.

— В любом случае ты это выяснишь. Слышишь, опять начинается дождь. Чудесный звук в такое время. Как музыка. Можно просто лежать и слушать музыку.

Она слушала эту музыку, звучавшую в доме и вокруг дома, который она полюбила. Чувствуя обнимавшую ее руку, она погружалась в сон.

Глава 16

Когда она проснулась, музыка все еще звучала. Та же монотонная дробь и звяканье дождя, которые убаюкали Силлу ночью, теперь разбудили ее. Он обнял ее, вспомнила она — еще сонная, — когда она попросила. Он обнял ее под музыку дождя.

Она проснулась под заботливо подоткнутым одеялом.

И одна.

Та часть ее разума, которая не хотела возвращаться к воспоминаниям, убеждала ее вновь погрузиться в сон, просто позволить дождю и влажному сумраку опять поглотить ее.

Ты зашла слишком далеко, чтобы позволить это, напомнила себе Силла. Слишком далеко, чтобы теперь улизнуть. Взгляни в лицо фактам. Прими решение. И принимайся за дело.

Заставляя себя сесть на постели, она подумала, что этот назойливый, расчетливый голос в ее голове давно пора бы приглушить.

Потом она увидела кофе.

На ночном столике стояла ее походная кружка. К ней был прислонен один из ее блокнотов с безжалостно точным и неожиданно нелестным рисунком — именно так, по ее мнению, она и должна была выглядеть в данный момент. Всклокоченная, с припухшими глазами, помятая и хмурая. Под рисунком жирными печатными буквами было написано:

Я КОФЕ!!

ВЫПЕЙ МЕНЯ!

(ПОТОМ ПЕРЕВЕРНИ СТРАНИЦУ)

— Забавный парень, — пробормотала она. Затем взяла блокнот, бросила его на постель и взяла в руки кружку. Кофе в ней был едва теплым, но крепким и сладким. То, что надо. Она наслаждалась, сидя в постели, потягивая напиток и ожидая, пока кофе окончательно разбудит ее.

И лениво перевернула страницу блокнота.

Она не думала, что может рассмеяться в такое время, что смех прорвется через морок депрессии, но уголки ее губ сами собой поползли вверх.

Он изобразил ее энергичной, с широко раскрытыми глазами, с преувеличенными грудями и бицепсами, выпирающими из пижамы, с развевающимися от невидимого ветра волосами, с широкой и яркой улыбкой. В руке зажата походная кружка, от которой поднимается тонкая струйка пара.

— Да, ты забавный парень.

Отложив блокнот, она отправилась на поиски забавного парня.

Открыв дверь спальни, Силла услышала скрежет. Стекло — нет, осколки кафельной плитки, решила она, — по пластику. Она направилась к хозяйской спальне, толчком распахнула дверь и подошла к открытой двери ванной.

Он нашел рабочие перчатки, отметила она, а также маленький совок и несколько пустых ведер из-под сухой штукатурки. Два ведра были заполнены осколками плитки. Видеть методичную уборку последствий вандализма оказалось для нее тяжелее, чем она думала.

— Ты теряешь свою репутацию сони.

Он выбросил очередную пригоршню осколков и выпрямился.

— Ты сломала всю мою жизнь, — он внимательно вглядывался в ее лицо. — Как кофе?

— Замечательный. Спасибо. Ты не обязан это делать, Форд.

— Я ничего не понимаю в строительстве, но хорошо разбираюсь в уборке.

— Тут не обойдешься двумя ведрами и совком.

— Да, я это понял. А еще я понял, что должен заняться делом, потому что пребывание с тобой в одной постели дождливым воскресным утром меня… возбуждает.

— Ты это так называешь?

— В приличном обществе, — его лицо оставалось серьезным.

Она кивнула и подошла ближе, чтобы рассмотреть трещины и сколы на стеклянных панелях стены. Ей нравились узоры на стекле и то, как оно пропускает через себя свет. Она хотела покрасить стены в серебристый цвет, чтобы они подчеркивали сверкание хромированных кранов. Ее стильный оазис и, возможно, дань уважения старому Голливуду.

Корням ее корней.

— Я еще не знаю, что буду делать. Я правда не знаю, хочу ли я все это восстанавливать. Хочу ли я вести войну, которую мне кто-то объявил. Я приехала сюда не для того, чтобы вести войны. Я хотела что-то построить — для себя и для нее. Может, что-то перенять от нее. Но знаешь, когда в фундаменте появляется трещина, все рушится.

— Не рушится, Силла, а его разрушают. Это разные вещи, — он склонил голову набок, затем в другую сторону, подчеркнуто внимательно разглядывая ее лицо. — Не вижу тут никаких трещин.

— Она была наркоманкой, алкоголичкой. Возможно, ее сделали такой, эксплуатировали, использовали. Потакали и баловали. Я знаю, как это бывает. Не на ее уровне, конечно, но достаточно, чтобы понимать, чем это было для нее. Я могла бы строить где угодно, но сделала сознательный выбор и приехала сюда. Этот дом — одна из причин. А еще моя травмированная психика и необходимость доказать, что я сама чего-то стою. Все вместе.

— Это убедительные причины, — он пожал плечами в своей непринужденной манере. — Tы остаешься, ты убираешь. Ты строишь. Это твоя жизнь.

Она покачала головой.

— Ты и представить себе не можешь, как мне плохо.

— Могу догадываться. Ну а ты сама? Ты хоть знаешь, какая ты сильная?

Разве она могла противостоять этой прямолинейной, упрямой убежденности?

— Моя сила поколеблена.

— Может, тебе нужна поддержка?

— В виде еще одного кофе?

— Сытный воскресный завтрак, — он стянул рабочие перчатки и бросил на крышку унитаза. — Ты не обязана определять свою дальнейшую жизнь именно теперь, или сегодня, или завтра. Почему бы не устроить себе выходной? Не торопись. Давай отдохнем сегодня. Возьмем Спока, который где-то снаружи гоняется за своими кошками. Поедем в кафе есть оладьи, сходим… в зоопарк.