Туристическая энциклопедия (маршруты по СНГ) - Автор неизвестен - Энциклопедия

Старший матрос - Его Высокоблагородие Серeгa, матерый морской волк, отличившийся во множестве самых невероятных переделок и не раз, рискуя жизнью, спасавший свой корабль от верной гибели. Его знаменитое хладнокровие в критических ситуациях не раз вызывало искреннее изумление дaже у поседевших на порогах ветеранов. Боцман королевского Флота. Заслуженный ... хронометрист Российской Федерации.

Описание маршрута.

Наша история начинается с теплого июньского вечера, усыпанного звездами темно - синего неба и уже порядком потрепанного временем пакета карт Кольского полуострова, которому уже не в первый раз предстояло стать путеводной звездой для всех ненормальных, ошибочно считающих, что предназначение настоящих мужчин - карабкаться по отвесным скалам и лететь, обгоняя ветер, на утлом челне по дну какого-нибудь скалистого ущелья, вместо того, чтобы спокойно сидеть дома у камина и неспеша потягивать кофе с коньяком, слушая, как за окном завывает вьюга. В тот день удача явно сопутствовала Высшему командованию экспедиционного корпуса, волею судьбы и разного рода непредвиденных обстоятельств раскиданного по всей России и уже давно по мере приближения лета предпринимавшего отчаянные попытки собраться где-нибудь в полном составе и в деталях обсудить план предстоящей летней компании.

И, наконец, историческая встреча в верхах свершилась - в штаб-квартире королевского флота, где уже не раз решалась судьба вольного братства морских разбойников, труднопроходимых порогов севера и всего свободного мира. Его Высокопревосходительство господин Адмирал выбрал местом своей постоянной дислокации покосившуюся кушетку, на которую он и взобрался, поджав под себя ноги и сильно смахивая при этом на восточного сатрапа. Господин генерал-аншеф занял президентское кожаное кресло перед мощным компьютером, согнав оттуда личную секретаршу Адмирала, которая от незаслуженной обиды свернулась калачиком на диване, бросая в сторону заговорщиков испепеляющие взгляды. Его Святейшество капеллан все еще отсутствовал, но он обязательно прибудет - как и положено духовному иерарху его ранга, спешащему к своей пастве, опоздав на несколько минут. Внимательно изучив все обрывочные сведения, находящиеся в распоряжении службы внешней разведки Флота, мы быстро пришли к выводу, что Умба, пожалуй, нам вполне подойдет. Особенно привлекало в ней наличие трех непроходимых порогов, несомненно, представляющих реальную угрозу всему человечеству.

- Решено. - сказал генерал после непродолжительных колебаний. - Пойдем по Умбе. Что же касается непроходимых порогов... Ну, заодно и выясним, насколько они непроходимы.

Для того, чтобы переговоры с всесильным в тех местах рыбнадзором не стали причиной существенных изменений в первоначальных планах, группа энтузиастов во главе с Капелланом решила предпринять отчаянную попытку добыть для участников намечающегося похода маршрутный лист. С третьей или четвертой попытки сидящим четвертую ночь в засаде Дмитрию и Сереге наконец удалось захватить в плен главаря фрязинского турклуба и под страхом вечных мучений вынудить его откупиться охранной грамотой с обязательным в таких случаях оттиском печати в левом нижнем углу.

Грамота начиналась с перечисления имен и фамилий участников набега и должностей, занимаемых ими в отряде. Затем следовал длинный перечень задач, стоящих перед экспедиционным корпусом королевских Вооруженных сил. Последние несколько строк гласили, что все вышеназванные господа - не верблюды. Несмотря на четкое понимание того, что от нее требуется, рабочая группа, составлявшая документ, столкнулась с небывалыми сложностями. Дело в том, что традиционные звания и должности, занимаемые членами экипажей в королевской армии и флоте, в такого рода документах вряд ли уместны, а список известных нам званий, присваевамых уходящим в турпоходы, увы, закончился, едва успев начаться, на все том же генерал-аншефе.

Для того, чтобы хоть как-то выйти из столь щекотливого положения, Серегу сделали хронометристом - человеком-кукушкой, знающим, который час, и отдали ему единственные отрядные часы. Свою новую должность в команде Дмитрий выбрал сам, став, по его словам, этнографом, несмотря на робкие попытки адмирала втолковать ему, что в тех местах, куда мы направляемся, из семейства прямоходящих присутствует только рыбнадзор. Маршрутный лист доставили в штаб-квартиру Флота накануне дня массового исхода, положили под стекло... где он и пролежал до самого возвращения, забытый в спешке адмиралом.

В Апатиты мы прибыли в семь утра третьего июля, выпав из мурманского поезда, который, разобравшись с нами, отправился дальше. Прямо напротив вокзала находится городская площадь, а в противоположном конце ее расположена автобусная остановка, хорошо просматриваемая с платформы, от которой отправляются автобусы на Кировск. Все они имеют номера, начинающиеся с цифры 100, и ходят довольно часто (раз в 2,5-3 часа, а, может, и чаще).

На 101-м мы добрались до остановки "13-й километр", где от трассы, идущей на Кировск, ответвляется ветка, идущая на Октябрьский, и, проскочив развилку, вышли на автобусную остановку маршрута Октябрьский-К.е.м.(ь) и там поймали фургончик, который нас и подбросил до моста через Умбу. К слову, туда же можно было бы добраться и на автобусе, но для нас это могло бы обернуться потерей трех часов "светлого" времени суток.

И, наконец, не прошло и четырех часов с момента выгрузки у моста, как байдарки уже были собраны и спущены на воду. Ударил залп шампанского и королевский Флот, подхваченный стремительным течением, понесся навстречу неизвестности.

И в первый же день Река поразила нас своим коварством. Мы знали, что впереди нас ждет немало сюрпризов, но никто не ожидал, что приключения начнутся почти сразу же после спуска байдарок на воду. И уж, конечно, ни один из доблестных командиров кораблей, славящихся своим умением заглянуть в будущее по крайней мере на полчаса вперед, не допустил и мысли о том, что самый сложный порог ждет их в самом начале реки, а не в конце, где ему, согласно правилам хорошего тона, и следовало бы находиться.

Спустя полчаса неторопливого сплава мы наткнулись на первый перекат, который во многих отчетах почему-то носит гордое название порога. И, как это часто бывает c флотом, когда во главе его идут капитаны, не обремененные здравым смыслом, прошли перекат раньше, чем сообразили, что это как раз он и был. Для милой Ирочки этот, с позволения сказать, порог и вовсе остался бы незамеченным, если бы не генерал-аншеф, всетаки успевший в нескольких словах отметить прекрасную выучку экипажа еще до того как последние буруны скрылись из виду. Окрыленная первой победой над коварной стихией, эскадра легла в дрейф и предоставила Реке самой нести экипажи навстречу опасности. Солнышко в тот день светило так, как, казалось, оно должно было бы светить где-нибудь на черноморском побережье Кавказа. Небо было чистым и безоблачным, легкий ветерок ласково дул в корму и высокие гранитные скалы гордо вздымали ввысь свои покрытые тонкой паутиной гнейса вершины, сильно смахивая при этом на аналогичные образования вдоль южного побережья Крыма. Пожалуй, если бы кому-нибудь из отряда в тот момент попытались бы напомнить, что он находится далеко за полярным кругом, в краю Вечных снегов и дрейфующих льдов, он посмотрел бы на такого человека как на ненормального.