Смертельная погоня - Макс Брэнд

Мысль о девушке терзала его острой болью. Ее имя постоянно звучало в его ушах, словно музыкальный мотив. Ее храбрость и честность преследовали его, словно тень. Однако он все же чувствовал, что в девушке есть какое-то зло, нечто скрытое даже от нее самой.

А может, это был всего лишь незабываемый медный блеск ее волос?

Эндерби задремал. А когда проснулся, Чемпион был в комнате, сидел у окна и курил. Его силуэт резко выделялся на фоне звездного неба — силуэт бульдога с выступающим подбородком.

— Ты давно здесь, Рей? — осведомился Таг.

— Три-четыре минуты. Ты спал как младенец. Я не хотел будить тебя. Но уже почти время ужина. Что скажешь?

Эндерби со стоном сел.

— Я чувствую себя стариком, — признался он.

— Кстати, о старике, расскажу тебе кое-что забавное.

— О Бентоне?

— Да. Он заткнулся. Что ты об этом думаешь?

— Думаю, задохнется. Вот и все, что я думаю.

— Заткнулся и отказался вернуться домой. Хочет встретиться с тобой… Очень хочет.

— Ему нужны деньги — наверное, узнал, что в Индейском ущелье есть рулетка. Вот по этой причине он и хочет меня видеть.

— Не знаю. Но он хочет увидеться с тобой. Причем так сильно, что только об этом и говорит. Снял номер четырнадцать, если ты захочешь его повидать. На твоем месте я бы не захотел. Он засыплет тебя вопросами. Утопит в словах. Наверняка доведет до белого каления.

— И все же я встречусь с ним, — решил Эндерби. — Увидимся в столовой.

Таг прошел через холл и постучал в дверь четырнадцатого номера. Бентон открыл ее с поспешностью, свидетельствующей, что он действительно его ждал.

Старик впустил гостя, а когда Эндерби оказался внутри, закрыл дверь, повернулся и прижался к ней спиной, мрачно уставившись на Тага.

— Все в порядке, — заверил тот. — Я не выпрыгну в окно, мистер Бентон. В чем дело?

— Это все, что я хотел знать.

— Фу ты! — пробормотал Таг. — Вы чем-то возбуждены.

— Да уж!

— Правда? Чем именно?

— Думаю о письме, которое ты получил.

— Я тоже, — кивнул Эндерби.

— Что в нем было?

— Только одно слово. Это просто шутка.

— Только одно слово?

— Да.

— Какое слово?

— «Извини». Вот и все, что в нем написано.

— «Извини»?

— Да.

— Извинить за что?

— Ох, я не знаю! Просто дурацкая шутка, мистер Бентон.

— Кто извиняется? Кто написал письмо?

— Не знаю. Там же нет подписи.

— Подпись не нужна — ты и так знаешь, кто написал это слово.

Эндерби, прищурившись, посмотрел на собеседника. Его изумила проницательность старика.

А Бентон продолжал:

— Послушай, Таг, я задумался, пока разговаривал с Реем. Он дал мне много времени для размышлений. Он не слишком меня ценит, поэтому дает много времени для раздумий. Очень часто просто мне не отвечает. И неожиданно, пока он молчал, я понял, что вы, парни, что-то от меня утаиваете. Что именно?

— Это вам кажется, мистер Бентон, — улыбнулся Эндерби.

— Не кажется. Я только что видел, как тень пробежала по твоему лицу.

— Вы меня озадачили тем, что сказали, вот и все.

— Таг Эндерби, это слово в письме как-то связано с Молли?

Таг вздрогнул:

— Почему вы подумали, что это связано с Молли?

— Что-то подсказало в твоем лице и лице Чемпиона, когда вы там говорили. Таг, это имеет отношение к Молли?

После короткого раздумья Эндерби тихо ответил:

— Да, это имеет отношение к Молли. — И увидел, что глаза старика на мгновение закрылись, словно его настиг приступ боли.

— Это о Молли, — прошептал Бентон и снова открыл глаза. — И о чем это говорит?

Эндерби подошел к старику и положил руку ему на плечо:

— Я догадываюсь, о чем это говорит, но не вполне уверен. Это все, что я могу вам сказать.

— И больше ничего мне не скажешь?

— Не могу, мистер Бентон.

— И что же будет с ней?

— Не знаю. Я блуждаю в потемках. Могу сказать вам только одно… Сделаю все, что в моих силах, и Рей Чемпион поступит так же.

— Ах, Таг! — пробормотал Бентон. — Это был светлый день, когда ты вошел в мой дом.

— Светлый день? — горько переспросил Таг. — Тогда послушайте. Все беды, обрушившиеся сейчас на Молли, произошли потому, что мои враги пытаются воздействовать на меня через нее.

Глава 33

В ТЮРЬМЕ

Через час Эндерби покинул гостиницу. Перед этим он поужинал в компании Бентона и Чемпиона. Подавленный и отрешенный, старик сидел между молодыми людьми и молчал. У Рея тоже был отсутствующий вид, и Эндерби ничего не оставалось, как рассматривать набившихся в столовую людей, большинство из которых постарались сесть так, чтобы оказаться лицом к Тагу.

В последнее время о нем было столько разговоров, что посетители разглядывали молодого человека с жадным интересом. Хозяин топтался поблизости, не переставая улыбаться. Он радовался присутствию Эндерби, так как повышенное внимание к нему сулило заведению увеличение прибыли.

Таг чувствовал себя несчастным.

То, чем он занимался в жизни, требовало, чтобы его как можно меньше узнавали. Но множество глаз, уставившихся на него сейчас, никогда не забудут его черты, Эндерби ненавидел людей, сидящих вокруг, ненавидел так, словно все они были рыжими, каждый из них.

И в то же время при нем находилось двести тысяч долларов. Золото и серебро были обменяны на несколько увесистых пачек купюр. Все деньги он постарался разместить под одеждой так, чтобы они нигде не выпирали.

Двести тысяч долларов, названные Чемпионом воровским золотом, находились на нем. А это все равно что нести на себе дюжину фляжек с нитроглицерином. Таг знал, что рано или поздно это сокровище принесет ему смерть.

Размышляя об этом во время ужина, Эндерби вдруг подумал, что, возможно, Мэлли был бы рад обменять девушку на деньги. Эта мысль засела в его мозгу крепко и не покинула его даже тогда, когда он вышел из гостиницы и отправился по главной улице к маленькому приземистому строению, служившему тюрьмой.

Свою серую лошадь, а также лошадь Мэлли, на которой прискакал в город Чемпион, Таг оставил в зарослях, в пятидесяти ярдах от тюрьмы. Такеру придется пробежать всего две секунды, чтобы сесть в седло. Затем, если потребуется, Эндерби поскачет с ним, чтобы прикрыть беглеца. Он надеялся, что сумеет организовать этот побег.

Пробравшись к двум освещенным окнам, Таг увидел в одном из них надзирателя Питерса. Вероятно, тот сидел в кабинете Локсли. Сосредоточенно покусывая губы, старик листал страницы журнала. Куртку он снял. Рукава рубашки были закатаны, выставив напоказ большие, красные, волосатые предплечья, на одном из которых красовалась татуировка — голубой корабль под парусами. И где только Питерс не побывал в этом полном приключений мире!