Тень стрекозы - Татьяна Полякова

— Лучше не надо. Сегодня мы деловые партнеры.

— А завтра?

— Завтра и посмотрим. Главное, чтобы сегодня ты не смылся с моими долларами в кармане.

Он отлепился от стены, усмехнулся и шагнул к двери.

— В два, возле сторожки.

Ночь предстояла хлопотная, и я завалилась спать. Проснулась в двенадцать, прикинула, сколько понадобится времени, чтобы добраться до кладбища, и решила, что пора.

Я побрела в ванную и, постояв несколько минут под холодным душем, смогла взбодриться. Быстро оделась, взяла мобильный и фотоаппарат и подошла к двери. В коридоре царил полумрак, а тишина.., как на кладбище. Я невольно усмехнулась. Повинуясь внезапному порыву, я направилась к пожарной лестнице, подошла почти вплотную и лишь тогда увидела свой нечеткий силуэт в зеркальном стекле.

— Надо же… — пробормотала я, качая головой.

Выходит, освещение действительно ни при чем. Что тогда? Светка в самом деле подавала мне знак с того света? Жаль, я не способна поверить в такое, не то могла бы решить, что сегодня мне будет сопутствовать удача. По крайней мере, ничего особо скверного со мной не произойдет.

Я стояла возле двери в замешательстве, вроде бы забыв, куда и зачем мне нужно идти. К счастью, длилось это недолго. Выбираться по пожарной лестнице я не планировала. Если за мной присматривают, караулить и там будут. Приходилось думать не только о Гризли, но и о том типе, что поджидал меня в машине. Гризли беспокоил меня мало — обычный бандит, хотя, конечно, приходилось признать, что он смог создать себе репутацию. А вот тот, кто был в машине… Таким доставляет удовольствие убивать. И они умеют это делать. Прошлой ночью ему просто не повезло, но он продолжит охоту. Такие, как он, не останавливаются.

— Значит, мы непременно встретимся, — бодро закончила я, но неприятный холодок прошел-таки вдоль спины.

Стараясь ступать очень тихо, я подошла к двери без номера и без таблички. В этой комнате горничные переодевались, пили чай и хранили орудия своего труда. Несколько часов назад я уже побывала здесь. Замок легко открывался обычной шпилькой. Свет включать я не стала, прошла в соседнее помещение — здесь была квадратная дверца в шахту, по которой в прачечную отправляли белье. Спуск занял у меня больше времени, чем я предполагала, но прошел без осложнений.

Прачечная тонула в темноте. Я немного постояла, приглядываясь. Сюда мне ранее попасть не удалось, но помещение по соседству я осмотреть успела. Я вышла из прачечной, проскользнула мимо комнаты охраны и оказалась в коридоре, который примыкал к кухне. Здесь обычно курили музыканты из ресторана и дверь на улицу держали приоткрытой. В зале гремела музыка, а коридор был пуст. В двери торчал ключ. Я выскользнула на улицу, заперла дверь и вдоль стены вышла в соседний переулок. Приметив на углу джип Гризли, послала ему из темноты воздушный поцелуй и заспешила к проспекту. Я решила не пользоваться транспортом, а идти дворами, чтобы меньше привлекать к себе внимание. По дороге несколько раз порадовалась, что за время моего отсутствия в родном городе ничего особо не изменилось, одна улица сменяла другую, проходные дворы такими и остались. Лишь однажды вышла заминка: бывший переулок превратился в тупик — построили магазин. Пришлось его обходить, но это заняло немного времени.

До кладбища было далеко, и я поднажала, чтобы прийти вовремя, размышляя, ждет меня Пашка или двести баксов показались ему предпочтительнее ночного приключения за две тысячи.

Я вошла на кладбище через пролом в стене, избегая главного входа, и вскоре увидела сторожку.

— Эй, — позвали из-за спины. Я повернулась и увидела огонек. Сначала решила, что фонарик, но то был мобильный телефон в руках Пашки.

— Темнотища-то, — проворчал он.

Я подошла к нему, ориентируясь на свет. Он сидел, привалясь к ограде, и смотрел на меня без намека на симпатию.

— Значит, ты в самом деле хочешь ее раскопать? — вздохнул он.

— А ты думал, я за свои деньги шутки шучу?

— О господи… И за что мне это?

— За две тысячи баксов, — напомнила я.

Пашка встал и поднял что-то с земли. В его руках оказались лопата и лом.

— Идем. Показывай, где копать.

Мы пошли в дальний конец кладбища, туда, где раньше была церковь. Черный мраморный крест был виден даже в темноте.

— Это где-то здесь, — шепнула я.

— Где-то… — передразнил Пашка.

— Завязывай дергаться, — осадила я. — Тебе еще трудиться всю ночь.

Я включила свой мобильный, боясь в темноте свернуть шею.

— А вдруг здесь кто-то есть? — спросил Пашка, оглядываясь.

— Ага. Покойники.

— Покойники ментам не настучат. Может, сторож или бомжи…

— Сторожа нет. И бомжи отсюда смылись. Здесь аура никудышная.

— Чего?

— Посвети сюда…

Наконец я нашла нужную могилу. За свежевыкрашенной оградой рядом с тремя памятниками возвышался холмик земли, дощечка с номером, фамилией и датой смерти: одиннадцатое сентября.

— Повезло, — сказала я.

— Кому? Мужику этому?

— Нам. Повезло, что памятник еще не поставили, не придется с ним возиться. Люди ждали весны…

— И чего теперь?

— Теперь копай, — пожала я плечами.

Пашка с минуту постоял пнем, потом сбросил рубаху, прислонил лом к ограде и вооружился лопатой.

— А ты что будешь делать? — спросил ворчливо.

— Как договорились, стоять на шухере.

— Смотри в оба! Не хватает еще, чтобы нас тут застукали…

Некоторое время он трудился молча, но, видно, долго держать рот закрытым было выше его сил.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь… — пробубнил он. — И этот мужик стоит двух тысяч баксов…

— Я тоже надеюсь.

— Если это дурацкая шутка, я тебя убью.

— Ага.

— Ты можешь мне помочь. Получилось бы быстрее…

— Умный, да? Я плачу тебе деньги. К тому же у меня своя работа.

— Какая?

— Смотреть по сторонам.

Он еще немного побубнил, но вскоре выдохся и всецело сосредоточился на работе.

Я не позволяла себе расслабляться, хотя и делала вид, что изнываю от тоски, но Пашка не обращал на меня внимания. Надо сказать, работал он сноровисто — то ли мысль о деньгах придавала ему силы, то ли торопился покинуть кладбище. Одно несомненно: он вполне мог претендовать на звание лучшего могилокопателя. Его макушка уже давно сровнялась с землей, когда раздался характерный звук, Пашка слабо охнул и позвал меня:

— Светка…

Я перебралась к нему поближе и присела на корточки.

— Это крышка гроба, — сообщил он, глядя на меня с такой обидой, точно был твердо уверен: вот сейчас я заявлю, что пошутила и могилу разрывать было ни к чему.

— Надо ее поднять, — кивнула я и подала ему лом.

— Ну уж нет, — разозлился он, но так как я молчала и продолжала сидеть на краю могилы, он чертыхнулся и стал орудовать ломом. Надо отдать ему должное, он и здесь трудился почти как профессионал. — Дай руку, — вновь позвал он.

— Ты же ее не открыл.

— Открою сверху. Не хочу я быть рядом.., с этим…

Я протянула ему руку, он выбрался из ямы и ломом поддел крышку гроба. Она приподнялась, а затем встала перпендикулярно к гробу.

Не знаю, чего я ожидала… То есть на что-то, безусловно, надеялась, иначе бы не затеяла все это. Я бы, к примеру, не удивилась, не окажись здесь покойника вообще. Но то, что мы увидели, все-таки потрясло. В предутреннем сумраке труп был хорошо виден. Он был обезглавлен, голова находилась тут же, под сложенными руками, точно покойный не знал, на что опереться, и решил, что собственная голова самая подходящая вещь для этого.

Пашка издал какой-то странный звук и рванул бы отсюда, не успей я схватить его за руку. Перспектива самой махать лопатой мне не улыбалась.

— Спокойно, — ласково сказала я. — Он не кусается. Честно.

— Это что такое? — вытаращил он глаза.

— Доказательство моей правоты, естественно.

— Сатанинский обряд?

— Ага.

— Будешь вызывать милицию?

— Думаю, это неразумно. Ты, кстати, не расслабляйся, тебе его еще закапывать.

Я достала фотоаппарат и сделала несколько снимков.

— Закрывай, а то у меня от его вида тошнота наворачивается, — сказала я.

Пашка охотно мое пожелание выполнил, но лопату в руки брать не торопился.

— Зачем его закапывать?

— Затем, что гроб в таком виде, безусловно, привлечет внимание.

— Но ты ведь этого и хотела?

— Чего я хотела, я тебе потом скажу. Ты давай работай, время не ждет.

Лопату он все-таки взял и стал заваливать гроб землей.

— Ты очень странная девушка, — вынес он вердикт.

— Я мудрая. Если мы сейчас позвоним ментам, нам…

— Тебе.

— Хорошо, мне предстоит отвечать на очень неприятные вопросы и нести ответственность за содеянное. На такие вещи, по-научному то, что мы сейчас провернули, эксгумацией называется, нужна санкция. У тебя она есть? Нет. И у меня тоже. О том, что здесь творится, мне рассказал бомж, и для прокурора это не аргумент. Так что в лучшем случае я схлопочу по шее, а в худшем скажут, что голову мы ему сами оттяпали. За осквернение трупа срок еще накинут.