Белая река (СИ) - Далинская Олеся

От резкого треска и звона потревоженного стекла купола, Ева вздрогнула и от лица отхлынула кровь…Неожиданный поворот. На входе в оранжерею стоял Гор и амарантовый, на глазах заливающийся темной кровью взгляд, красноречиво блуждал по застывшим, захваченным врасплох фигурам у колонны. Воздух, казалось, затрещал от острейшего напряжения, что волнами исходило от высокой темной фигуры.

— Гор? — удивленно обернулся Церон, — что-то случилось?

— Нет, ваше величество.

— А в чем тогда дело, Гор?

— Нам пора.

— Кому вам?

Разговор был странный и Ева предпочла не вмешиваться, безнадежно вжавшись в белую колонну за спиной, как будто могла слиться с ней.

В пару секунд оказавшись возле них, высший схватив ее за локоть рывком, подтянул к себе.

— У нее выходной, ваше величество. Неотложные дела, требующие ее присутствия в башне, — выпалил Гор и, не дожидаясь, пока очнется изумленный наглостью вельможи Церон, поволок ее к выходу.

— Что вы себе позволяете Горкан. Отшельничество не пошло вам на пользу. Растеряли все манеры.

Церон оправил мундир и, вскинув голову, вошел в роль рассерженного властителя. Но это ни на минуту не смутило Гора, тот повернувшись, оскалился в дикой, злой улыбке, смерил того предостерегающим взглядом и как будто даже по — светски, словно они в салоне мило беседуют, бросил.

— Я жутко огорчен, ваше величество. Хорошего вам вечера.

Преодолев несколько метров и покинув освещенный круг купола, Ева не сразу разглядела темную тень гигантского кхорка Гора. Все это время он ни слова не вымолвил, Ева перед тем, как усесться на теплую спину летуна, все-таки решилась на вопрос, возмущенно прошипев.

— Гор, ты что творишь?!

На застывшем лице сокольничего, на левой щеке дернулась мышца, разгладилась и снова сократилась — больше не нужно объяснений, задрожав, Ева предпочла заткнуться совсем.

Когда они неслись по пустому коридору этажа Гора, и Ева с ужасом понимая, что не единой души ей не встретилось, предприняла робкую попытку заговорить.

— Гор, я не понимаю, что случилось?

Он не удостоил ее даже взглядом, лишь по скулам, под гладкой кожей проскользнули едва заметные желваки.

Пинком открыв дверь он втолкнул ее в комнату. Здесь чуть изменилось, после того погрома, что он устроил. Ева, заметив огромное новое зеркало и сверкающий полированным деревом письменный стол, с надеждой взглянула на Гора — он же не будет снова тут все крушить?

— Может уже скажешь что-нибудь? — повысила тон Ева. Он так и прибьет ее, ничего хотя бы не объяснив?

Рывком подтащил к столу и Ева оказалась распластанной по прохладной, зеркальной поверхности. В ягодицы вжались твердые, словно сталь бедра Гора.

— Прекрати! Отвали от меня! — завопила Ева, пытаясь вырваться из-под захвата сокольничего. Бесполезно, сколько она не трепыхалась, не дергала ногами, в попытке пнуть, лишь оказалась еще плотнее прижатой. Теперь еще и ни черта невидно, на глаза упали волосы, что мешало обзору. В пряди зарылись жесткие пальцы, оставив ее плотно прильнувшей левой щекой к прохладе дерева. Слушая свое шумное дыхание, Ева не удержала сухого рыдания, вырвавшегося при мысли о том, что тот собирается сделать…

Треск разрываемой ткани на спине и из глаз брызнули слезы — она закричала…

Рядом, совсем перед ее лицом, на темную столешницу, опустился кулак. В зеркальной поверхности отражались, поблескивая лезвия, выпущенные из чудовищной руки. Острейший, смертоносный кончик одного из них казалось вот-вот заденет ее…Дернулась назад, но вторая рука, крепко схватившая волосы, не давала и на сантиметра отодвинутся.

— Долго же ты мне голову морочила.

Она замерла, услышав, наконец, первую фразу сказанную не на шутку разбушевавшимся Гором. Низкий бархатный тон голоса, под которым угадывалась сталь и приглушенная ярость.

Нагнулся, прильнув грудью к ее обнаженной спине и чуть толкнув тазом, едва не выдавил из нее предательский, ну совсем неуместный стон. Возбужденный и злой Гор все равно заставлял думать о сексе. Даже сейчас, в такой момент.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

К уху прикоснулись его губы.

— Здравствуй Эвита. Как тебе жилось без меня?

Ева закрыла глаза. Скрежет лезвий о лакированную поверхность…

— Молчишь?

— Я не знаю, что тебе ответить, Гор.

— Странно…У тебя с этим никогда проблем не было.

— Не понимаю о чем ты.

— О твоем бойком язычке, Эви. — Голос ушел в мурлыкающие ноты, зарождая совсем другие мысли о языках, — сколько ты еще планировала хлопать глазами здесь, изображая заблудшую овечку из низших миров?

Ева попыталась скосить глаза, чтобы увидеть в своем ли уме вообще Гор. Что он несет? Хотя вновь всплывшая в разговоре призрачная Эвита уже не удивляла. Так назвала ее та женщина в искристом тумане.

— Гор, я…

— Что! — резко заорал прямо в ухо Гор, рискуя оставить ее без барабанных перепонок, — это было весело трахать мне мозги?

Ева зарыдала, испуганная и растерянная тем, что даже не имеет понятия, о чем этот сумасшедший говорит ей. Под левой щекой уже целая лужица, а они все не прекращались, горькие слезы…И какие горячие. Высший замолчал и теперь в комнате слышны лишь ее рыдания. Боги, как же она устала, как же обидно и когда, наконец, кто-нибудь объяснит, что черт возьми она сделала не так!

— Почти сорок лет…Я облазил все закоулки этого чертова мира. И когда ты решила прикатить сюда свою аппетитную задницу, тебе вздумалось вдоволь поиздеваться.

Зарыдав еще громче, Ева почти и не слушала его. Пусть несет все что ему угодно, она по горло сыта этим сумасшедшим домом и как только удастся скрыться от него, сядет на кхорка и полетит куда глаза глядят, лишь бы подальше.

— Прекрати!

О, кажется, Гора раздражают ее слезы, надо же. А думала он конченый садист. Громко шмыгнув носом, она завыла белугой и замолчала, только тогда, когда за спиной, тот уже мягче повторил просьбу.

— Эви, прекращай.

— Отпусти меня.

— Шутишь? На этот раз нет, дорогая.

Копошение у двери отвлекло и Ева, забыв, что хотела сказать ему насчет обращения «дорогая», с надеждой уставилась на вошедших Киарана и Кастра. Взгляд Кастра, как будто даже виноватый, запрыгал по комнате и застыл на высшем с немым укором. Киаран, напротив, поразительно не впечатленный сценой, склонив голову, выжидающе посматривал на Гора.

— Ну, это слишком даже для тебя. — Спокойный голос Киарана, с легкой усмешкой, внушал надежду, что не у всех тут крыша поехала и Ева, почти успокоилась.

— Заткнись! Ты ведь знал, да? С тобой я позже разберусь.

Жрец теней сморщившись, покачал головой, не особо-то красавчик и был испуган.

— Мне вот интересно, а до тебя-то как, наконец, дошло?

— Не знаю. Застряло, как заноза в голове — ощущение, что знаю ее. А когда она в очередной раз, как покорная овца пошла с этим в долбанную оранжерею…Помнишь, тогда она с нее не вылезала? Я решил проверить по отметинам.

— Отпусти ее, Гор! Она уже в истерике. Как так можно?

Кастр, единственный из всех троих мужчин, подавал признаки человека не лишенного интеллигентности. Если можно было так сказать, применительно к этому дикому миру. Ева шевельнулась, пытаясь встать, но тот по-прежнему не ослаблял хватку. В ответ легонько толкнул бедрами, намекая на нечто еще более унизительное, и залившись краской, она затихла.

— Можно?! Кастр, тебе пора избавляться от своей излишней наивности, — с издевкой высказался Гор и Киаран, снисходительно посмотрев на жреца маниту через плечо, согласно хмыкнул.

— Гор рад долгожданной встрече. — Пояснил он для Кастра, бедняга жрец недоуменно нахмурил брови.

— С кем?

— С той, кто сумела его когда-то в бараний рог свернуть, — хохотнул довольный произведенным эффектом Киаран, — Эвита…Ваша новенькая наездница — это Эвита. Поздравляю, у нас теперь полный набор!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Это невозможно. — Кастр неверующе взглянул на Гора и тот, гневно поглядывая на развеселившегося, и не в меру разговорившегося Киарана, наконец, позволил Еве подняться с поверхности стола.