Будильник. Часть первая - Андрей Бузлаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Понимаю, — кивнул старик. — И что с того? У меня дела есть, знаешь ли. Важнейшим среди них — понять, как вы оба ночь пережили, чтобы ты стал не одинок. Ты ведь понимаешь, что не ты один хочешь впредь переживать встречи с Могильщиками?
— Само собой, но мне-то… — попытался возразить админ.
— Да кинь в него молнией, он и отвяжется! — вмешался желтоглазый, бесцеремонно перебив Серёгу.
— Жалко дурака, — буркнул ему старик и, чуть громче, добавил уже в адрес админа: — Сергей, отстань. По-хорошему прошу. Потом всё это, сейчас есть дела важнее, чем тебя фейерверками развлекать.
— Кхм. Дважды уел, — неохотно сдался бородатый.
— У меня всё, — сказал старику желтоглазый, отпуская меня. — Тебе с этим помочь?
— Не надо, Минадас. Я тоже закончил. Всё, господа капитаны Иншадаррской стражи, можете спать не боясь и не таясь. Больше вас не тронут и никто к вам не сунется, я уверен. Считайте, что не сунутся, согласно нашим традициям и обычаям чести, если угодно, но на деле вы достаточно их запуга… а что это? — он наклонился и что-то поднял из-под кровати. — Это что, рука напавшего на вас Могильщика?!
И действительно, рука. Отрубленная наискосок по плечу человеческая рука. Три четверти руки, если быть уж совсем точным. Уже разморозилась и истекает кровью по косому срезу.
Увидев обмякшую, серую конечность, я чуть с содержимым желудка не распрощался. Уверен, в бледности мы с этой рукой сейчас могли бы посоревноваться. А Зенириг (как истинный медик, видимо) напротив — был совершенно спокоен, и даже в чём-то рад находке.
— Да это же великолепно! — всё не унимался он, осматривая отсечённую конечность. — Это же всё меняет! Какая удача, ах, какая удача! Где ж ты раньше был, капитан? Мы бы столько жизней могли спасти… Ладно, уж как есть. Так, отдыхайте, капитаны. Всё это мы обсудим утром. Стража, один внутри и двое снаружи!
Отдав распоряжения, маг скрылся за дверью, забыв попрощаться. Ну не страшно, я не обидчивый на такое, сам то и дело в переписках здороваться забываю.
Помимо нас с Серёгой, всё ещё дышавшим раз через два, в комнате задержался и юный маг, названный Минадасом. Спросить что-то хочет, но не решается? Ладно, так и быть…
— Что-то хотели спросить, магистр Минадас?
— Да какой я магистр, капитан? Мне до Зенирига далеко, а даже он от этого титула открещивается иной раз.
— Тогда как же мне тебя звать?
— Так и зови — Минадас.
— Ладно. А что спросить хотел, Минадас?
— Зенириг обмолвился, что вы… Что вы уверяли его, будто бы вы не из этого мира. Это так?
— Да, мы уверяем, есть такой грешок.
— Я путешествовал по нескольким мирам, но мне не ведом описанный тобой. Однако заинтересовался я не поэтому. Когда-то давно, едва начав обучение, я натыкался в библиотеках Совета Магов на одну шутливую легенду. В ней было собрано много небылиц, включая историю о портале в песках, что вёл из ниоткуда в никуда. Выходит, не врала легенда, пусть и отчасти?
— Слушай, а давай завтра? А ещё лучше — обсуди это с Зениригом, я в таких вопросах не разбираюсь. Серёга вот тоже… спит. Но всё равно лучше меня разбирается в подобных штуках и сможет подискутировать. А вообще нам с этим храпящим оболтусом важно лишь домой вернуться, в идеале живыми-здоровыми. Ну и самому вздремнуть мне тоже не лишне, а то денёк у нас длинный какой-то получился, если честно.
— Ой, да, конечно. Простите.
Поклонившись, парень развернулся и исчез в жёлтой вспышке молнии, сопровождаемой громовым раскатом. Так воооот что стреляло! А я-то всё голову ломал: «откуда гроза средь ясного неба?». Маги, что б их… никогда, наверно, не привыкну. Ладно, пёс с ними.
Я тут же провалился в сон, едва умостившись на постели.
***
В эту ночь в замке не спал практически никто. Весть о том, что пришлые не только пережили ночь, не только отбились от Могильщика, но у них ещё и ранить его получилось мгновенно разнеслась по замку со слугами и стражниками, быстро обрастая слухами и новыми подробностями.
Герцог, узнавший о случившемся в числе первых, не хотел доверяться пустым придворным россказням, потому сразу направился в башню к магу, ожидать его там.
К его разочарованию, старый придворный маг не спешил являться, занимаясь какими-то своими делами. Вместо него появился второй, желтоглазый. Амадей знал о его силе и умениях, но вид этих противоестественных жёлтых зрачков вечно пугал его, не позволяя сосредоточиться и нормально размышлять. Он ведь знал его ещё до трагедии, совсем молодым пареньком…
Уже вскоре в покоях мага стало не протолкнуться, хоть они и разрослись до внушительной гостиной, с массивным резным столом в центре, поверх которого стояло несколько кувшинов, бокалов и две большие вазы с фруктами
Помимо герцога с охраной и молодого мага в покои прибыли несколько стражников и пять графов, приближённых герцога, в числе которых и Алэнд Фон-Мейзер. Его интерес был понятен, так же, как и интерес прочих собравшихся: прочность балахонов Могильщиков была легендарна и со времён великого Первого Императора никто не мог его даже порвать — мечи, топоры и кинжалы попросту отскакивали от ткани — что уж говорить об отрубленной конечности. Все маги континента мечтали раздобыть мантию Могильщиков для своих изысканий.
Когда все гости расселись на возникшие прямо под ними мягкие, обитые бархатом стулья, за входной дверью раздался громкий хлопок. Никто не отреагировал на него, понимая, что это вернулся хозяин башни.
— Спят, — заверил он вместо приветствия, заходя в помещение. Он сразу призвал стул и для себя, рядом с письменным столом и, едва сев, погрузился в свои мысли.
— Ну что, господа маги, — заговорил герцог. — Вы можете как-то объяснить нам случившееся? Как им это удалось?
Зенириг не спешил отвечать, размышляя о своём, но приметил, что герцог, не смотря на видимую сдержанность, уже пустился бы в пляс, будь они наедине.
Заметив, что старый маг мешкает с ответом, Минадас поспешил взять слово, дабы не оскорбить правителя:
— Ваша светлость, поймите — нам известно не больше, чем и вам. Прежде необходимо дать им выспаться и самим пережить случившееся, а лишь потом начинать допросы и разбирательства.
Бросив взгляд на молодого мага, герцог невольно скривился и поспешил вновь перевести взор на Зенирига, которому и адресовал второй вопрос:
— Позвольте,
