Кто-то внутри 2 - Сергей Сергеевич Мусаниф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я не очень похож на француза.
— Да кого это волнует? Конечно, ты говоришь с небольшим акцентом, что может вызывать вопросы здесь, в Старом Свете, но в Канаде ты запросто сойдешь за своего. Что ты пьешь?
— Кофе, — сказал я. — Кстати, тебе надо будет расплатиться по счету, у меня нет наличности.
— А пахнет от тебя не только кофе, — задумчиво сказал он и подозвал официантку. — Есть у вас арманьяк?
— Месье желает пить арманьяк в час дня?
— Почему бы и нет? — спросил Женя.
— И мне тогда тоже, — сказал я. Наверное, в этот момент мы оба были не очень похожи на французов.
Когда официантка вернулась с нашим заказом, Женя всучил ей крупную купюру, что для него, обычно экономного, было нетипично.
— Что-то случилось? — поинтересовался я.
— То, что всегда случается, когда работаешь на людей вроде старика, — сказал он. — Планы изменились.
— Мне больше не нужно в Канаду? — спросил я, чувствуя укол разочарования. Я возлагал на эту миссию очень большие надежды.
— Тебе все еще нужно в Канаду, — сказал он.
Мне аж на душе стало легче.
— Проблема в том, что теперь за каким-то чертом в Канаду нужно и мне, — сказал Женя. — Прежний уговор был другим. Я должен был посадить тебя на корабль, идущий на еще свободные территории, но сегодня вдруг оказалось, что я должен сопровождать тебя на всем пути до континента. Как будто мое присутствие сможет на что-то повлиять посреди океана.
— Возможно, теперь ты более скрупулезно подойдешь к выбору судна, — заметил я.
— Это просто охренеть, какая неудачная шутка, — сказал он. — Мой главный талант — связи, и в открытом море он не работает. Если мы нарвемся на патруль… ну, полагаю, с местными я могу попробовать договориться, но цинты без прелюдий отправят нас на дно. Такое ощущение, что меня приставили к тебе, как проводника, как будто ты без меня не сможешь попасть в нужное место. В чем твой главный талант, Франсуа?
Он назвал меня новым именем, тем, которое было вписано в наиболее свежий из моих паспортов. То, что он сделал это, находясь на взводе, говорило об уровне его профессионализма. Возможно, он был не просто крысой.
Возможно, он был крысиным волком.
— Я убиваю людей, — сказал я.
Он фыркнул.
— А кто нет? Я всю дорогу пытаюсь понять, почему старик поручил это дело именно тебе.
— Потому что все остальные провалились, — сказал я.
Хотя сам так не думал. Вряд ли это было эксклюзивное задание, скорее, по этой теме работало несколько независимых друг от друга команд. Только так Ван Хенг мог гарантировать результат.
Еще мне было интересно, зачем ему это оружие. Он видит в нем только угрозу для власти цинтов, которую нужно изучить? Или он, как и я, ищет возможности?
Могут ли амбиции Ван Хенга простираться гораздо дальше того положения, которое он сейчас занимает? Думаю, ответ на этот вопрос вполне однозначный.
Иначе он бы просто не стал тем, кем он стал.
— Должно быть что-то еще, — сказал Женя.
Я пожал плечами.
— Старику виднее.
Откровенничать с ним я не собирался. Если Ван Хенг не посчитал нужным сообщить ему, что у меня внутри сидит демон, то и сам я этого делать не собирался.
— Черт бы драл вас обоих, — сказал Женя и залпом выпил свой арманьяк. А в нем было градусов шестьдесят, как минимум.
— Если тебя так тяготит эта работа, почему бы тебе не послать к черту ее? — спросил я.
— И всю жизнь скрываться от возмездия цинтов? — горько ухмыльнулся он. Значит, метки Ван Хенга на нем не было, отметил я. Иначе вариант со «скрываться» он бы даже не рассматривал. — Если ты еще не заметил, старик в этом деле очень педантичный тип, и он не остановится, пока не доведет дело до конца. А возможностей у него много. Нет, Франсуа, из этого бизнеса можно выйти только одним способом — вперед ногами. И похоже, что мы к этому выходу уже близки.
— Раньше ты говорил про пятьдесят на пятьдесят, — напомнил я.
— Может быть, для таких, как ты, это и нормально, а я люблю играть наверняка, — сказал он.
Глупое заявление. Чтобы играть наверняка надо быть чем-то большим, нежели пешка на шахматной доске. Пешек больше, чем любых других фигур, пешки идут в бой первыми, пешками рискуют, пешками жертвуют, а шанс пробиться в ферзи в реальной жизни где-то один из миллиона.
Любишь играть наверняка — будь игроком. Пока чужие руки двигают тебя по доске, всем плевать, что ты там любишь.
* * *
Утро мы посвятили похмелью.
Точнее, Женя посвятил, а я просто попросил Сэма избавить меня от последствий вчерашних возлияний (в которых арманьяк выступал только в качестве разминочного снаряда), и он, конечно же, отпустив пару едких замечаний, выполнил мою просьбу. Соседство с демоном все же имеет свои плюсы, хотя минусов гораздо больше. Я многое бы отдал, чтобы вернуться в своей прежний мир и своё прежнее тело, снова овладеть своими молниями. Но увы, то тело было мертво, а молниями сверкал кто-то другой.
Ближе к полудню мы выбрались на улицу, поймали такси и отправились в порт. Женя провел меня в район доков и показал…
— Это корыто не пересечет Атлантику, — сказал я.
«Да, правда? Признаться, я не разбираюсь в примитивных средствах передвижения».
«Это средство передвижения настолько примитивное, что даже я в нем не разбираюсь».
— Пересечет, — сказал Женя. — Оно уже не раз это делало.
Лоханка была около двадцати метров длиной. У нее были ржавые борта, ветхие палубные надстройки и не внушающие доверия снасти. На корме выцветшими от времени белыми буквами было написано название «Гамзе».
— Капитан Юсуф — лучший из всех морских волков, с которыми мне доводилось иметь дело.
— Прямо-таки лучший?
— Был еще командор Брэдшоу, но его потопили три года назад, — сказал Женя. — Вместе с судном, как ты понимаешь. Но вот тот корабль бы тебе точно понравился, большой, красивый…
— Юсуф, значит…
— Он турок, — сказал Женя. — У тебя с
