Сайт двойников - Вольдемар Грилелави

Сегодня радостно, а завтра грустно, больно. И этого никак не избежать.

Бывали в нашей жизни шумные застолья, когда ты всех от всей души хотел обнять.

Но вот в твоей душе пожар случился. Мечусь я в ужасе, спасения ищу.

От страха перед смертью мир весь провалился. Судьбе молюсь и от возмездья трепещу.

Пожар потушен, поутихли страсти. Теперь спокойно, трезво оглянись.

Чей локоть рядом был в часы ненастья, запомнить эти лица торопись.

Ведь настоящий друг в беде себя проявит, а в радостях он не всегда заметен.

Кто беден был, последнее подарит. Кто был богат, тот стал внезапно беден.

Душа от страха и беды освободилась. Она поет, не замечая зла, добра.

Как хорошо, что жизнь на миг еще продлилась. Прощаю все врагу, друзьям кричу: "УРА".

7

— Митяев, на выход! Лицом к стене, руки назад!

Такая команда Сергею знакома и привычна, только не хотелось бы ему вновь возвращаться к прошлым негативным воспоминаниям. Он ее проходил в той жизни, когда следователь жаждал осудить за убийство хулигана Васьки. Поэтому выполнял он команды конвоира четко и безошибочно, чтобы напрасно не нервировать служаку при исполнении. Его-то вины уж точно никакой в Сережкиных перипетиях. Тут таких сплошь и рядом с виновными и невиновными. Не будет же он уточнять у адвоката с прокурорами статус того или иного заключенного. Да и ничего сложного и обидного в его командах не наблюдается, а невыполнения простейших команд чреваты последствиями, и чаще неприятными и неуютными.

Не знаю, как устроен этот мир, но в том кулаком в бок ради спортивного интереса пинали регулярно и без предупреждения. Здесь же охранники вооружены дубинками. Как за границей. Сергей там не был, но в кино видел полицейских с дубинками. Вот здесь увидел наяву. Но и этому Сергей не стал удивляться. Он попросил тетю Дусю несколько центральных газет и проштудировал их, чтобы представить картину современного мира. Потом провел с тетей Дусей пресс-конференцию на тему: комментарии событий последних двадцати трех лет, что по некой причине исчезли из его биографии. Ровно настолько закинула его неведомая сила вперед, или просто в иной мир, что живет именно в эту эпоху.

В той очень древней и далекой истории срок можно было бы и не заметить. Небольшой он для цивилизации. Ну что существенного произошло бы много столетий назад за какие-то неполные четверть века? Смена одного-двух правителей. А по улицам городов, как скакали на лошадях, так и продолжают разъезжать. Но в эти двадцать три года столько вложилось событий и перемен, что никакому правителю и в дурном сне не приснилось бы. У Сергея от одних лишь перечислений крыша слегка сдвинулась.

— С ума сойти можно, так это точно! Даже не знаю, как бы воспринял я такие известия буквально несколько дней назад? Пропал СССР, компартия перестала рулить. В газетах позволяют такие откровения, которые мы на кухне шепотом произносили, да и то с оглядкой и по пьяни. Тетя Дуся, как же вы это пережили? Вам же, поди, столько лет было, как и мне тогда, когда такая каша заварилась. У меня от одной только информации изжога образовалась, а вы, можно даже так сказать, самолично участвовали и коим образом даже способствовали.

— Знаешь, сынок, по-всякому было. Порою задумаешься, так и не жалко тех атрибутов, коих мы лишились. Старики чуть что, так сразу на колбасные цены переводят, уже забыв, какие очереди выстаивали за одной палкой. Да и та не всегда доставалась. Уж больно много глупого и тупого в той жизни было. Тупые запреты, глупые указы. Как бы без мата и культурно выразиться: сплошная дурость и сумасбродство чинов. Партия — наш рулевой. Слава КПСС. На каждом заборе кричали, что будем жить при коммунизме. А сами и капитализм толком построить не сумели. Ну, а с другой стороны, так это вот только сейчас более-менее, немножко уравновесилось. А пережили всего столько, что и вспоминать кошмарно.

— Представляю, как все сложно приходилось ломать. Ведь не корректировка курса, как говорят в авиации, а переход на новую трассу с новыми параметрами.

— Да, переход. И не пешком, а галопом с перескоками и перелазами через препятствия. Штанов порвали уйму, шишек набили, растеряли остатки, что имели. Особенно в этих газетах и по телевидению, так хоть ты не включай и не читай. Раньше мы про то, да про все и слыхом не слыхали, и ведом не ведали, вот и жили тихо, как в теплом болоте. А тут махом, как взвали сразу такой поток информации со всей этой буржуйской примесью, что и деваться не знали, куда от нее. Мы же в России не можем как-нибудь тихо, равномерно и по капельке. Так рванули к гласности и к самому капитализму, что и сердечко не у всех выдержало. Потеряли многих и много.

Шок Сергей пережил тяжелейший. И не потому, что много перемен и новизны, а просто такая масса информации требует усвоения и переваривания. Ведь жизнь начинать придется с нуля, словно вчера родился. Исчезли навсегда товарищи, возникли господа, ваша честь, попы с их узаконенными проповедями. И все по закону, по правилам. То, чего в газетах даже с намеком нельзя было произносить, теперь на каждой странице и по несколько раз. Даже с картинками и чуть ли не матом.

Ну, хорошо, черт с ним, с этим социализмом и с этими лозунгами, что больше обещали, чем исполнялось. За это спасибо тете Дусе, что сумела немного ввести в этот период с его особенностями. Но как бы теперь самому свыкнуться с особенностями новой жизни. Если она получится. Пока перспективы кошмарные и дерьмовые. Совершенно не планировал он доживать даже в новом мире остатки своей жизни в тюрьме. Необходимо доказывать и убеждать в своей невиновности. Сумел же он убедить тетю Дусю в своей непричастности к этому гнусному убийству. Тем более, что на него работает, как сказала тетя Дуся, платный адвокат.

Обязательно при первой же возможности верну все деньги маме, которые она потратила на его защиту. Если защита удастся. Нет, она обязательно удастся, иначе тогда и такое спасение трудно назвать нужным в этой жизни, бесполезным. И Сергей считает возможным защищаться самому. Вот только как он это будет делать — пока не определился. Объяснять на суде при народе свою полную непричастность этого Сергея — по меньшей мере, глупо и смешно. Во-первых, придется отказаться от родных и близких, которые так неожиданно объявились в этом мире. Он тогда просто не нужен будет им, если станет вдруг не их родным сыном, не отцом и не мужем.

Зато посмеемся над обвинением. Оно будет выглядеть жалко и нелепо, что так глупо прозевали и просмотрели подмену обвиняемого. Уж им-то точно никакого снисхождения ждать не придется. Влепят по полной. Ну, и хорошо, так решил Сергей, поскольку в тюрьму его еще не завтра отправляют. Встретимся с адвокатом, поприсутствуем на суде, а потом, и решать будем, как и чем обороняться. Но в одном он был твердо уверен, что сумеет доказать непричастность Сергея к убийству стариком. Зато такими выходками он обеспечит следствие железным глухарем.