Я всегда буду рядом (СИ) - "Noniko_27"

Примерно через четверть часа они переместились за барную стойку, что отделяла кухонную зону от просторной гостиной. Джулия снова улыбалась. Покрасневшие глаза и распухший нос добавляли щепотку умилительности её счастливой гримасе, отвлекая от разбитой губы и большой гематомы, растянувшейся на пол лица: от верхней границы скулы до уголка рта, спрятавшегося за кровавой корочкой.

— Есть две новости, — торжественно объявила она, вытаскивая из холодильника тарелку с красиво уложенной мясной и сырной нарезкой. — Одна средней паршивости. Вторая же может обернуться для меня очень нехорошими последствиями. С какой начинать?

— Этот синяк на твоём лице как-то относится к нехорошим последствиям второй новости?

— Да. Жена Луция постаралась.

— Она вас поймала?

— Нет, заявилась в офис. Я даже рта открыть не успела, как припадочная дура налетела на меня, схватила за волосы и попыталась разбить лицо о стол! Это у меня ещё получилось развернуть голову в последний момент, так бы она мне нос в двое укоротила, — саркастично выплюнула Джулия и одним глотком осушила пол стопки пряного рома, красивого янтарного оттенка. Зажмурилась. Закусила канапе из сырного квадратика, колбасного конвертика и чёрной маслины. И затараторила с удвоенной силой: — Она вообще какая-то конченая психопатка. Даже когда её оттаскивали, продолжала орать, что живого места на мне не оставит. Отделает так, что родная мама не узнает. И знаешь, смотрела такими безумными глазами, что я поняла — это вовсе не слова, брошенные на ветер, для устрашения. У дамочки давно и капитально съехала крыша. Без шанса, что её вернут на место. Такие помешанные и убить могут.

— А оттаскивал её кто?

— Луций, естественно. В компании с заглянувшим к нему на пятиминутку Альбертом.

— Проклятье, Джулия… — процедила сквозь зубы Аннель, откидываясь на спинку стула. — Ты же понимаешь, что это рано или поздно должно было случится? Вот поэтому я всегда и была против твоих интрижек с женатиками. Нет страшнее зверя, чем обиженная женщина. И мстить она будет в первую очередь не своему мужчине, а другой женщине, что позарилась на него.

— Я никогда и никому себя не навязывала! Всего лишь не отказывалась от того, что мне предлагали. Не я, так другая взяла бы. И проблема тут не в тех, с кем изменяют, а в самих кабелях, не способных на верность. Потому что есть такая категория мужчин, которые не могут удовлетвориться присутствием одной женщины в своём окружении. Если убрать всех девиц лёгкого поведения, они не успокоятся, смерившись с наличием одной лишь жены в своей постели. Нет. Их потянет на запретный плот: на юных девочек, которых в лучшем случае обманом соблазнят, а в худшем — изнасилуют.

Одарив подругу тяжёлым взглядом, она тоже потянулась к своему стакану с коктейлем из рома и колы. Трезвость сейчас скорее мешала, нежели способствовала обсуждению до того неоднозначных вещей, прямиком из-за границы серой марали. Аннель не любила вешать ярлыки, разделяя всё исключительно на чёрное и белое — хорошее и плохое. Но, как и любой другой человек, она тоже временами была пристрастна. И в отношении беспорядочной половой жизни у них с Джулией мнения всегда сильно расходились. А стоило затронуть тему осознанных интрижек с людьми, состоящими в браке, так и вовсе сцеплялись языками чуть ли не до драки.

— То есть, ты жертвуешь собой во благо невинных девочек?

— В какой-то степени, но естественно, не без выгоды для себя.

— Джулс, давай посмотрим правде в лицо… Ты гораздо больше разрушила семей, чем спасла выдуманных девочек от теоретической возможности быть соблазнёнными или изнасилованными.

— Я не согласна, — категорически отрезала Джулия, зло сверкнув глазами. — Я не разрушаю, а выполняю санитарную функцию. Помогаю женщинам прозреть и очистить свою жизнь от ненужного мусора в виде гуляющего, как последняя псина, мужа.

— И подвергаешь себя опасности подобными подвигами!

— Да, потому что большинство этих дур несчастных даже после такого унижения продолжают приклоняться перед своими членоносцами! Неужели деньги могут быть важнее собственного чувства достоинства?

Они синхронно приложились к алкоголю и развернулись в разные стороны. Спорить с ней бесполезно. Она и в прежние времена отстаивала свои взгляды с пылкостью суфражистки, ратующей за равноправие, а следовательно и одинаковое отношение к половой жизни. А после того, как на неё напали, сделали больно, Джулия наверняка чувствовала себя более уязвлённой, оттого и оборонялась ещё активнее.

— Ладно, оставим эту тему, — Аннель примирительно накрыла её ладонь своей и слегка сжала холодные пальцы. — Как кабель отреагировал на визит жены?

— Часа через три вернулся и велел мне пораньше отправиться домой.

— И всё? Вы не поговорили?

— Конечно, поговорили. Меня лицом о стол пригрели, ещё бы я с ним не поговорила! Хотела узнать, как он собирается решать проблему. Зашла к нему и напрямую спросила. И знаешь, что этот жирный ублюдок мне ответил? — из неё вырвался истеричный смешок. — Что для него нет на земле важнее человека, чем жена. Она для него царь и бог в одном лице. А я — нимфа, с которой он провёл несколько чудесных мгновений. Но теперь, поскольку о нашей запретной связи узнало её священство, красивая история любви подошла к концу… Я большего бреда в жизни не слышала!

— Чего подобного я и ожидала от кадра с настолько раздутым самомнением, как у Луция Бернгарда, — сухо проворчала Аннель и скользнула взглядом по тёмно-лиловой гематоме. — А что насчёт нападения? Он попытался как-то урегулировать этот вопрос?

— О, да. Сказал, что в полицию обращаться бесполезно. И вообще посоветовал мне уйти по собственному желанию и как минимум уехать в другой город, — чем дальше, тем лучше. И всё это от чистого сердца, по доброте душевной.

— Вот же сукин сын, — поражённо выдохнула она.

— Точно!

— Да как он посмел тебя запугивать?!

— Именно!

Поглаживая руку Джулии, собравшуюся в кулак, Аннель обдумывала как ей помочь: обратиться к Курту или самой попытаться поговорить с бывшим начальником? Пусть на их интрижку она и закрывала глаза, но для насилия не приемлемы компромиссы. Тем более, когда после рукоприкладства следуют завуалированные угрозы.

Конечно, Аннель понимала, что достучаться до узколобого руководителя юридического отдела с разумными, а главное — справедливыми доводами практически невозможно. Он, как и любой другой адвокат, ориентированный на коммерческую деятельность, обладал обширными знаниями на тему того, как обойти закон. А в случае с женой, наверняка ещё и подключит всевозможные связи, сделает всё мыслимое и немыслимое, но избавит её от участи быть одарённой вниманием правосудия.

— Но знаешь, что самое странное?.. — произнесла Джулия слегка заплетающимся языком. — Наша интрижка подходила к логическому завершению. За последний месяц мы окончательно охладели друг к другу. Я знала, что Луций завёл новую нимфу… Вообще пофиг. Мне нет до этого никакого дела… Честно. У меня голова совсем другими мыслями забита, поскольку один молокосос прохода не даёт… В общем, казалось, что мы разойдёмся по-тихому, спокойненько. Как цивилизованные люди, понимаешь?.. А тут эта мегера прискакала…вообще неожиданно.

— Молокосос? Это ты сейчас про Лоренцо?

— Да, в нём что-то просыпается наскоками… Дурной он на всю свою курчавую башку. То круглосуточно крутиться вокруг, ручонки свои тянет, а то как отрубает, и засранец переключается на более доступную цель. Недельку с ней поиграется и возвращается к прежней модели поведения — снова ко мне яйца подкатывает.

— Похоже на какие-то извращённые воспитательные меры, — с мягкой усмешкой отметила Аннель. И, рассудив, что на время стоило отложить поиск решения проблемы по части бывших любовников, она припомнила наличие другой темы, нуждающейся в обсуждении: — Ладно, что там со второй новостью? Вернее первой, которая средней паршивости.

— Я переспала с ним.

— С кем?

Джулия пьяненько поморщилась и неохотно буркнула: