Туристы. О путешествиях во времени. - Анна Белкина

- Давай, Старлей, поставь бутылку и повторяй за мной! - "включился" в наушнике голос Красного. - Говори: я считаю, что герр гауляйтер спокойно может...

- ... Приехать в Еленовские Карьеры... - глуповато цедил Сенцов, повторяя то, что диктовал ему Красный. - Я уверен, что смогу гарантировать его безопасность...

- Вы уверены, Эрих? - уточнил Даннер (или Дрехшлер, чёрт подери их обоих!). - А как же лесные разбойники? Насколько я знаю, они нагло срывают строительство вот уже третьего лагеря! Что вы об этом думаете?

- Я об этом позаботился, - стальным голосом заявил в наушнике Красный, а Сенцов, кажется, промямлил всё это неуверенно, как амёба. И тут же обнаружил, что до сих пор удерживает в руке проклятую бутылку.

Сейчас же отставив её в сторонку, Сенцов быстренько уселся в кресло с высокой спинкой, в котором раньше восседал настоящий Эрих фон Краузе-Траурихлиген.

- И что же у вас за вино? - поинтересовался Даннер (или опять же Дрехшлер??), рассматривая содержимое бокала в свете свечи. - Какой изысканный цвет!

Сенцов вспотел: понял, что длиннющее название вина напрочь выветрилось из его дырявой сенцовской башки. Всё, срезался... они его казнят!

- Трокенбиренаушлезе! - Красный снова выручил Сенцова, произнеся в наушник это мудрёное слово.

Сенцов повторил его, как мог, заикнувшись пару раз, а Красный никак не хотел замолкать и болтал, заставляя болтать Сенцова:

- Виноградника в семь гектаров хватает всего на одну бутылку...

- Это вино сделал ещё мой дед, - говорил за ним Сенцов, а сам - пристально наблюдал за реакцией этих уполномоченных, как они восхищаются вином и в то же время - изумляются странноватому поведению... не Сенцова, а Траурихлигена, которого он пытался из себя корчить.

Константин подумал, что, наверное, пора выпить то, что он налил себе в бокал. Он схватил свой бокал за ножку. Красный в засаде, узрев это, хлопнул себя по лбу, а Бисмарк издал стон: "О-ой" и отвернулся. Сенцов же собрался отправить вино в рот. Бисмарк и Красный в засаде похолодели. Они изучили "легенду о Траурихлигене" куда лучше, нежели Сенцов, и поэтому знали: редкостным вином "Трокенбиренаушлезе" настоящий Траурихлиген травил неугодных и неудобных...

- Нет... - просипел Сенцову Красный. - Не смей!!

Но Сенцов, видимо, не услышал, он уже приложил хрусталь бокала к губам и нацелился отпить. Медлить было нельзя, Красный высунул из-за бархатной портьеры дуло своего пистолета и выстрелил.

Пуля свистнула у лица Сенцова, и вдребезги разнесла его бокал, заляпав мундир Константина красным вином. Осколки полетели во все стороны, один оцарапал Сенцову щёку.

- Покушение! - заорал Дрехшлер, вскакивая с кресла, выхватывая оружие.

- Покушение! - это слово повергло Константина в настоящую панику, он, не помня себя, грянул под стол и закрыл голову обеими руками.

- Спасите!! - перепуганным зайчиком заверещал он, а Дрехшлер и Даннер палили из пистолетов, куда попало, и дырявили стены.

- Чёрт! - Красный плюнул прямо на пол, который весь день натирал Шульц, и выстрелил ещё раз, разбив светильник, который болтался под потолком. Светильник разлетелся на части, выпуская снопы искр, гостиная погрузилась в кромешный мрак, лишь виднелись две сизые бесноватые тени: сбитые с толку темнотой, Дрехшлер и Даннер больше не палили, только лишь мельтешили конечностями и плевались немецкими словами.

Красный выскользнул из засады, словно ниндзя, и тут же набросился на "тень" Даннера, оглушил его и уложил на пол. Рядышком Бисмарк уложил Дрехшлера. Оба немца не успели пикнуть, как оказались лежащими на лопатках и без сознания.

- Старлей! - позвал Бисмарк, засветив карманный фонарик.

- Покушение... - раздался под столом дрожащий голос Константина.

Он перепугался, как самый обычный человек, на которого никто никогда не покушался. Бисмарк направил под стол свет фонаря и выхватил из мрака ноги Сенцова, обутые в специальные сапоги "для роста".

- Старлей! - к Сенцову приблизился Красный и оторвал одну его руку от зажмуренного глаза. - Что ты натворил?? Разве Траурихлиген так голосил, как ты??

- Меня чуть не убили... - всхлипывал Сенцов, до сих пор не распахнув глаза. - Покушение...

- Ты сам себя чуть не убил! - буркнул Красный, а Бисмарк поднял Сенцова с пола и сгрузил в кресло.

- Ну и туша у тебя, Старлей! - прогудел он, освещая своим фонариком бледное лицо Константина. - Разожрался на графских харчах!

- Этим вином Траурихлиген травил врагов! - напирал Красный, тряся Константина за воротник. - Там был жуткий яд, а ты бы выглушил его залпом и помер бы на месте, дурачина!

- Ээээ, - плакал Сенцов, отдирая воротник от Красного. - Ыыы...

- Я специально разбил твою рюмку, чтобы ты не выжрал яд! - цедил сквозь зубы Красный, стараясь глядеть Сенцову в глаза. - Не было никакого покушения, я спас тебе жизнь! Да приди же ты в себя! - Красному надоело безвольное нытьё Сенцова, и он залепил ему подзатыльник.

"Терапия" помогла: получив подзатыльник, Константин заткнул ноющий фонтан и установил на Красного "протрезвевшие" глазки.

- Что? - выдохнул он, ошалело моргая.

- Куриное капшто! - вздохнул Красный и наконец-то отдал воротник Сенцову. - Кажется, ты, Старлей, сурово демаскировался... Эти два гуся, - он показал на неподвижные тела Дрехшлера и Даннера, которые вытянулись на ковре и казались мёртвыми. - Такого про тебя насобачат, что мы тут все костей не соберём!

- Эй, вы что, зажмурили их? - устрашённым шёпотом выдохнул Сенцов, руками смахивая сладкие винные капли с чёрной ткани мундира. Кажется, последний бесповоротно испорчен...

- Оглушили, - вставил Бисмарк, освещая Сенцова фонарём. - А вот, что с ними дальше делать? Может, и зажмурить...

- Нет! - вспрыгнул Красный. - Фашистюги тогда сразу же смекнут, что их зажмурил Траурихлиген, нагрянут сюда и сделают "тёмную" Траурихлигену, то есть, Старлею! - Красный встал с корточек и забегал туда-сюда, иногда спотыкаясь, то о Даннера, то о Дрехшлера. - Нужно хитрить! Мы выкинем их из города в лес, и пускай сами телёпают домой, как знают! Если их схомячат мишки - это уже не наша забота, врубон, камерады??

- Но, как? - не понял Сенцов.

- Ты же у нас генерал - ты и давай тактику! - проворчал Сенцову Красный и опять споткнулся - о ножищу Бисмарка.

- Сапоги мне изгваздаешь! - обиделся Бисмарк и отошёл подальше.

- Не развалятся твои сапоги! - огрызнулся Красный. - Ну, Старлей, как у тебя с тактикой? - надвинулся он на Константина, который только-только выпал из липких лап паники.

- Никак! - честно признался Сенцов. - Я не генерал, и не фашист, а всего лишь милицейский опер! Ты на меня не облокачивайся, Красный!

- Мы вместе сотворили эту бяку, - вмешался Бисмарк. - Я вот, что предлагаю: погрузим этих отморозков в их же "Мерс", Старлей нас с ними выпустит из города, мы вывезем их в лес и бросим, пускай сами думают, куда им копыта волочить!