Fashionopolis. Цена быстрой моды и будущее одежды - Дана Томас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Планировалось выпускать примерно от 10 до 13 млн м в год – «капля в море для производства денима», сказал Фейбус. Сначала они специализировались на стандартном дениме; Wrangler стала одним из первых клиентов[381]. Позднее добавится селвидж. («Я бы ужасно хотел увидеть, что делают в Японии», – признался он.) Как у всех остальных райтшоринговых компаний, с которыми я контактировала, предполагалось, что модель Vidalia будет «чрезвычайно гибкой и быстро реагирующей», сказал он. Фабрика должна была быть готова и введена в действие к середине 2019 г.
«Это не бутик и не фабрика под лозунгом “Почувствуй себя лучше, покупая американское!”, – подчеркнул он. – Мы будем использовать существенно меньше труда, чем традиционная американская прядильная фабрика, и несоизмеримо меньше энергии и воды. Это очень надежная экономическая основа, какой бы ни была торговая политика. Cone не смогла преуспеть при ее расточительном отношении к труду и материалам. Бóльшая часть американского производства – реликт минувших эпох. Наша цель – делать исключительно хорошую пряжу, а это невозможно, если действовать по старинке. Нельзя управлять динамичной фабрикой старыми методами. Необходима целесообразность на уровне большой экономики, и это про нас».
Часть третья
7
Мы можем с этим справиться
Хлестал косой дождь. Из черных седанов на площади Оперы выходили укрытые плащами фигуры и, прячась под приготовленными для них зонтами, семенили в своей невообразимой обуви по видавшим виды ступеням барочного театра Опера Гарнье. Редакторы, ретейлеры, лидеры мнений. Те, кто сезон за сезоном, год за годом решает, что входит в моду, а что выходит.
Тем хмурым мартовским утром в Париже предметом их интереса был показ женской коллекции сезона осень-зима 2017–2018 гг. британского дизайнера Стеллы Маккартни. По широкой мраморной лестнице они спускались на нижний уровень здания Оперы, болтая и раздавая воздушные поцелуи, и устраивались на белых скамьях, окружающих маленькую ротонду. В 9:45 свет стал приглушенным, и через миг толпа затихла.
«Don’t you fuck with my energy!» – взорвались динамики голосом рэпперши Princess Nokia. Вспыхнули слепящие прожекторы. Засверкали вспышки «никонов».
Модели Маккартни шествовали в мини-тренчах в «гусиную лапку», шерстяных трикотажных комбинезонах карамельного цвета, угольно-черных фланелевых брючных костюмах с белоснежными хлопчатобумажными рубашками, кожаных байкерских смокингах и в колышущихся вискозных коконах с изображением скачущих мустангов и голубых небес в облаках. На ногах – замшевые лодочки и балетки, в руках – мягкие кожаные сумки.
Чего иронично-взыскательная аудитория, наблюдавшая за дефиле, никак не могла знать, так это детали поставок: шерсть прибыла с действующей на принципах устойчивости овцеводческой фермы в Новой Зеландии, вискоза была изготовлена из целлюлозы из шведской древесины, сертифицированной Лесным попечительским советом, хлопок представлял собой старый негибридный сорт, выращенный на органических удобрениях в Египте, а кожа и замша были на самом деле полиэстером и полиуретаном. Множество компаний одежды демонстрируют свои новые коллекции во время Парижской недели моды, но только Маккартни позиционирует себя как «сознательный дизайнер». Ее бесспорная приверженность своим принципам на высшем уровне моды со временем оказала колоссальное влияние на модную индустрию.
Будучи всю жизнь вегетарианкой[382] и активно поддерживая организацию «Люди за этичное обращение с животными» (People for the Ethical Treatment of Animals, PETA), Маккартни всегда использовала и производила одежду и аксессуары animal-free, что означает «никакой кожи, никакого меха». Ее цепочки поставок прозрачны, и их легко проследить. Ее магазины построены из переработанных материалов, многие снабжаются экологичной энергией. С 2013 г. Маккартни выпускает «Отчет о прибылях и убытках для окружающей среды» (Environmental Profit and Loss report, EP&L), в котором, по ее словам, оценивается влияние на экологию ее цепочки поставок – «от ферм до готовых изделий». Маккартни уверена: в бизнесе, который всегда находится в поиске нового, быть ответственным – «самое современное, что вы можете сделать»[383].
Ситуация была совершенно иной в середине 1990-х гг., когда она начала заниматься дизайном. Принадлежность к зеленому движению долго ассоциировалась с набором в духе «коричневая одежда и хрустящие мюсли» – с людьми того типа, которые обычно избегают культовых сумок и смелых образов. «Меня высмеивали, – говорила Маккартни спустя неделю после шоу в здании Оперы, пока мы угощались мятным чаем и яблочным соком холодного отжима в бутик-отеле неподалеку от ее дома в лондонском Ноттинг-Хилле. – Это была ярость; это была конфронтация».
Однако по мере того, как устойчивое развитие и права работников превращались в мейнстрим, рос запрос общества на сознательное отношение к дизайну и изготовлению модных изделий. Социальную и экологическую ответственность покупатели из числа миллениалов и поколения Z включали в список пяти главных факторов, которые они учитывали перед приобретением продукта[384]. Согласно международному исследованию Nielsen (Nielsen global survey), в 2015 г. 66 % респондентов сказали, что готовы платить больше за «продукты и услуги компаний, приверженных позитивным социальным изменениям и уменьшению воздействия на окружающую среду»[385].
«Миллениалы хотят, чтобы их бренды вели себя ответственно, – говорит Элиза Немцова, директор потребительских секторов организации «Бизнес за социальную ответственность» (Business for Social Responsibility, BSR), крупнейшей в мире некоммерческой профессиональной сети, специализирующейся на вопросах устойчивого развития. – Они ждут от своих брендов большего в экологическом и социальном отношениях»[386].
«На днях вечером на улице меня окружили молодые девушки со словами: “Спасибо вам огромное за то, что делаете сознательную моду”, – рассказала мне Маккартни. – Это для меня внове».
Маккартни – идеальный предводитель. Она дочь бывшего битла Пола Маккартни, одного из самых знаменитых хиппи, и преданность идее искоренения социальных и экологических зол у нее не просто искренняя, она у нее в крови. Второй ребенок сэра Пола и его жены, фотографа Линды Истман, умершей в 1998 г. от рака груди, Стелла Маккартни вместе с двумя сестрами и братом росла на органической ферме в Сассексе[387]. Их хозяйство славилось защитой прав животных и вегетарианством – мать писала кулинарные бестселлеры и создала линию готовых блюд, успешную и по сей день. (Продолжая традицию, Стелла Маккартни с мужем Аласдером Уиллисом растят четверых детей вегетарианцами, противниками использования натуральной кожи и меха.)
Маккартни, по ее собственным словам, росла сорванцом, носилась на пони по английским проселкам и играла в ручьях[388]. Однако ее окружала и мода – отец был самым
