Алюмен. Книга первая. Механизм Времени - Генри Олди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
При появлении князя Пин-эр вскочила.
– Не удивляйтесь: у моего друга очень тонкий слух. Присаживайтесь, Казимир. И обождите, – Эрстед снова перешел на немецкий. – Ваша помощь не будет лишней. Как в процессе исследования, так и в случае... м-м-м... Если фрекен решит, что я плохо знаю физику, она набросится на меня. Нервы, сами понимаете.
Волмонтович уселся в кресло и замер, как истукан.
– Как чувствовал: взял в дорогу гальваноскоп... – Эрстед открыл баул. – Надо же, какой заряд! Боюсь, шкалы не хватит. Ничего, есть сменные пружины...
Гальваноскоп он возил в разобранном виде и теперь занялся сборкой. Установил на штативе постоянный магнит. Разместил меж полюсами валик с витком проволоки. Выше прикрепил шкалу, разграфленную делениями, и подвижную стрелку.
Закончив, он критически оглядел конструкцию и извлек моток провода.
– Чуть не забыл! – хлопнув ладонью по лбу, Эрстед вновь нырнул в недра баула. Он будто скинул с плеч лет двадцать. Глаза пылали азартом, щеки разрумянились. – Сначала магнетическая составляющая... Вот!
Он победно продемонстрировал зрителям компас в оловянном корпусе. В другой руке Эрстед держал мерную ленту.
– Ну-с, приступим!
Отойдя к дальней стене, он сориентировал компас так, чтобы стрелка указывала на отметку «Nord», – и стал шаг за шагом приближаться к ларцу. Едва стрелка качнулась вправо, он положил компас на пол, замерил расстояние и продолжил сближение. Стрелка отклонялась все больше. Наконец Эрстед поднес компас вплотную к объекту, и она уставилась строго на юг.
– Крайне любопытно...
Пин-эр терялась в догадках. Что делает лаовай? Разве можно что-то узнать о призраке, а тем более – совладать с ним при помощи инструментов?! Отец относился к этому человеку с большим уважением... В любом случае, у нее нет выбора.
Князь с безучастностью статуи наблюдал за происходящим. Всяких опытов он успел насмотреться всласть. С точки зрения Волмонтовича, ничего экстраординарного не происходило.
Рутина...
– Прекрасно! – Эрстед обвел компасом вокруг ларца. – Теперь составим диаграмму распределения...
Он метнулся к столику, где ждал чернильный прибор. Макнув в тушь перо (к счастью, здесь имелись не только кисти!), размашисто изобразил нечто, похожее на упрощенную мишень, – два концентрических круга, перекрестье в центре, градуировка...
Курсируя туда-сюда, Эрстед фиксировал числовые значения магнитных склонений по разные стороны от шкатулки. Он бормотал какие-то цифры и коэффициенты, вслух производил вычисления, забрызгал тушью все вокруг, а когда стрелка компаса, помещенного строго над шкатулкой, завертелась как бешеная – замер на целую минуту. Лишь пальцы левой руки жили своей жизнью, сухо щелкая через равные промежутки времени.
Выйдя из своеобразной медитации, датчанин соединил точки на «мишени» замысловатой кривой, воскликнул: «Есть!» – и показал листок китаянке.
– Узнаете, душечка?
Девушка нахмурилась.
– Похожий рисунок я видела в доме мастера Цуня, друга отца.
– И что же это, по-вашему?
– Восьмеричный путь ци в теле человека?
– Верно! Но лишь отчасти. Я хорошо помню рисунки Цуня. Я даже скопировал их, с любезного разрешения мастера. Видите: «восьмерка» искажена! Здесь – дополнительная «петля», а здесь – разрыв линии... Это не человеческая ци!
– Вы увидели ци призрака, не открывая шкатулки?!
– Не увидел, а... м-м-м... определил конфигурацию. Я называю это потоками магнетических флюидов.
– Это укротит ину-гами?
– Надеюсь.
– Я в силах чем-то помочь, мастер?
– Пока – нет. Ждите и не волнуйтесь. Казимир, ваша очередь.
3
– Не прикасайтесь к шкатулке, князь! Делайте только то, что я вам скажу.
– Вам снова понадобился живой прибор? – князь выбрался из кресла, притворно охая. – «Биологический детектор» Гальвани? Компас, гальваноскоп – и князь Волмонтович? Славная компания!
Следуя указаниям, он стал приближаться к шкатулке, по дороге сообщая о своих ощущениях:
– Пока ничего... ничего... воздух становится вязким... уплотняется... Помнится, вы мне демонстрировали отталкивание одноименных полюсов магнитов. Похожий эффект... Нет, идти не мешает. Что дальше?
– Поднесите ладони к шкатулке.
– Отталкивание усилилось. Я легко могу его преодолеть...
– Не надо! Поводите руками вокруг ларца по часовой стрелке.
– Хм... Я чувствую холод. Знакомый холод.
– Я понял. Ускорьте движение.
Руки князя закружили над ларцом, скользя по поверхности незримой полусферы. В какой-то миг даже показалось, что поверхность эта становится видимой – пузырь, накрывший шкатулку. В черных окулярах мелькнули ярко-багровые искорки.
– Холод усиливается. Я помню это ощущение. Оно мне не нравится!
– Стоп! Хватит. Теперь – в другую сторону.
Ладони Волмонтовича задвигались против часовой стрелки.
– Ощущение холода исчезло.
– Тепло?
– Нет.
– Благодарю, князь. Теперь гальваноскоп – и, надеюсь, мы получим полную картину.
– Вы, друг мой, вы получите полную картину. Вы, а не мы, – уточнил Волмонтович, возвращаясь в кресло. – Лично я ровным счетом ничего не понял в ваших комментариях. Вы намерены уничтожить содержимое ларца?
– Легко сказать – уничтожить. Скрывайся там злобная, но вещественная тварь – Пин-эр справилась бы сама. Мы имеем дело с посмертной флюидической структурой. Увы, ей нельзя свернуть шею...
Эрстед установил гальваноскоп в паре футов от шкатулки. Взглянув на дрожащую, как в лихорадке, стрелку, отодвинул прибор дальше – на край стола. Стрелка успокоилась.
Датчанин начал разматывать провода.
– При определенных условиях флюид, циркулирующий в теле живого существа, сохраняется и после смерти. Флюид, изолированный в шкатулке, чрезвычайно силен. Сейчас я попытаюсь определить – насколько...
Он выложил на стол набор сменных пружин, регулирующих чувствительность стрелки, и таблицу с коэффициентами. Закрепив воском клеммы проводов на медной окантовке ларца, Эрстед услышал звонкий щелчок. Стрелка дернулась вправо, с размаху налетев на ограничитель шкалы.
– Ого! – он сделал на полях таблицы пометку и заменил пружину на более жесткую. – Шкатулка генерирует электрический ток... Его сила выше, чем у моей гальванической батареи. Может, использовать призрак в качестве источника энергии? Вместо вольтова столба?
«Хозяина ларца, – подумал он, – наверняка крепко встряхивало. Открыть шкатулку, не коснувшись металлических частей, трудно. Небось, списывали на магию – пес кусается или что-то в этом роде...»
Стрелка снова уперлась в ограничитель.
– В ларце творится неладное, – подал голос Волмонтович. – Я это ощущаю даже отсюда.
– Естественно, князь. Вы крайне чувствительны к магнетическим явлениям. А при мощном электрическом конфликте, как выразился бы мой брат...
– Мне это не по душе.
– Спокойствие, друг мой. Еще пара замеров... – тугая пружина удержала стрелку. Эрстед сделал пересчет и присвистнул от изумления. – Кажется, мы открыли новый способ получения электричества! Теперь замерим силу конфликта между угловыми точками. Подозреваю, она окажется максимальной...
Отсоединив провода, он тщательно очистил клеммы от воска и прилепил их к медным бляшкам на противоположных углах шкатулки. Стрелка забытого рядом компаса принялась вертеться, как танцор-дервиш.
– Осторожно, Андерс!
С проворством, удивлявшим людей, плохо знакомых с ним, Эрстед отпрыгнул от ларца. Предупреждениям князя следовало доверять. Скрипнули пружины дивана – Пин-эр вскочила на ноги. В то же мгновение Волмонтович заслонил друга собой. Князю хотелось оглянуться, увидеть, что происходит за спиной...
Нет. Нельзя. Девица опасна.
А с дрянью-из-ларца пусть разбирается Эрстед.
Воздух вокруг шкатулки дрожал. В гостиной повеяло холодом. Один из проводов быстро покрывался изморозью. Вдоль второго протянулось щупальце тумана. Густея, щупальце обретало сходство с собачьей лапой.
Тупые когти скребли провод, силясь вцепиться...
Над конурой ину-гами начала формироваться голова крупного пса. Желтые клыки, иззубренные, словно пилы. Шерсть свалялась комьями, левое ухо разорвано. И глаза: холодные, беспощадные, скорее змеиные, чем собачьи.
– Он выходит! Освобождается! Вы же обещали!..
Эрстеду стоило немалого труда сохранить самообладание. Что мы видим? Замкнутая цепь образовала контур, в котором ларец является источником электричества. Когда по контуру пошел максимальный ток, поток флюидов устремился наружу. Электричество и магнетизм взаимосвязаны. Животный магнетизм – не исключение. Итак, мы наблюдаем, как ину-гами выбирается из шкатулки строго вдоль провода...
Передача призраков по проводам? Термические эффекты наводят на размышления... Нет, позже. Эрстед рванул провода гальваноскопа, размыкая цепь.
Он ожидал, что ину-гами сразу втянется обратно. Этого не произошло. Пес-призрак на миг замер – и с яростью задергался. Его били конвульсии. Ину-гами мотал головой, щелкал зубами, норовя извернуться, – обычный барбос, застрявший в узком лазе.
