Везде как дома. Как мы продали жилье, изменили свою жизнь и увидели мир - Линн Мартин

И тут началась полоса везения. Вначале Боб согласился мне помочь. Вообще он всегда очень занят, тем более что и сам пишет, но он понимал, что времени у нас нет, и согласился немедленно приступить. Боб взял на себя мою биографию, сопроводительное письмо в редакцию и все остальные части предложения для издательств, над которыми мы бы работали несколько месяцев.

Мой замечательный милый муж тоже очень помог: поискал, какие еще есть книги о путешествиях и жизни после выхода на пенсию, и Боб использовал эту информацию.

Я так погрузилась в совершенно новые для меня дела, вроде составления оглавления будущей книги и работы над черновиками первых глав, да еще одновременно готовила материалы для Боба, что Тиму пришлось взять на себя часть домашних дел. Позже он шутил, что если бы мы оба целыми днями занимались писательством, мы бы умерли с голоду и ходили бы голыми, потому что некому было бы сходить за едой и заняться стиркой.

После нескольких дней интенсивной работы я устала и начала вести себя как всегда, когда нагрузка становится невыносимой: стала браться за любые другие дела, лишь бы не заниматься больше этим предложением для издательств! Ведь в Дублине осталось еще столько интересных мест, которых мы не видели! И я не смогу написать главу о городе, который как следует не исследовала, не так ли? Еще один отличный способ откладывать работу – заняться поиском книг, уже написанных на мою тему. Убедить мужа подыграть мне было несложно, ведь смотреть, как я все время сижу за компьютером, ему вряд ли было интересно.

За те проведенные в Ирландии два года я завела несколько хороших друзей. Одна из подруг, Брук Бремнер, вырастила здесь детей, а потом вернулась в Штаты, но любовь к Ирландии оказалась сильнее. Теперь она и ее муж Дэвид Глюэк жили то в ирландском поселке Кенмэре, то в Чикаго. Сейчас они как раз возвращались в Чикаго и по пути останавливались в Дублине, и мы договорились встретиться. Было замечательно увидеть старых друзей после такой долгой разлуки! Вчетвером мы прошли пешком по местам Пасхального восстания 1916 года и Восстания 1921 года, которые были направлены на получение политической независимости Ирландии. Мы сходили на Ирландский театральный фестиваль и посмотрели пьесу «Городские новости» Эммы Донахью, чью книгу «Комната» мы все с удовольствием прочли. В Ирландии поэты, писатели, художники и композиторы имеют такую финансовую и эмоциональную поддержку, какой очень не хватает творческим людям в нашей стране. Здесь гонорары художников, композиторов и писателей освобождены от налогов. Богатая литературная и музыкальная история страны чувствуется во всем! Мы с Тимом посетили еще два представления в рамках фестиваля, и как же было здорово видеть полный зал и искренний интерес зрителей!

Мы остановились в Брее, потому что отсюда было легко добираться до города на поезде. А с центральной станции можно было без труда попасть практически в любую точку города. Мы отыскали парковку около станции в Брее и за двадцать минут добирались до Дублина. Поезд идет вдоль берега, и каждый раз мы видели что-то интересное: дом или башню, которых не замечали раньше, людей на пляже, шторм, движущийся с Ирландского моря в сторону Великобритании, облака, пламенеющие в свете заката. Всегда здесь что-то происходит! Нам очень нравилось ездить на поезде, и мне было приятно видеть, как Тим все больше влюбляется в эту страну.

Дублин – город древний, и хотя исторические памятники остались все теми же, я видела и серьезные перемены. К скромному зданию Национальной галереи Ирландии на Меррион-сквер пристроили огромный корпус, и теперь здесь размещалась коллекция искусства мирового класса. Прекрасно, что в период экономического роста страна делает такие инвестиции! И это было еще одним показателем того, с каким трепетом и уважением здесь относятся к искусству. Я гордилась Ирландией. На Графтон-стрит и прилегающих улицах по-прежнему располагались многочисленные магазины и музыкальные клубы, тут появилось несколько модных ресторанов и больших магазинов, какие мы видели в каждом европейском городе. Уличные музыканты (многие довольно высокого уровня) выступали здесь на каждом углу. В нижнем этаже Marks and Spencer мы обнаружили отличную кулинарию и нередко покупали здесь что-нибудь вкусное на ужин и бежали на поезд. Получалось, что мировой экономический кризис и упадок мощного в 1990-х «кельтского тигра»[14] не испортили этот город. Сейчас Дублин был даже более космополитическим, чем раньше.

Мы увиделись не только с Брук и Дэвидом, но и с другими моими старыми друзьями, благодаря которым снова почувствовали себя как дома. Да и новых друзей долго искать не пришлось: оказалось, что они живут прямо рядом с нами – в особняке «Старый Коннахт». Однажды мы возвращались домой из супермаркета и познакомились с Аланом Грейнджером. Он производил впечатление благородного британского джентльмена: аккуратная седая бородка, вязаный жилет. Мы вместе поднялись на лифте – оказалось, что он живет в соседней квартире. Мы договорились на днях встретиться.

Поставив пакеты на пол в прихожей, я сказала:

– Очень надеюсь, что жена Алана такая же милая, как и он сам. Было бы отлично поближе узнать соседей, да? Я уверена, что эта пара знает все и о жителях дома, и вообще об Ирландии!

На следующий день, когда Тим только устроился за своим рабочим столом и приготовился продолжать поиски по заданию Боба, я объявила:

– Знаешь, милый, сегодня такой хороший день, а на завтра обещают дождь и холод. Давай сегодня съездим в Ньюгрейндж. Я хочу, чтобы ты это увидел, а в дождь там паршиво.

Он усмехнулся:

– Не умеешь ты хитрить! Не хочешь работать над оглавлением, да? – Он сам очень серьезно относился к этой идее с книгой.

– Да работаю я, работаю, – соврала я. И в доказательство хлопнула себя по лбу: – Вот здесь работа не прерывается, и когда сяду писать, все быстро получится.

Я и правда очень надеялась, что моя невинная ложь окажется правдой.

– Ну ладно, поехали, конечно, но завтра ты честно будешь работать. Статья выходит в следующий понедельник – предложение издательствам должно быть готово.

Конечно же, дождь начался раньше, чем обещали, и Тиму снова пришлось прорываться через трафик и ползти по скользким проселочным дорогам. Вот, это – наказание мне за то, что я все откладываю! Пока мы преодолевали лужи, я рассказывала Тиму про Ньюгрейндж:

– Больше всего меня поражает то, что все это было построено в 3200 году до Рождества Христова как место для захоронений[15]. То есть это место старше Стоунхенджа и египетских пирамид. Когда приедем, увидишь, что там такой длинный коридор, прорытый через огромный поросший травой курган, и он выложен белыми камнями. Если смотреть на курган, то ни за что не догадаться, что внутри: снаружи все это выглядит как неудачно сложенный когда-нибудь в 1970-х камин. Но именно так люди неолита оформили внешнюю стену холма. Белые камни отвалились, а археологи нашли их вокруг кургана и поставили на место.

– Не знаю только, как ты пройдешь внутрь, – продолжала я. – Там довольно тесно и наверняка будет много людей.

Тим молча кивнул и резко свернул в сторону, чтобы объехать лужу.

Когда мы подъехали, человек двадцать ждали на холме, чуть выше того места, куда попадают солнечные лучи. 21 декабря, в день зимнего солнцестояния, солнце светит прямо в центр строения. За последние три тысячи лет орбита нашей планеты слегка изменилась, но солнце все еще приходит почти в центр. И каждый год в конце декабря несколько человек могут наблюдать это явление. Мы подождали, пока все пройдут, и Тим смог увидеть движение солнца, а потом мы двинулись по проходу наружу, под октябрьский дождь.

Когда мы вернулись, нас ждала у двери записка: «Пожалуйста, заходите к нам на коктейль в 6 вечера». И подпись: «Морин и Алан, ваши соседи».

Мы стали подбирать подходящую к случаю одежду. У Тима была старенькая черная рубашка (он ее носит почти каждый день), я надела длинный свитер и узкие брюки, а бутылка вина была моим главным аксессуаром.

Морин оказалась такой красавицей, что сразу было понятно: в молодости она была вообще неотразима. У нее был идеально уложенный пучок седых волос, в больших голубых глазах читались ум и какая-то хитринка. Мы все заговорили одновременно, остановившись прямо в коридоре, и наше оживленное общение не прерывалось все время, пока мы жили рядом.

Их жилье было совершенно не похоже на наше. Алан и Морин объединили две квартиры в торце здания, и в итоге их огромные окна выходили на три стороны. На бледно-зеленых стенах была развешана интересная коллекция картин в отличных рамах. Столовая была очень светлой благодаря окнам и застекленным дверям. На полу роскошные ковры, на окнах двойные шелковые занавеси. В гостиной весело горел камин – отличная вещь в такой промозглый вечер. На каминной полке и инкрустированных столиках стояли семейные фотографии в серебряных рамках. Окна гостиной и столовой выходили на все три стороны – и Морин с Аланом, а также их гости наслаждались великолепным видом на леса, поля и Ирландское море.