Миры Филипа Фармера. Том 07. Темный замысел - Филип Фармер

Бёртону потребовалось время, чтобы оправиться от такого удара. Он сказал:

— Ну, это ее дело. Не думаю, чтобы она или ее мужчина согласились на подобную комбинацию. Да и в любом случае ты запросил чрезмерную цену. Это значит, что никто из моей команды не получит ни выпивки, ни табака в течение целого года.

Оскас пожал плечами:

— Что ж, если для вас это дорого…

Бёртон созвал совещание и изложил требования Оскаса. Казз возражал больше всех.

— Бёртон-нак, я прожил на Земле всю свою жизнь — сорок пять лет — без виски и без наркотиков. Но здесь я попался на этот крючок, и в тот день, когда я не получу ни того ни другого, я готов, по твоему выражению, полезть на стенку. Ты знаешь, что я пытался победить эту привычку несколько раз, но не успевала истечь неделя, как я начинал сожалеть, что не откусил свой язык раньше, чем произнес такое дурацкое обещание. Я делаюсь бешеным как пещерный медведь, занозивший лапу.

— Я этого не забыла, — сказала Бесст.

— Но, если у нас нет альтернативы, нам придется пойти на это, — возразил Бёртон. — Или мы сговоримся, или корабля не будет. Впрочем, у нас есть лишние граали.

Он вернулся к Оскасу и, после того как они выкурили по трубке, приступил к делу.

— Женщина с желтыми волосами и голубыми глазами говорит, что единственная часть ее тела, которая всегда к твоим услугам, это ее нога, которую тебе придется с большим трудом вытаскивать из своей задницы.

Оскас заржал и в восторге хлопнул себя по ляжке. Вытерев наконец слезы, он сказал:

— Плохо. Я люблю женщин с огоньком, но предпочитаю, чтобы огня было не чрезмерно много.

— Случилось так, что некоторое время назад мне достался «дармовой» грааль. Я готов обменять его на место, где смогу построить корабль, и на материалы, которые для него нужны.

Оскас не спросил, каким образом грааль достался Бёртону, хотя, совершенно очевидно, полагал, что тот его где-то спер.

— Ну, если так, — ответил он, широко улыбаясь, — то считай, что мы договорились! — Он вскочил. — Я позабочусь, чтоб все было подготовлено немедленно. А ты уверен, что та блондинка не набивает себе цену?

Вождь отнес грааль в блокгауз Совета и добавил его к двадцати одному «дармовому» граалю, которые уже хранились там. Их собирали в течение многих лет для блага самого вождя и его приближенных.

В этом мире, как и повсюду, выдающиеся люди заботились о том, чтоб получать выдающиеся привилегии.

На строительство одномачтового парусного куттера ушел целый год. Когда он был готов наполовину, Бёртон решил не называть его именем обоих предшественников — «Ладжи-1» и «Хаджи-2». Оба плохо кончили, а Бёртон, хотя и отрицал это, был суеверен. После обсуждения вопроса с командой было решено, что лучше всего подходит имя «Снарк».

Алисе это название понравилось потому, что напоминало ей о дружбе с Льюисом Кэрроллом, и она полностью согласилась с Фрайгейтом, что оно лучше всего подходит к ситуации. Улыбаясь, она процитировала отрывок из «Охоты на Снарка»:

Он с собою взял в плаванье карту морей,На которой земли — ни следа;И команда, с восторгом склонившись над ней,Дружным хором воскликнула: «Да!»Для чего в самом деле полюса, параллели,Зоны, тропики и зодиаки?И команда в ответ: «В жизни этого нет,Это чисто условные знаки!На обыденных картах — слова, острова,Все сплелось, перепуталось — жуть!А на нашей, как в море, одна синева,Вот так карта — приятно взглянуть!»[40]

Бёртон расхохотался, но в глубине души затаил сомнение — уж не подсмеивается ли Алиса над его капитанскими способностями? В последнее время они все чаще ссорились друг с другом.

— Будем надеяться, что наше плаванье на новом корабле не превратится в еще одну агонию в восьми воплях![41] — воскликнула Алиса.

— Что ж, — ответил ей Бёртон, оскалив зубы в жесткой ухмылке, — во всяком случае, ваш Балабон разбирается в деле достаточно туго, чтобы не смешивать бушприт с румпелем[42]. А кроме того, — продолжал он, — существует сорок второе правило в Морском кодексе: «Запрещается кому бы то ни было мешать болтовней рулевому».

— Что, — ответила Алиса уже без всякой улыбки, — придумано самим Балабоном, ибо «и рулевой не имеет права болтать ни с кем».

Все почувствовали себя неловко. Они давно уже ощущали напряженность в отношениях Бёртона и Алисы и с опаской ожидали, не последует ли за этим взрыв эмоций со стороны их страшно вспыльчивого капитана.

Монат, желавший сгладить неловкость, засмеялся и воскликнул:

— Я хорошо помню эту поэму. Меня особенно поразил Вопль шестой — «Сон Барабанщика».

Ах да, там судили козу за то, что она осквернила воду в реке, и Снарк, одетый в мантию, парик и прочие регалии, ее защищал.

Снарк (защитник) в конце выступления взмок —Говорил он четыре часа;Но никто из собравшихся так и не смогДогадаться, при чем тут коза.

Монат остановился на секунду, закрыл глаза и воскликнул:

— Вспомнил! Вот оно четверостишие, которое меня особенно поразило:

Но тюремщик, роняя слезу на паркет,Поуменьшил восторженность их,Сообщив, что козы уже несколько лет,К сожалению, нету в живых.

Все громко рассмеялись, а Монат заметил:

— Каким-то образом это четверостишие представляет квинтэссенцию земного правосудия, так сказать, его букву, а не Дух.

— Извини, — сказал Бёртон, — но как за такое короткое пребывание на Земле ты умудрился не только так много прочесть, но еще и запомнить?

— «Охота на Снарка» — поэма. А я верю в то, что понять человеческую натуру можно скорее через поэзию и художественную литературу, нежели через так называемую «литературу факта». Вот почему я взял на себя труд запомнить эту поэму наизусть.

Кстати, мне ее дал один друг-землянин. Он сказал, что она — одно из величайших творений метафизики, которыми может похвалиться человечество. Он спросил, есть ли у арктурианцев что-либо достойное сравнения с ней.

— Наверняка он подшутил над тобой, — вмешалась Алиса.

— Не думаю.

Бёртон покачал головой. Он был страстным читателем, а память имел просто фотографическую. Но он прожил на Земле 69 лет, тогда как арктурианец всего лишь с 2002 по 2008 год. И все же за те годы, которые они провели в совместных плаваниях, Монат проявил объем знаний, который ни один землянин не мог бы приобрести и за столетие.