Лавка древностей. Томъ 1 - Чарльз Диккенс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это правда, въ одинъ голосъ подтвердили хозяинъ таверны и Шотъ.
— А попробуйте-ка хоть по всему городу расклеить объявленія, что у васъ всѣ пьесы Шекспира будутъ исполнять деревяшки, ни одного человѣка не заманите въ театръ.
— Совершенно вѣрно, опять поддакнули собесѣдники.
— Вотъ поэтому-то и выходитъ, что выгоднѣе держать безполезныхъ великановъ въ обозѣ. Тамъ они обыкновенно проводятъ всю остальную жизнь и, конечно, не платятъ ни копѣйки за свое содержаніе, говорилъ Веффинъ, очень убѣдительно махая трубкой. — Нѣсколько лѣтъ тому назадъ, одинъ великанъ, изъ негровъ, ушелъ изъ обоза и нанялся въ Лондонѣ разносчикомъ объявленій за самую ничтожную плату. И что-жъ! Онъ очень скоро послѣ того умеръ. Я не имѣю ни малѣйшаго желанія бросать тѣнь на кого бы то ни было, — и Веффинъ торжественно обвелъ глазами все собраніе, — скажу только одно: онъ наносилъ ущербъ торговлѣ, и… и умеръ Содержатель таверны вздохнулъ и посмотрѣлъ на Джерри, а тотъ кивнулъ ему въ отвѣтъ и угрюмо промолвилъ, что онъ помнитъ это происшествіе.
— Разумѣется, вы должны его помнить, многозначительно подтвердилъ Веффинъ. — Общественное мнѣніе было противъ великана: всѣ говорили, что такъ ему по дѣломъ. Во время оно, у старика Мондерса, знаете, того знаменитаго Мондерса, что содержалъ 23 труппы заразъ, въ зимнее время, по окончаніи сезона, въ его коттэджѣ въ СпаФильдѣ, живало по 8 карликовъ — мужчинъ и женщинъ. За столомъ имъ прислуживали 8 состарѣвшихся великановъ въ зеленыхъ фракахъ, красныхъ панталонахъ и голубыхъ чулкахъ. Между карликами былъ одинъ старикъ, такой злой, что если великанъ не тотчасъ исполнялъ его приказаніе, онъ кололъ его булавкой въ ногу, — выше ноги, къ своему величайшему сожалѣнію, онъ не могъ достать. Самъ Мондерсъ мнѣ это разсказывалъ.
— А что дѣлаютъ со старыми карликами? спросилъ хозяинъ.
— Чѣмъ старѣе карликъ, тѣмъ выше ему цѣна. Когда у карлика волосы сѣдые и все лицо въ морщинахъ, тутъ ужъ нечего сомнѣваться, что это дѣйствительно карликъ, а не ребенокъ. Такъ-то-съ, продолжалъ Веффинъ, — если великанъ сталъ слабъ въ колѣняхъ и не можетъ стоять прямо, во весь ростъ, сдавайте его въ обозъ, но ни подъ какимъ видомъ, какъ бы васъ ни уговаривали, не отпускайте его отъ себя.
Въ то время, какъ Веффинъ разговаривалъ съ пріятелями, фокусникъ, сидѣвшій въ тепленькомъ уголку у камина, по обыкновенію, молчалъ и упражнялся въ своемъ искусствѣ: глоталъ, или по крайней мѣрѣ дѣлалъ видъ, что глотаетъ маленькія мѣдныя монеты, балансировалъ перо на кончикѣ носа и т. п., не обращая никакого вниманія на присутствующихъ, и тѣ, въ свою очередь, забыли о его существованіи.
Нелли чуть не падала отъ усталости, но наконецъ ей-таки удалось уговорить дѣдушку идти спать. Остальная компанія бесѣдовала еще нѣсколько времени въ кухнѣ.
Не успѣла Нелли проститься съ дѣдушкой и войти въ свою каморочку, какъ кто-то тихонько постучался въ ея дверь. Она отшатнулась въ испугѣ, увидѣвъ передъ собой Кадлина, который, какъ ей казалось, только что спалъ въ кухнѣ крѣпкимъ сномъ.
— Что случилось? спросила встревоженная дѣвочка.
— Ничего особеннаго не случилось, поспѣшилъ онъ ее успокоить. — Я пришелъ собственно для того, чтобы предупредить васъ, моя милая, что не онъ, — а я вашъ настоящій другъ.
— Кто онъ? о комъ вы говорите?
— Я говорю о Шотѣ, мой дружочекъ; хоть онъ и умѣетъ подлаживаться къ людямъ, да толку въ этомъ мало. Онъ далеко не такой откровенный и сердечный человѣкъ, какъ я; даромъ что я выглядываю бирюкомъ. — Дѣвочка еще больше перепугалась: она вообразила, что онъ пьянъ. — Шотъ добрый малый, нечего сказать, но онъ ужъ слишкомъ пересаливаетъ въ своихъ любезностяхъ, а со мной этого, слава Богу, не случается, продолжалъ мизантропъ.
И правда, въ чемъ другомъ, а въ излишней добротѣ и любезности Кадлинъ не былъ грѣшенъ. Дѣвочка молчала, — она не знала, что ей на это сказать.
— Послушайтесь моего совѣта, ораторствовалъ Кадлинъ, пока мы будемъ путешествовать вмѣстѣ,- а намъ ни въ какомъ случаѣ не слѣдуетъ съ нами разлучаться — старайтесь держаться поближе ко мнѣ и говорите всѣмъ и каждому, что я вашъ истинный другъ. Главное, не забывайте называть меня вашимъ другомъ.
— Передъ кѣмъ, когда должна я это говорить? спросила Нелли.
Кадлина покоробило отъ этого наивнаго вопроса.
— Да ни передъ кѣмъ въ особенности, нетерпѣливо отвѣчалъ онъ. — Мнѣ только хотѣлось убѣдить васъ въ томъ, что я дѣйствительно вашъ другъ и принимаю въ васъ горячее участіе. Отчего вы не хотите разсказать мнѣ, какъ вы попали къ намъ, почему вздумали путешествовать, словомъ всего, что касается васъ и вашего бѣднаго дѣдушки. Я могъ бы дать вамъ хорошій совѣть. — Я отличный совѣтчикъ; спросите кого хотите, — и куда больше, чѣмъ Шотъ, интересуюсь вашей судьбой… Чу, кажется изъ кухни начинаютъ расходиться… Не говорите ему, что я приходилъ къ вамъ. Прощайте. Не забывайте же, что я вамъ сейчасъ сказалъ: не Шоть вашъ другъ, а Кадлинъ. Шотъ ничего себѣ, да ему далеко до Кадлина.
Съ этими словами, — онъ сопровождалъ ихъ довольно краснорѣчивыми жестами и милостивыми покровительственными взглядами, — Кадлинъ удалился на цыпочкахъ, оставивъ Нелли въ крайнемъ недоумѣніи.
Пока она раздумывала о томъ, что означала вся эта галиматья, на лѣстницѣ заскрипѣли половицы: гости расходились по своимъ спальнямъ. Когда все опять стихло, кто-то вышелъ изъ своей комнаты въ коридоръ и, пошаривъ нерѣшительно у нѣсколькихъ дверей, наконецъ постучался въ дверь Неллиной комнаты.
— Кто тамъ? спросила она, не отворяя двери.
— Это я, Шотъ, послышался шопотъ въ замочную скважину. — Я пришелъ сказать вамъ, что завтра мы поднимемся чуть-свѣтъ. Надо перегнать фокусника и Джерри, а то намъ будетъ плохой заработокъ по дорогѣ. Вы не безпокойтесь, я васъ вовремя разбужу. Вѣдь вы съ нами отправляетесь, не такъ ли?
Получивъ утвердительный отвѣтъ, Шотъ пожелалъ ей покойной ночи и потихоньку ушелъ. Дѣвочку взяло сомнѣніе, съ чего это они вдругъ стали съ ней такъ предупредительны. Она вспомнила, какъ они шушукались въ кухнѣ и какъ смутились при ея внезапномъ пробужденіи, и сердечко ея забило тревогу: ужъ не попали ли они съ дѣдушкой въ какую нибудь дурную компанію? Однако, усталость взяла верхъ надъ безпокойствомъ и черезъ минуту она заснула, забывъ обо всемъ на свѣтѣ.
Шотъ исполнилъ обѣщаніе и ранехонько на другое утро постучалъ къ ней въ дверь:
— Одѣвайтесь скорѣе, шепнулъ онъ, — намъ не слѣдуетъ терять ни минуты. Джерри еще храпитъ напропалую, и фокусникъ бредитъ во снѣ, будто балансируетъ осла на носу. Пока они прохлаждаются, мы уйдемъ далеко.
Дѣвочка вскочила съ постели, разбудила
