Оружейник. Книга 1. Тест на выживание - Олег Шовкуненко

  Звук производил кто-то, находящийся совсем рядом, буквально в шаге от меня. То, что это кто-то, а не что-то, я был совершенно уверен. Почему? Да потому что этот кто-то дышал, часто и отрывисто, как захекавшийся после бега пес. Однако это была лишь часть звука, меньшая его часть. Основная, солирующая, так сказать, мелодия исполнялась на каком-то небольшом барабане, этакие приглушенные слегка чавкающие удары. После каждого такого удара следовала пауза, а потом... да, потом что-то легонько касалось моего тела, моих рук. Наверное, именно это прикосновение я и почувствовал, когда только-только пришел в себя.

  То, что рядом находится живое существо, я вроде как уяснил, теперь оставалось определиться что это за существо и как по отношению к нему себя вести. Если зверь еще не накинулся на меня, значит это не хищник. Хотелось бы. Правда существовал еще второй, куда менее радужный вариант - хищник, но сытый. Такой не убьет жертву сразу, а припрячет ее про запас, как собака зарывает сахарную косточку. И тут меня словно током ударило. Этот звук! Он похож... Точно, кто-то роет землю, и это именно ее сухие комья постоянно сыплются мне на руки. Ну, попал... ну, просто цирк-зоопарк.

  Что делать? Пытаться сбежать? Далеко не убегу. Не было у меня для этого сил. Лежать и ждать когда тварь устроит мне пышные похороны? Тоже радости мало. Отпугнуть? А уйдет ли? Откажется ли от аппетитного супового набора весом так килограмм восемьдесят? Но лежать и ничего не предпринимать, надеясь на русский авось, было немыслимо. Что же остается? Драка? Драка... я как бы попробовал на вкус это слово. Последний и решительный бой. Не исключено, что зверюга из падальщиков. Не выдержит напора, струсит и убежит. А что... шанс! В конце концов, остановившись на этом плане, я решил подготовиться.

  Подготовка заключалась в следующем. Прежде всего осмотреться, изучить поле предстоящего боя. Видел я еще плохо, да и вокруг стоял темный душный полумрак. Однако мне все же удалось разглядеть гладкую серую стену, которая словно нависала надо мной. Я попробовал пошевелить рукой. Получилось. Когда пальцы коснулись шершавого бетона, стало понятно, что рядом и впрямь стена. Только мне почему-то показалось, что она какая-то полукруглая. Ладно, проехали, забудем. Должно быть, сейчас у меня перед глазами все слегка не той формы: изогнуто, закручено и перекручено. Контузия она и в Африке контузия.

  Но была и хорошая новость. Я сумел дотянуться до стены. Это свидетельствовало, что контроль над несчастными измочаленными конечностями понемногу восстанавливается. Естественно, каждое движение доставляло жуткую боль, но, как не парадоксально это звучит, боль сейчас стала моим союзником. Она помогала почувствовать руки и ноги, говорила о том, что они еще имеются в комплекте, а не давным-давно откусаны и пережеваны.

  Итак, частей от своего бренного тела я, кажется, не растерял. Замечательная новость! Теперь попробуем найти им должное применение. Я медленно подтянул правую руку к животу и ощупал себя. Может, осталось что-нибудь из оружия или снаряжения? Хотя даже почувствовать гладкую ткань бронежилета и то была бы несказанная удача. Но меня ждало разочарование. Пальцы нащупали лишь рваную, жесткую от запекшейся крови футболку и брюки ХБ. Честно сказать, я был озадачен. Куда же подевалось все остальное? Как смогли снять... расстегнуть застежки? Однако эту свою растерянность, как и вопрос "Что же со мной приключилось?" пришлось сразу же отогнать. Потом. Сейчас главное - тварь, что копошиться рядом. Не дать ей сделать свое кровавое дело. Напасть первым. Задушить голыми руками. У меня ведь просто нет другого выхода.

  Я уже оклемался настолько, что даже смог повернуться на бок, грузно и неловко, но все же смог. Холмик свежевынутой земли перед моим лицом подсказал, что я прав, во всем прав. Что ж, посмотрим кто кого! Все еще недостаточно четким, плывущим зрением я наткнулся на выкинутую вместе с землей половинку кирпича. Протянул дрожащую руку и вцепился в нее. Кирпич это лучше, чем ничего. До боли сжимая колючий острый камень, я подумал, что готов. Пусть этот могильщик выползает. Сейчас он получит свою пайку.

  Чтобы привлечь внимание зверя, я не нашел ничего лучшего, чем закричать. Я думал, что закричу. На самом же деле язык повис как тряпка, и слов не получилось, только рык. Низкий, грудной, похожий на клокотание рык.

  Зверь тут же стих, прекратил свою гребанную работу. Прислушавшись, я понял, что он начал елозить и ворочаться. Выбирается, падлюка. Собрав все свои силы, готовясь нанести удар, я ждал. Первый удар самый важный. Первого удара он не ожидает.

  Когда над вершиной земляного холмика всплыло какое-то размазанное пятно, я приподнялся на локте и замахнулся. Пятно тут же юркнуло назад. Быстро так юркнуло. Или это я со своими искалеченными, заторможенными рефлексами уже ни к черту не гожусь? Ничего, сейчас я это узнаю. Сейчас мне это популярно разъяснят.

  Разъяснения последовали в самой неожиданной форме:

  - Эй, полковник, ты что, сдурел? - выкрикнул человеческий голос. - А ну, живо брось камень!

  Голос... Это был голос живого человека. И не просто какого-то там человека, а знакомого, хорошо знакомого мне человека.

  - Мент... - таковым стало первое слово, произнесенное мной после возвращения с того света.

  - Он самый. Собственной персоной, - буркнул мне в ответ грязный, мокрый от пота, но живой, несомненно живой, майор Анатолий Нестеров.

  Предвидя расспросы с моей стороны, и заранее сочтя их крайне несвоевременными, милиционер поспешил предупредить:

  - У нас очень мало времени. Я должен закончить подкоп. Иначе конец, сожрут и костей не оставят.

  - Подкоп... - автоматически повторил я.

  Очевидно в моих глазах разума была не больше, чем у курицы. Именно поэтому Нестеров даже не попытался объяснить. Он просто отрывисто приказал:

  - Лежи. Жди. Закончу, вернусь.

  Ждать. Я уловил главное. Просто ждать. Как хорошо. Не надо ничего предпринимать, ни о чем задумываться, просто ждать. Я благодарно кивнул майору и опустил голову на мягкую только что вынутую землю. Нестеров с горечью взглянул на меня и с тяжелым вздохом скрылся в глубине темной норы.

  Оставшись один, я расслабился. Не скажу, что почувствовал успокоение, скорее отрешенность. Ответственность за наши жизни как-то сама собой перетекла на плечи майора. Он словно давал мне возможность передохнуть, короткий таймаут, которым грех не воспользоваться. Через минуту я уже отключился. Не знаю, то ли это был сон, то ли, пардон за каламбур, сознательная потеря сознания. Важен был результат - забвение и покой.

  Очнулся я самостоятельно. Не имею понятия сколько уж там прошло времени, полчаса, час или может целые сутки, однако этого времени оказалось достаточно, чтобы привести в норму... нет, конечно же, не тело. Переломы и гематомы моментально зарастают только в кино, и то в самом тупом и примитивном. Вот что мне действительно удалось подремонтировать в себе, так это голову, сознание, память. Я огляделся по сторонам, причем сделал это уже ясным четким взглядом, практически без всяких там дополнительных оптических спецэффектов.

  Ага, вот, значит, какой цирк-зоопарк! Я лежал внутри идеально круглого бетонного сооружения. Вообще-то сооружением это можно было назвать лишь с очень большой натяжкой, скорее какая-то железобетонная конструкция, кольцо диаметром около двух метров и примерно такой же высоты. Сверху эта труба или лучше сказать колодец был накрыт толстой железобетонной плитой. Ее задвинули не наглухо. Оставили с краю узкую щель, чтобы проходил воздух и пленники не задохнулись. Выходит, вот эту самую щель я сперва и принял за светящийся полумесяц. Обидно. Красивая была мечта, дотянуться до небес, коснуться звезд.

  О высоких материях я мигом позабыл, как только где-то снаружи и, кстати, не так уж и далеко раздался трубный вой кентавра. Этот звук подстегнул меня так сильно, что даже удалось сесть, и это не смотря на дикую боль в боку. Что значат сломанные ребра по сравнению с возможностью оказаться на вертеле?

  Я оттолкнулся и упал на значительно подросшую кучу земли. Громко застонал. Боль пронзила все тело, затуманила мозг. Несколько жутких бесконечных секунд я боролся с ней. Только-только воля стала брать вверх, только-только поднакопился крохотный резерв сил, как я тут же его потратил:

  - Майор, где ты?

  Я ждал ответа с таким страхом и нетерпением, с каким подсудимый ждет вердикта суда. А вдруг что-то случилось? Вдруг произошел обвал, и Нестерова завалило? Или... Мне стало невыносимо горько от следующей мысли. Или он положил на меня и ушел. Вообще-то имеет полное моральное право после того, как я обошелся с ним там, в руинах. Если это так, то что же тогда делать? Хватит ли у меня сил в одиночку пройти по его пути?

  Шорох, донесшийся из глубины туннеля, вернул меня к жизни. Жив, значит, Анатолий, не бросил, не предал. Не то, что я...