Информатор - Курт Айхенвальд

Необычным в переговорах было то, что Икэда и Мимото беседовали с человеком, подписавшим соглашение с ФБР, по которому он должен был информировать агентство обо всех незаконных сделках. Все сказанное предполагалось записать на диктофон, чтобы агенты ФБР могли проследить за ходом встречи.

Но ничего этого сделано не было. Уайтекер не делал записей, агенты не вели никакого наблюдения. Они даже не знали о том, что Уайтекер отправился в Чикаго договариваться о ценах с японцами. Он ничего им не сказал.

Уайтекер решил сохранить эту поездку в тайне.

Расти Уильямс, увидев, что к нему направляется Уайтекер, отложил садовые инструменты. Уильямс работал садовником Уайтекеров всего полгода, но уже привязался к новому боссу. Говоря проще, Уайтекер стал для него не боссом, а другом. Узнав, что Уильямс задолжал семь тысяч долларов, Уайтекер вручил ему эту сумму в подарок. Он не смотрел на Уильямса как на пустое место, не был высокомерен и часто делился с ним своими рабочими и домашними проблемами.

По газону Уайтекер прошел к белой изгороди, возле которой стоял Уильямс.

– Привет, друг, – поздоровался он.

– Привет. Как дела?

Они поговорили о состоянии участка. Уайтекер всегда заботился о чистоте подъездной дорожки. Затем он переключился на свою работу в АДМ. Недавно Уильямс узнал, что Уайтекер занимает высокое положение в компании и руководит производством лизина, и был впечатлен.

В этот раз Уайтекер сказал, что рассчитывает стать очень богатым.

– У меня планы, приятель, у меня есть планы.

– Что за планы?

– Знаешь, если бы я мог контролировать цены на бензин, то стал бы миллионером.

– Ну да?

Уайтекер кивнул.

– А если я буду контролировать цены на лизин и другие продукты АДМ, – продолжил он, – то к пятидесяти годам стану миллиардером.{124}

Прошло шесть недель.

Расследование зашло в тупик. Шепард официально уведомил АДМ, что ФБР прекращает дело Фудзивары. Новых звонков от японца не поступало, и расследовать было нечего. В компании все вздохнули с облегчением.

От Уайтекера, несмотря на подписанное соглашение, толку было мало. С конца января агенты встречались с ним раз пять или шесть, но о фиксировании цен он не сообщил ничего нового. Зато все чаще упоминал Уэйна Брассера. Он откровенно надеялся, что главным свидетелем вместо него станет Брассер. Агенты провели пробный допрос Брассера по делу Фудзивары и среди прочих задали вопрос о том, не желает ли он обсудить иные проблемы. Брассер такого желания не выразил, а агенты не стали настаивать. Чем больше народу будет знать об их интересе к фиксированию цен, тем скорее об этом узнает руководство АДМ, и оно непременно насторожится.{125}

К тому же те немногие аудиозаписи, которые представил Уайтекер, были плохого качества. Агенты на своем веку прослушали тьму записей разговоров и ожидали более качественного материала. Некоторые из записей – вроде записанного в самолете разговора с Рэнделлом – было трудно расслышать. В других случаях слова заглушал телевизор и прочие помехи. А в содержании записей хорошего качества не было ничего ценного. Агентам осточертело слушать о Брассере, они хотели знать, что говорят те, кто работает в компании. Но Уайтекер снова и снова твердил, что записывать было нечего.

Наконец терпение Шепарда лопнуло.

– Уайтекер только притворяется, что сотрудничает, – заявил он Везероллу. – Думаю, он хочет сорваться с крючка.

Везеролл согласился. Уайтекер, несомненно, что-то утаивает. Агенты снова обратились к спецагенту Стивену Эттеру из подразделения психологов-бихевиористов, который уже консультировал их относительно Уайтекера несколько месяцев назад. Шепард изложил ему соображения, и Эттер дал несколько советов, после чего Шепард позвонил Байрону Кадмору и поделился с ним своими заботами.

– И что вы собираетесь делать? – спросил Кадмор.

– Еще раз прогнать его через машину.

То есть снова проверить на полиграфе.

– Ну и правильно, – отозвался Кадмор. – Сообщите результаты.

Двадцать секунд.

– Вы говорите нам всю правду о своем участии в фиксировании цен? – спросил агент Гамара.

Уайтекер взглянул на график. В тот вечер, 10 марта, он увидел Гамару и удивился. Его снова не предупредили. Он пытался сохранить невозмутимость, заявил, что ничего не скрывает и охотно пройдет еще одну проверку. Гамара вновь заранее перечислил вопросы, которые собирался задать. Но этот вопрос его встревожил.

– Да, – ответил Уайтекер, повысив голос.

Кажется, график не изменился. Этот вопрос был пятнадцатым по счету и вторым из тех, что касались фиксирования цен. Еще два были таковы: правда ли, что Мик Андреас велел ему купить микробы у Фудзивары, и действительно ли он перевел звонки со своей домашней линии на служебную по указанию Марка Шевирона. Оба раза Уайтекер ответил «да».

Гамара задал последний, контрольный, вопрос и, не поднимая головы, сделал пометку на графике.

Закончив повторную серию вопросов и ответов, Гамара внимательно изучил графики и сделал пересчет результатов. Сомнений не было: на все вопросы о фиксировании цен Уайтекер дал ложные ответы.

Он снова не прошел испытание.{126}

Как и в первый раз, агенты ушли совещаться в соседнюю комнату и прикрыли дверь. Затем дверь отворилась. По их лицам он понял все и заговорил, даже не дав им сесть:

– Знаете, парни, я устал, а завтра утром у меня важные дела, так что мне надо домой.

Агенты медлили с ответом, и он повторил:

– Мне правда надо ехать. Завтра трудный день, я устал, так что…

Ну что ж, если Уайтекер решил уйти, не удерживать же его силой.

– Ладно, Марк, – сказал Шепард. – Иди домой.

Уайтекер направился к дверям. Разочарованные агенты молчали. Уайтекер, несомненно, и сам понимал, что провалился. Везеролл был уверен, что, выйдя из номера, Уайтекер больше не вернется. А если и вернется, то снова будет врать.

На тайном сотрудничестве можно ставить крест, удрученно думал Везеролл.{127}

На следующее утро в декейтерской резидентуре ФБР раздался телефонный звонок. Шепард снял трубку.

– Привет! – свистящим шепотом произнес Уайтекер. – Это Марк.

Шепард в растерянности не знал, что сказать.

– Я хочу встретиться, – продолжал Уайтекер. – Мне нужно поговорить с вами.

– Но Марк, мы же…

– Брайан, выслушайте меня еще раз. Поверьте, это очень важно.

– Ну хорошо, Марк, – согласился Шепард, помедлив. – Я закажу комнату.