Уступи соблазну - Стефани Лоуренс

В этот вечер обед в замке Краухерст проходил спокойно и лрйятно. Сибил, Мюриэль, Джарвис и Мэдлин составляли меньшинство в компании молодежи. Эдмонд первым нарушил начальную настороженную сдержанность, спросив у Аннабелл, как им удалось сломать мельницу, и дальше все пошло превосходно.

Независимо ни от чего Мэдлин с удовольствием отметила, что в течение всего вечера ее братья вели себя наилучшим образом и проявляли к трем девочкам уважение, которое те, очевидно, воспринимали как должное. Когда общество стало подниматься из-за обеденного стола, мальчики вскочили, каждый встал за спинкой стула одной из девочек, а затем, старательно идя в ногу с ними, они последовали за Сибил и Мюриэль из столовой.

Эта картина вызвала у Мэдлин улыбку.

— Я заранее извиняюсь, если мои дорогие сестры собьют с пути твоих братьев.

— Странные вещи ты говоришь. — Обернувшись к подошедшему Джарвису, Мэдлин приняла предложенную им руку. — Я как раз думала о том, какое облагораживающее влияние они, несомненно, окажут на моих братьев.

— О, в данный момент они демонстрируют исключительно хорошие манеры. — Он и Мэдлин неторопливо шли вслед за своими чадами. — Но если они не добиваются своего, то превращаются в неуправляемых шалуний, настоящих ведьм.

— В «шалуний» — могла бы поверить, если вспомнить последнее происшествие, — рассмеялась Мэдлин. — Но, честно говоря, я сомневаюсь, что за это их можно назвать ведьмами.

— Поверь мне, это так!

Они дошли до гостиной и, войдя в комнату, увидели, что их подопечные решили поиграть в мушку. Белинда отправила Гарри и Эдмонда принести и разложить стол, а Аннабелл, Бен и Джейн, стоя на коленях, доставали из шкафа карты и фишки.

Сибил и Мюриэль, склонив друг к другу головы, уже беседовали, расположившись на одном из парных диванчиков, и Мэдлин с Джарвисом направились ко второму, откуда могли смотреть на карточный стол и, если возникнет необходимость, вмешаться в происходящее за ним, но в то же время разговаривать как бы наедине.

— Думаю, нам следует нанести визит мистеру Глендоверу завтра утром — чтобы он не успел уехать. — Мэдлин, вопросительно подняв брови, посмотрела на Джарвиса.

— Мне кажется странным совпадением, что он недавно приобрел имение в Бридже и две акции рудников, а потом прикупил еще две, — кивнув, сказал Джарвис.

Днем они выяснили, что мистер Томас Глендовер был единственным человеком, который за последнее время покупал в округе акции. Дальнейшее расследование дало им информацию о том, что он также приобрел небольшое имение недалеко от Бриджа и теперь живет там.

— Он должен быть нашим мужчиной, — уверенным тоном заявила Мэдлин. — Тем, кто стоит за агентом и слухами.

— Ты его нашла?

Мэдлин оглянулась, Джарвис поднял голову, и они увидели, что Гарри отошел от карточного стола и стоит у края диванчика рядом с Мэдлин. Почувствовав на себе их пристальные взгляды, мальчик слегка покраснел, но уточнил свой вопрос:

— Мужчину, который стоит за всеми этими слухами? Если ты собираешься к нему, то можно мне поехать с тобой?

Джарвис видел, что Гарри крепко сжимает кулаки, и надеялся, что Мэдлин тоже все понимает. Обернувшись, она вопросительно посмотрела в глаза Джарвису, и он ответил ей весьма выразительным взглядом.

— Если ты хочешь, — кивнула она Гарри.

Гарри улыбнулся, разжал кулаки и с блеском в глазах ответил на вопрос, который правильно угадал в тоне Мэдлин:

— Если он тот, кто создает все эти проблемы в районе, что ж… — Он взглянул на Джарвиса, словно стараясь найти правильный способ объяснить, а потом снова обратился к Мэдлин: — Это то, о чем должен позаботиться виконт Гаскойн. И я достаточно взрослый, чтобы начать во всем разбираться.

— Разумеется. — Мэдлин улыбнулась откровенно одобрительно и, потянувшись, взяла руку мальчика и сжала. — Мы будем только рады, если ты поедешь с нами.

Джарвис тоже кивнул, по-своему выразив мужское одобрение.

Позже ночью, когда поднявшийся ветер завывал под крышей особняка, а Малькольм Синклер быстро и энергично укладывал последние вещи, в раздвижные двери библиотеки раздался стук, который заставил Малькольма бросить быстрый взгляд в ту сторону.

Узнав за дверями темную фигуру, он подошел, отпер двери и впустил Дженнингса, который прошел вслед за ним к письменному столу.

Причина появления коробки, в которую Малькольм складывал бумаги, была ясной.

— Вы уезжаете?

В свете лампы глаза Дженнингса казались круглыми.

— Да. И вы тоже. — С мрачным видом Малькольм бросил последнюю папку и потянулся за куском бечевки. — Ну-ка помогите мне завязать ее.

Дженнингс послушно удерживал коробку закрытой, пока Малькольм обматывал ее бечевкой и крепко завязывал. Малькольм объяснил, коротко и лаконично, кого он увидел днем в Хелстоне, куда тот направлялся и что это означало.

— Хотя все, что мы здесь делали, абсолютно законно, у меня совершенно нет никакого желания встречаться с Трегартом и отвечать на его вопросы.

Говоря точнее, он не хотел объяснять, почему все местные знают его как Томаса Глендовера, а не как Малькольма Синклера. И ему, безусловно, не нужно было, чтобы Трегарт вспомнил прошлое и решил проверить связь между Томасом Глендовером и покойным опекуном Малькольма. Доказать связь было бы нелегко, но для человека с возможностями, которыми, как боялся Малькольм, мог обладать Трегарт, его секрет недолго оставался бы тайной.

Власти отнеслись снисходительно к роли Малькольма в незаконных и безнравственных действиях его опекуна, но если бы они узнали о существовании Томаса Глендовера и его банковских счетах, то могли бы перестать быть такими великодушными.

Появление Трегарта оказалось непредвиденным обстоятельством, с которым Малькольм не был готов столкнуться. Помимо всего остального, ему начинало нравиться быть Томасом, владельцем этого имения. Его возмутило то, что нужно так скоропалительно уезжать, срываться с места и бежать, но ему всего двадцать один год, у него ведь наверняка еще будет время вернуться в Корнуолл, в это имение, и снова стать Томасом Глендовером.

Но он не делился этими мыслями с Дженнингсом, который понятия не имел о существовании его второго «я», и Малькольма ничуть не заботило, если Дженнингс думал, что он бежит, как напуганный кролик; это «я», понимал Малькольм, было его слабостью, его недостатком.

— Мы уезжаем сегодня. — Он встретился взглядом с Дженнингсом. — Большинство своих вещей я оставляю здесь. Я все упакую, оседлаю лошадь и буду готов ехать через час. Сколько времени вам понадобится, чтобы собраться?