Паладин из прошлого тысячелетия - Андрей Еслер

— Вот и славно, — она выбрасывает стаканчик в стоящую неподалёку урну, метко попадая в центр.

Не успеваю среагировать, а меня уже хватают промеж тела, будто ребёнка и мы прыгаем вниз с высоких ступенек, ведущих к департаменту по надзору. Под Юсуповой возникает огромный клинок, мои ноги находят напору и я слегка расслабляюсь. Мы резко набираем высоту, свечкой уходя в небо.

Я же тем временем акцентирую внимания на клинке, стараясь прощупать его всеми доступными способами. Нет отклика, надо прикоснуться к нему.

Но времени на подобные манипуляции нет, земля безудержно удаляется, мы пригнувшись стоим на клинке пролетая над районами Великого- Новгорода. Я бы не удержался, если бы не хватка Юсуповой. Она то понятно, слилась с мечом, а вот мне может не поздоровиться, могу вылететь на крутом повороте.

Скорость набирается приличная, мы проносимся над городским массивом, подобно молнии, оставляя их за спиной. Выпускаю ауру за пределы тела, чтобы не потерять глаза о какого нибудь жука или птицу, становится даже комфортно, я бы сказал приятно.

А как иначе?

Меня обнимает симпатичная девушка, мы летим вперёд, навстречу неизвестности. Романтика, чтоб её!

В прямом смысле этого слова «неизвестность», про наше сегодняшнее приключение я не знаю ровным счётом ничего.

Полы пиджака бьются о торс, как крылья пойманной птицы.

Город удаляется за нашими спинами. О нет, сейчас она ускорится, чувствую, как девушка сгруппировалась и отдала приказ клинку.

Огромное лезвие разрезает воздух и набирает скорость, стрелой обгоняя плетущиеся внизу автомобили, как будто те стоят на месте.

Широкое лезвие увеличившегося клинка позволяет разместится с комфортом даже двум людям, поэтому трудностей я не испытываю. Наоборот, жутко доволен полётом, это действие окунает меня в прошлое, где я и сам парил подобно птице.

Разогнавшись, летим над маленькими поселениями, покрывая десятки километров. Внизу встречаются небольше пролески, затем показывается сверкающая гладь озера, мы начинаем снижаться. Вижу конец нашего пути, небольшую деревеньку, окружённую вокруг зеленоватыми полями, разделёнными на квадраты.

Посёлок небольшой, всего домов сто. А вот на холме перед ним раскинулось «П» образное белобокое здание, окружённое разлапистыми елями, будто стеной.

Юсупова не собирается сбавлять скорость, несётся вниз, прямо к площадке перед домом. При ближайшем рассмотрении вижу, как кто-то стоит на крыльце дома, задрав голову вверх и сложив руки козырьком.

Мы снижаемся с умопомрачительной скоростью и тормозим лишь когда до земли остаётся добрый десяток метров. Меня неожиданно отпускают, инерция довершает дело и я скатываюсь вперёд, рискуя распластаться прямо под ногами встречающей женщины.

Решила меня проучить? Ну-ну…

Отталкиваюсь от клинка, взмывая вверх, а затем камнем падаю вниз опускаясь на ноги. Земля бьёт в пятки, но равновесие удерживаю.

Мечница за моей спиной неспешно сходит с клинка, повелительно машет рукой и тот уменьшается до размером кольца, послушно прыгая той на палец.

Вот же предатель! Железка ржавая! Моему презрению нет предела.

— Уля, как я рада, что ты нашла время, — женщина подходит к Юсуповой, обнимая её. — А кто это с тобой?

— Практикант, перед академией тренируется, познаёт жизнь так скажем, — лениво отвечает она.

Подхожу ближе, слегка кланяясь.

— Митрофанов Антон, рад быть представленным сестре Ульяны, — чуть лукавлю, но какой женщине не нравятся комплименты.

Тем более, что выглядит она прекрасно. Полагаю, мать этого беспардонного тела, что владеет моим мечом. Схожие черты лица, белые волосы и брови. Одета в простое платьице, без изысков, на ногах тонкие босоножки.

— Ну и льстец, — смущается женщина. — Меня зовут Вероника Сергеевна, Вероника Юсупова, я мама этой бестактной особы. Могла бы и представить, Уля.

Она укоризненно качает головой.

— Проходите, я распоряжусь приготовить чай, — нас приглашают в дом.

Ульяна идёт первой, я пристраиваюсь в хвост, наслаждаясь ладной фигуркой, как бы в отместку за её шутку.

— Ещё не хочешь свалить? — спрашивает она оборачиваясь и ловит мой взгляд, прикипевший к её филейной части. — Извращенец.

— Я бы назвал себя среднестатистическим мужчиной, — ответил я. — Кому такой вид не согреет взгляд? Покажите мне такого!

— Ещё и хамло, — не слышно для матери переругиваемся мы.

— Какой есть, — пожимаю плечами.

Мы входим в широкий холл. Любят аристократы это дело, величественную помпезность. Лестницы, люстры, многочисленную лепнину.

Вероника отдаёт распоряжение старой служанке, та скрывается в смежном помещении, тихо прикрывая дверь.

Пока добираемся до столовой, судя по размерам имеющей статус «малая», замечаю сквозь приоткрытые двери, что многочисленные комнаты простаивают. Мебель в них накрыта чехлами, кое-где виднеется пыль.

— Антон Валерьевич, если не ошибаюсь… Как поживает Павел Матвеевич? Я знаю вашего дедушку очень давно, — мимоходом спрашивает Юсупова-старшая.

— Для вас, просто Антон, — расплываюсь в улыбке. — Дела у дедушки замечательно, по крайней мере были, когда я видел его вчера.

— Тогда я просто Вероника, — улыбается женщина, присаживаясь за стол.

— Буэээ… — делает вид, что блюёт Ульяна, реагируя на наш светский разговор. — Так зачем мы тут? Ты говорила, что на землях завелась какая-то нечисть.

— Всё ты торопишься, — Вероника снова покачала головой, смотря на дочь. — Завелась, местные жалуются, что дерёт скот.

— Далеко мы забрались, от столицы, — посетовал я.

— Сотня километров, — кивает Вероника. — Прошу прощения, но видимо вас не ввели в курс дела. Ульяна находится в составе надзора не так давно, в силу определённых причин…

— Потому что больше некому, — уточняет дочь с тоской. — Но ему обо всё знать не обязательно.

— Он имеет на это право, — не соглашается Вероника. — Понимаете, Антон. Наш род немногочислен и мы не имеем собственного защитника на своих землях, поэтому Ульяне приходится решать наши проблемы.

— И часто такие «проблемы» случаются? — с интересом спросил я.

В целом, Вероника мне понравилась. Она была откровенна и рассказывала без обиняков. Видимо была знакома с Митрофановыми и они были выше рангом, раз решилась на объяснения. Да и ведёт себя не как пресловутый Саранский, который этим утром брал у меня уроки этикета.

— Не чаще чем у других, — тактично ответила Вероника.

Старая служанка подала чай, а затем и принесла пирожные.

Я для вида попробовал кусочек, но в остальном налегал на чай.

— К кому мне обратиться? — прервала размеренную беседу Ульяна, спрашивая у матери. — К Савелию?

— Да, он всё расскажет, — ответила Вероника.

Мы допили чай, приятно поговорили с не менее приятной женщиной о всяких мелочах. В основном говорила она, а я лишь вежливо слушал. О театральной постановке, которую она лицезрела не так давно. О падении цен на кукурузу и прочие мелочи, далёкие для меня настолько, насколько далека земля от Солнца.

Допив чай, поблагодарил хозяйку и вышел следом за её дочерью.

— Понравилось летать? — с ехидцей спросила Ульяна.

— А ты решила так от меня избавиться? — без прелюдий спросил я. — Не угадала, простым полётом меня не смутить.

— Упрямый значит, — кивнула Ульяна, смотря на деревню под холмом. — Ты же понимаешь, что будешь лишь мне мешаться. Не мог выбрать Сидорова или ещё кого…

Я лишь пожал плечами.

— Полетели? — спрашиваю у девушки.

В ответ она махнула рукой, сбрасывая серебристую каплю с пальца, которая тут же превратилась в клинок, зависший на уровне пары десятком сантиметров над землёй. Ульяна кивнула на место перед ней.

— Люблю сзади, ты не против? — двусмысленно шучу я.

— В другой жизни, — фыркает девица.

Приходится встать впереди, благо лететь недалеко. Минута и мы в посёлке, клинок опускается перед большим бревенчатым домом.

Осматриваюсь.

А мне тут нравится! Свежий воздух, не загаженный городскими жоповозками и никакого шума. На грани слышимости мычат коровы. Шум стоит приличный, голов двести, если судить по размерам виденного с высоты птичьего полёта ангара не меньше. Ещё на подлёте заметил прямоугольник фермы, что ровно за стоящим на краю домом у которого мы остановились.

Ворота открываются, навстречу выходит энергичный мужичок лет пятидесяти. Коренастый и невысокий, но очень улыбчивый, во рту соломинка, которую он сплёвывает на подходе к нам.

— Ульяна Викторовна, — кланяется он и обращается ко мне. — Савелий.

— Антон, — по простому представляюсь я.

— Антон… — намекает на отчество он.

— Просто Антон, можно на ты.

— Как скажет… шь, — на ходу поправляется он.

— Рассказывай, Савелий, что случилось, — опережаю Ульяну, которая сначала вскидывается, но потом, что-то решив, отдаёт инициативу мне.

Ага, хочет посмотреть за новичком со стороны.

Свойское обращение подкупает мужичка.

— В нашем хозяйстве завелась какая-то