Чужое лицо - Энн Перри

На краткий миг Монк утратил дар речи. Удар был сокрушителен. Он должен был догадаться! Боже, как он был слеп! Конечно, Ранкорн прекрасно понимает, что Монк утратил память. Если он и не догадался об этом с самого начала, то, значит, пришел к этому выводу потом — наблюдая за неуклюжими маневрами Монка. Ранкорн — профессионал, он потратил всю жизнь на то, чтобы научиться отличать правду ото лжи и делать тайное явным. Каким нужно быть непроходимым дураком, чтобы надеяться обмануть его! Кровь бросилась Монку в лицо.

Он чувствовал на себе пристальный взгляд Ранкорна. Единственный выход — перейти от обороны к нападению. Монк выпрямился.

— Если я и кажусь кому-то незнакомцем, то только вам, сэр. Похоже, вам просто не нравится, что я веду себя не столь опрометчиво, как прежде. — Он сделал паузу, предвкушая момент, ради которого и затеял весь этот разговор. Потом взглянул Ранкорну в глаза. — Я пришел сообщить вам, что квартира Джосселина Грея была ограблена. Комнаты обыскали и буквально перевернули вверх дном. Сделали это два человека, выдававшие себя за полицейских. Привратнику они предъявили хорошо сфабрикованные подложные документы.

Лицо Ранкорна окаменело и пошло красными пятнами. Монка так и подмывало добить начальника.

— Дело предстает в совершенно ином свете, не правда ли? — бодро добавил он, как бы приглашая Ранкорна разделить его радость. — Не представляю себе лорда Шелбурна, обшаривающего квартиру покойного брата под видом полицейского, да еще в компании с наемным жуликом.

В течение нескольких секунд Ранкорн судорожно работал мозгами.

— Значит, он нанял пару жуликов. Проще простого.

Однако Монк был во всеоружии.

— Если дело стоило такого риска, — возразил он, — почему лорд Шелбурн до сих пор медлил? В его распоряжении было два месяца.

— Какого риска? — В голосе Ранкорна прозвучала насмешка. — Они чисто сработали. Все достаточно просто: установить за домом слежку, убедиться в отсутствии настоящих полицейских, потом предъявить привратнику липу, сделать свое дело — и испариться. Наверняка третий караулил на улице.

— Я не имел в виду риск быть схваченными на месте преступления, — презрительно отрезал Монк. — Для лорда Шелбурна куда страшнее, если нанятые им взломщики начнут его шантажировать.

Судя по лицу Ранкорна, эта мысль ему в голову не приходила.

— Он мог их нанять, не называя себя.

Монк улыбнулся.

— Выходит, он так хотел получить назад какую-то улику, что нанял двух громил и выложил круглую сумму за добротную фальшивку? Даже самый тупой вор, заполучив такую ценную вещь, и не подумает возвращать ее нанимателю! Он начнет тянуть из него деньги. Ведь весь Лондон знает, что в этой квартире произошло убийство. Нужно быть сумасшедшим, чтобы доверить такое дело наемным взломщикам.

Ранкорн уставился на крышку стола. Монк терпеливо ждал.

— Так что вы теперь предполагаете? — спросил, наконец, Ранкорн. — Кому-то это было нужно. Или вы думаете, что это были случайные воришки с улицы?

Монк уклонился от прямого ответа.

— Я намерен это выяснить, — заявил он, встав и отодвинув стул. — Тут может всплыть нечто такое, о чем мы и не подозревали.

— Для этого нужно быть дьявольски хорошим сыщиком! — Глаза Ранкорна вновь торжествующе блеснули.

Монк ответил ему спокойным взглядом.

— Он перед вами. — Вызов был брошен. — Или, вы полагаете, что-то изменилось?

Покидая кабинет Ранкорна, Монк понятия не имел, с чего начать. Все связи были утрачены. Он мог столкнуться на улице лицом к лицу со своим бывшим осведомителем — и не узнать его. Просить о помощи коллег тоже не имело смысла. Многие из них наверняка относились к нему не лучше, чем Ранкорн. Они бы немедленно догадались, насколько он беспомощен. Сыщик, утративший память! Таких следует добивать из жалости. Монк был теперь убежден, что Ранкорн обо всем догадался, просто ограничивается пока язвительными намеками. Выход один: больше ни одна душа не должна проникнуть в его тайну, пока он не восстановит память и навыки. А там уж он им покажет! Только бы справиться с делом Грея!

Было неприятно сознавать, что многие его ненавидят, хотя он, скорее всего, заслужил такое отношение.

Монк не просто боролся за выживание или докапывался до истины. Ему теперь нужно было обойти Ранкорна, оставить его в дураках и убедиться, что тот прочувствовал свое поражение. Если бы он наблюдал за этим поединком со стороны, его симпатии, возможно, оказались бы на стороне начальника.

Был ли он всегда столь жесток с другими или стал таким только сейчас — под влиянием страха?

С чего начать поиск воров? Даже Ивэну, который нравился ему все больше и больше, — благовоспитанному, смышленому, чистому помыслами Ивэну — он не решился бы открыть свою тайну. А ведь, помимо Бет, Ивэн был единственным человеком, который относился к Монку с симпатией. Но именно поэтому ему не хотелось ронять себя в глазах юноши.

Итак, имен скупщиков краденого выспросить не у кого. Значит, нужно выйти на них самому. Судя по всему, будучи хорошим сыщиком, он имел разветвленную сеть осведомителей. Они должны знать его в лицо!

На встречу с Иваном он опоздал и, застав его на месте, извинился, чем изрядно удивил молодого коллегу: начальники редко признают свою вину перед подчиненными. Монк тут же мысленно сделал себе замечание. Если он хочет, чтобы Ивэн ни о чем не догадался, вести себя следует естественней. Он предложил зайти перекусить в один трактирчик с крайне дурной репутацией, где собирался через слугу намекнуть осведомителям, что нуждается в их услугах. В течение трех-четырех дней следовало проделать то же самое еще в нескольких злачных местах.

Монк не помнил ни имен, ни лиц, но запах дешевого кабака был ему знаком. Каким-то образом он знал, как здесь следует себя вести: плечи должны быть чуть опущены, походка — расслаблена, глаза надлежало держать полуприкрытыми, взгляд иметь усталый. Человека узнают не по одежде, а по манере держаться; во что ни переодень шулера, карманника или громилу, Монк все равно определил бы, кто из них кто. С другой стороны, жулики высшего пошиба носят шикарные костюмы — недаром же его самого служитель в больнице принял за афериста.

Ивэн явно выделялся на общем фоне: слишком уж у него был ясный взгляд и простодушное лицо. К счастью, высококлассные мошенники именно так и выглядят.

Посетив таверну, располагавшуюся западнее Мекленбург-сквер, они переместились к северу, на Пентонвилл-роуд, а затем почтили своим присутствием юго-восточный Кларкенуэлл.

Вопреки логике, уже на следующий день Монк почувствовал, что валяет дурака. То-то посмеялся бы Ранкорн, узнав о его затее! Однако вскоре в переполненном кабачке под названием «Ухмылка крысы» за их столик скользнул неряшливый человечек с желтыми зубами и опасливо покосился на Ивэна. В помещении было шумно, стоял крепкий дух эля, пота, грязной одежды и давно не мытых тел, над тарелками висел тяжелый пар. Пол был посыпан опилками, а кое-где — битым стеклом.

— Здрасте, мистер Монк; что-то давно вас не видать. Уезжали куда-нибудь?

Монк постарался ничем не выдать своего волнения.

— Попал в аварию, — равнодушно отозвался он.

Человечек окинул его критическим взглядом.

— Ага, вас, болтают, пришибло малость…

— Все верно, — кивнул Монк.

Торопиться не следовало, иначе осведомитель запросил бы с него слишком много. Монк интуитивно чувствовал, что к делу надо переходить постепенно.

— Что-нибудь стоящее? — спросил человечек.

— Может быть.

— Ну, — собеседник задумался, — вы всегда играли честно. Потому-то я и хожу к вам, а не к прочим ищейкам. Такие иногда попадаются, что стыдно молвить.

Состроив презрительную гримасу, он покрутил головой и шумно фыркнул.

Монк улыбнулся.

— Ну так что вам нужно? — спросил человечек.

— Есть кое-какой интерес. — Монк слегка понизил голос, по-прежнему не глядя на собеседника. — Краденые вещи, перекупка и мастер по подложным документам.

Человечек тоже уткнулся взглядом в стол, покрытый следами от пивных кружек.

— Перекупщиков много, начальник, а хороших мастеров по липе по пальцам перечесть можно. Знатные, небось, вещи-то?

— Не очень.

— Чего ж вам так неймется? Прижали?

— Да.

— Понял. И что за вещи?

Монк принялся описывать по памяти:

— Столовое серебро…

Человечек бросил на него сокрушенный взгляд, и Монк решил серебро пропустить.

— Нефритовые безделушки, — продолжил он. — Одна шесть дюймов высотой, изображает танцующую леди с поднятыми руками, согнутыми в локтях. Розовато-белого цвета.

— А, ну это уже куда ни шло! — Человечек слегка приободрился. Монк по-прежнему избегал встречаться с ним взглядом. — Розоватого нефрита не так уж и много. Чего там еще?