Владыки Мегамира - Юрий Никитин

Озеро он видел во всех подробностях задолго до того, как появилось в поле зрения. Семен и Кася возбужденно заговорили, обсуждая происхождение, возраст, состав воды, но Влад уже внюхивался в дальние картины, пытаясь увидеть крупное жилище беглецов.

Он объявил привал, Головастика отпустил охотиться. Семен и Кася натянули дурацкий тент, но Влад не спорил: подозревал, что бесполезный в практических целях тент выполняет некую ритуальную роль. Возможно, у мягкотелых табу на ночевку без тента?

Головастик прибежал с раздутым брюшком, в жвалах застряли клочья нежного мяса. Странно, ноги были совершенно сухие, словно пил не из близкого озера, а бегал далеко, или прокусил дерево и напился соком. Влад погладил сяжки, тронул шесток и четвертый членик, коснулся основания левого усика, спрашивая, что случилось.

Головастик живо задвигал сяжками, от возбуждения добавил пару феромоновых красок: в озере в глубине таится чудовище, уже начало подниматься когда приблизились люди, затем затаилось, готовое для броска.

Страшный зверь, пояснил Головастик, нам всем не справиться.

Зверь водяной, спросил Влад на языке жестов.

Да, ответил Головастик, но может выскакивать ненадолго на сушу. В дождь выходит вовсе, хватает добычу на берегу и под листьями, даже взбирается на низкие деревья.

Влад кивнул резко:

— Семен! Удержи женщину, чтобы не подходила к воде.

— Что-то случилось?

— Там зверь в глубине.

Семен смотрел с недоверием:

— Дорогой Влад, я думал, видишь только на земле... Но как ты заглянул под воду?

— Не я, — ответил Влад коротко.

Семен изумленно посмотрел на Головастика, погладил по лобастой голове. Головастик с готовностью вытянул шею и томно закрыл глаза.

— Он умеет...

— Многое умеет, — подтвердил Влад хмуро. — Но он мудр, чего я не ожидал. Или помудрел за дорогу. Раньше обязательно бы ввязался в драку. Не выносит, что на свете есть кто-то сильнее. Настоящий воин!

Семен предположил резонно:

— Возможно, там сидело такое... Такое, что наш неустрашимый ксеркс решился отступить! Воин не обязательно дурак. По крайней мере, не полный дурак.

Кася зябко вздрогнула.

Два дня путешествовали, встречая только причудливые формы жизни. Так их называли Семен и Кася. Для Влада было аксиомой, что мир необъятен, на новых зверей не насмотришься, почти всегда новые, за сутки увидишь тысячи, но двух похожих не встретишь.

К ночи перед привалом ксеркс резко свернул, вбежал в густые заросли. Семен и Кася вцепились в поручни, пригнулись.

Мягкие и жесткие листья затрещали, цепляясь за ракетную установку.

Влад соскочил на ходу, едва Головастик выбежал на широкую полянку. На широких зеленых полотнищах, прикрепленных снизу, чтобы не сжигало солнце, влажно блестели янтарные гроздья, каждое гроно — с кулак. Семен и Кася ошеломленно оглядывались. Гроздьев сотни, тысячи, а в каждой грозди по пять-шесть десятков блестящих жемчужин! На одном листе застыли некрупные бабочки, из яйцекладов выпрыгивают через равные промежутки сверкающие яйца.

Одна тут же взлетела, едва грозный дим подбежал ближе, другая выдавила еще с десяток, упорхнула с явно похудевшим яйцекладом.

Влад сорвал гроздь, умело поддев ножом. Семен попытался сорвать соседнюю, но проклятая бабочка так прилепила, что приклеился сам. Кася смотрела с отвращением, потом решила заняться ксерксом: втайне гордилась, что не боится чесать и чистить, но хищный муравей исчез, только шелестнуло за кустами, вскоре там оборвалась песенка мелкого жучка.

— Пани Кася, — пригласил Семен, — ваш великодушный друг угощает деликатесом! По его словам, это лучшее блюдо в этих краях.

— Хорошо угощать тем, что не принадлежит, — буркнула она.

— Действительно, — согласился Семен, — это не Влад снес. Но все равно, я чую лакомство!

Она с неохотой взяла яйцо, покрытое упругой оранжевой пленкой. Семен разложил перед собой всю гроздь, разломив как спелый гранат пополам. На выпуклых боках играли яркие блики. Касе показалось, что внутри что-то шевелится, она брезгливо отстранилась.

— Тебе поджарить, — спросил Семен заботливо. — Или сварить? Хотя распадутся витаминчики...

— Сам ешь сырое, — отрезала Кася, — я лучше достану пыльцы.

— И то дело, — согласился Семен безучастно. — Как муха. Нектар, пыльца, мед... Впрочем, нам действительно белок почти не нужен, а углеводов тратится уйма. Захвати и для нас, хорошо?

Влад украдкой проследил взглядом, пока Кася взбиралась по стеблю. Его рука все время лежала возле арбалета. Кася соскочила, преодолев страх высоты, прижимая к груди пряно пахнущие комочки пыльцы — рыхлые, влажные, еще живые, только-только выставленные цветком на корм пчелам и бабочкам.

Варвар ел мало, как заметила Кася, а Семен перемазался яйцами, отяжелел, вокруг него лежали пустые скорлупки, на глазах съеживаясь, опадая к земле, расплываясь тонкой пленкой. Он первым протянул руку к пористым шарикам, а варвар, Кася это заметила, взял самый крохотный комок. Кася видела на его лбу написанное печатными буквами, что он едал настоящий нектар, из лучших цветов, а сейчас не хочет сердить избалованного ребенка.

На ночь приходилось взбираться на мегадерево, трижды находили приют в горах. Конечно, можно ночевать и на земле, кто решится сунуться через страшно пахнущую сеть, но на беду в одном мире с ними живут Гиганты, для которых любая сеть или репеллент — ничто.

Влад помнил ужас, когда он впервые встретился с Гигантом. Еще в раннем детстве, когда шел обряд посвящения в подростки, он с родителями был далеко за пределами племени, и вдруг земля затряслась, загремела. Был ясный солнечный день, но потемнело. Донесся странный, ни на что не похожий запах, огромный и мощный, словно пахло море. Влад отчетливо видел как прямо из ничего, за гранью которого взор не доставал, с неба упала стена, оказавшаяся все-таки не стеной, а немыслимо толстым мегадеревом... Ему показалось, что это мегадерево. Земля вздрогнула, застонала от тяжести, мегадерево наклонилось, от него пахнуло тем же странным запахом, тут же будто кто-то с силой дернул мегадерево за невидимую в немыслимой выси вершинку: дерево взвилось в воздух, пронеслось через лес и пропало. Донесся глухой удар, словно мегадерево снова упало на землю. Еще несколько таких могучих толчков, от которых тряслась земля, и странный запах начал выветриваться, уносимый потоками воздуха. Отец был бледен, старшие непривычно тихими. Потом видели огромную яму, пробитую в лесу среди растоптанных деревьев — в той свежей яме легко поместилось бы все племя. Через два часа наткнулись на второй отпечаток, уже левой ноги Гиганта. Отец, посоветовавшись с другими взрослыми, назвал Гиганта кабаном, но Влад тогда помнил ужас и ощущение полнейшей и унизительнейшей беспомощности перед чудовищем немыслимых размеров, которое даже не заметит попыток с ним драться!