Капризная фортуна - Юрий Иванович

— Однако! — кручинился Менгарец. — Питание, скорее всего, идет от реактора. Что лишний раз подтверждает странную привилегированность жителей княжества. Не удивлюсь, если у них там все есть, в том числе атомный молекулятор, и именно поэтому они проводят жизнь в праздности и философских диспутах.

— А что это такое, молекулятор? — поинтересовалась Аристина, еще ни разу не слышавшая о таком техническом чуде.

На ее вопрос тут же с готовностью ответил Додюр:

— Это такая чудо-печь, которая, допустим, из частиц воды сооружает все, что угодно. Например, хлеб или овощи. А может одежду сотворить или даже легкие металлы. Только для этого надо невероятное количество энергии.

Кажется, княгиня Вакахан не совсем поверила своему поклоннику, наставнику и ученику, вопросительно уставившись на Менгарца. Но тот лишь грустно кивнул:

— Страшно дорогое устройство, но есть на всех планетах, жители которых достигли технического совершенства.

— И что, оно может делать буквально все? Вплоть до создания человека?

— Да нет, создать живой мозг молекулятор не может. Помимо этих ограничений имеется и еще масса сложнейших веществ, до трансформации которых современная наука еще не дошла. И в каждом таком веществе есть нечто

уникальное, не поддающееся копированию. — Виктор осмотрел своих задумавшихся товарищей, после чего, тяжело вздохнув, подвел итог их сегодняшним поискам: — Как ни жаль это признавать, но хода в Керранги мы не отыскали. Да и драконов приручить никак не получается.

— Может, еще поищем?

— Естественно. Теперь уже сделаем проход по залу чуть ли не на коленях, но чует мое сердце — только даром время потеряем.

Предсказание сбылось полностью. И уже на выходе Додюр выдвинул последнее предложение:

— А нельзя как-то хоть одну пушку снять? Или этот, как его… пулемет?

— Можно. Но дней десять у нас на это уйдет. Да и потом, для того же пулемета при подаче ленты нужно электричество. Вряд ли удастся переоборудовать в кустарных условиях оружие на чисто механическую стрельбу.

— Неужели придется возвращаться в Шулпу? — поразился Фериоль. — И там искать, куда подходят ключи?

— Да нет, мы еще не все другие шансы использовали, — бормотал Менгарец, вводя другие пароли в замки дверей, чтобы во второй раз войти внутрь быстро и без проволочек. — Теперь у нас вся надежда на союзников.

— Какие именно надежды?

— Вот выберемся наружу и поэкспериментируем.

Глава двадцать первая РИСКОВАННЫЕ НАДЕЖДЫ

Наверху все оставалось по-прежнему спокойно. Вдобавок Ветер принес за время отсутствия людей оленя и внушительного подсвинка. Тогда как Мурчачо с Чтецом весьма тщательно успели разведать местность за перевалом. Именно они и принялись рассказывать о своих наблюдениях, пока кок стал готовить мясо на поздний обед, а Ветер и Ураган взмыли в небо для непосредственного осмотра вокруг стоянки.

— Вообще-то, — повествовал Чтец, — никогда прежде наши собратья этой оконечностью Шлема не интересовались. Разве что на севере, в Корицких горах кто-нибудь обитает. Но они там низкие, катарги в таких не селятся надолго. Других гор сразу за перевалом нет, одни равнины и леса, так что переночевать на безопасной вершине не получается. Хотя пищи там — немерено. Сразу бросаются в глаза тучные стада животных и фермы на окраине княжества, где разводят свиней, кур или кроликов. Огромные, ухоженные сады огорожены каменными заборами в полтора метра высотой. На полях колосятся злаковые и бобовые растения. Хорошо живут…

— Еще бы! — пробормотал Менгарец, рассуждая. — Видимо, молекулятор есть только в столице, там всего хватает, и народ на околицах княжества не давят поборами или налогами. Вот крестьяне и жируют… Ну а как поселения смотрятся?

— Разные, с большим избытком, раскиданы по всем местностям довольно хаотично. Причем малых хуторов невероятно много. Дороги возле границы только проселочные, зато дальше, в глубь княжества, начинают появляться каменные тракты и более ухоженные земляные насыпи с каменным покрытием поверху. Причем покрытие странное, точно такое же, как на лысых холмах, в которых обитают найденные вами драконы.

— Ага! Значит, и там колонисты постарались. А то и сам император. Построили в Керранги некоторые дороги по современным технологиям. Из бетона с полиуретаном…

— Ну и самый главный тракт от перевала Отшельников почти прямой линией тянется в сторону столицы княжества. Движение по нему самое интенсивное и оживленное.

— А как одеваются тамошние жители? — заинтересовался Фериоль. — Неужели тоже щеголяют в таких же ярких и аляповатых одеждах, как отшельники?

— Нет, там больше носят тоги и просторные балахоны. — Определения одежды дались Чтецу с большим трудом и лишь с третьей попытки. — И по цвету они если и различаются, то не столь ярко или вызывающе.

Нечто похожее путники могли отыскать и в своих переметных сумах. Да и вообще, судя по докладам разведчиков, особо выделяться среди жителей княжества не пришлось бы. Теперь оставался открытым только один вопрос: как попасть за перевал?

На эту тему Виктор с Фериолем опять затеяли спор, который формально не прекращался с момента осмотра жертв атаки катарги во время столкновения с коварным графом, прислужником Извозчиков. В который уже раз Менгарец припомнил, что лошади под врагами в большинстве своем остались живы. На что жрец из Диона возражал:

— Но ведь три из них умерли без наличия явных ран. Значит, их тоже коснулось "дыхание смерти", излучаемое лапами орлов во время полета.

Но Виктор только отмахнулся от такого упоминания и с дотошностью переключился на опрос Чтеца по теме: как и на каком этапе прикосновения орлы убивают живое создание. Благо еще, что наставник молодого Мурчачо на подобные вопросы знал, что ответить. А потом осознал и основную мысль, которую уловил в рассуждениях человека из космоса. Она оказалась настолько проста, что сам катарги вначале отнесся к ней с максимальным скепсисом:

— Ничего из этого не получится!

— А ты проверял? — горячился Виктор.

— Тут и проверять нечего. Любой человек, находящийся у нас под лапами в момент полета, взлета или посадки, может погибнуть даже без касания когтями его тела.

— Даже на большом расстоянии?

— Естественно!

— Даже на очень большом?

— Ну… это уже слишком… — задумался орел.

— Вот видишь! Значит, выход имеется, и я удивляюсь, как мы до этого сразу не додумались. А ведь это так просто! Надо только провести элементарное испытание, и все проблемы решены.

— Но мы ведь не разгадали, что конкретно убивает, — продолжал спорить диониец. Он тоже понял суть предстоящего эксперимента. — Вдруг это загадочное колдовство из тела орлов на большом расстоянии не убьет сразу, а умертвит позже? Как та самая твоя радиация?

— Не попробуем — не узнаем!

— Надеюсь, на себе ты пробовать не собираешься?

— Конечно! — Менгарец повернулся к орлу-наставнику: — Чтец, а вот коня ты поднять сможешь?

— Если не слишком огромного…

— Отлично! Тем более что для начала будем просто приподнимать лошадь на небольшую высоту. Давайте веревки!

Все четыре человека начали сооружать из имеющихся веревок нечто вроде гамака, который подвели под брюхо самой маленькой и смирной лошади. Длину несущего линя, после спора, определили в десять метров. Вдобавок на спине животного закрепили прибор по определению опасных излучений и настроили его в режиме автономной работы. Виктор мало надеялся на возможные технические показания, но мало ли что…

Никуда далеко относить груз Чтецу и не следовало, а возвышающиеся вокруг скалы давали гарантию, что и со стороны перевала никто не заметит ведущихся экспериментов.

Орел приподнялся, выбирая слабину линя, а только потом несколько раз интенсивно взмахнул крыльями. Лошадь повисела в воздухе на высоте нескольких метров, а затем, несмотря на ее жалобное ржание, еще и прокатилась над полянкой несколько кругов. Когда ее поставили на ноги, вела себя вполне адекватно и умирать нисколько не собиралась.

При последующем осмотре ничего странного в поведении, кроме тревоги и нервозности, не заметили. Так что первый эксперимент можно было считать вполне удачным.

— Теперь начнем укорачивать длину линя, — решил Виктор. Но Фериоль решительно возразил:

— Еще чего! Забыл про радиацию? А если лошадь через час умрет?

— Прибор ничего не показал.

— Нам от этого не легче. Может, того волшебства, что испускают орлы, твои хваленые устройства и не обнаруживают.

— Может быть… Но что дальше будем делать?

— Пожертвуем другой лошадью.

Так и поступили. И уже в дальнейших экспериментах выяснили примерно расстояние, на котором пребывание под лапами орлов становилось смертельным. По крайней мере сразу. Оно составляло всего лишь один, максимум полтора метра. Когда же укоротили натяжки до известного предела, лошадь после приземления рухнула на колени и выказала все признаки неважнецкого состояния. Даже ржать от плохого самочувствия перестала. При этом прибор тоже ничего опасного не зафиксировал.