Тенебрариум (СИ) - Raptor

На следующий день, вернувшись домой после своей опасной, но удачной вылазки, я застал Райли во дворе. Подвесив тушу шипомордника на перекладину возле скамейки, она, очевидно, ждала меня для тренировки, и уже немного беспокоилась, что я долго не иду. Чтобы показать, что всё в порядке, я приветливо улыбнулся. Сегодня я чувствовал себя по-особому, как-будто бы постиг некий дзен. И мой просветлённый облик не остался для Райли незамеченным. -Ты чего сияешь, как фотоморф в брачный период? -спросила она, затягивая узел на верёвке. -Я наконец-то одолел прометеева орла. -Да ты что? И как же? -Заманил его в котлован на заброшенной стройке и скинул в колодец. Оттуда он уже не выберется. -Хитёр. Доволен собой? -Ещё как. Знала бы ты, как он мне надоел. А вчера — так вообще довёл до ручки. -Помню-помню. -Мне стыдно, что я так озверел. Этого больше не повторится. -Да хватит тебе оправдываться. Иди вон, лучше, тренируйся. Ты должен научиться точно попадать между шейными пластинами. -Блин, опять этот шипомордник. Я не хочу снова поломать нож об него. -Целься точнее, и не поломаешь, -Райли протянула мне нож. -На, работай. С тяжёлым сердцем я принял оружие, и обошёл тушу подвешенного зверя по кругу, высматривая слабозащищённые места. Из пасти и с шипов на уродливой голове монстра свисали подрагивающие нити застывающей крови. -Вставай с этой стороны, -указала Райли. -Во время драки тебе будет открыта только вот эта часть. -Да тут же сплошной панцирь с шипами! -Не сплошной. Вон – видишь место, где черепная броня соединяется с шейной? Когда он поднимает голову, между пластинами открывается щель. Не широко, но вполне достаточно, чтобы всадить туда нож. Давай, бей! Я прицелился и наискось ударил. Лезвие неудачно скользнуло по краю панциря, но не отломилось. -Давай ещё! Второй раз получилось лучше. -Старайся не натыкаться на головные шипы. Они ядовитые. -Легко сказать. -Давай-давай, продолжай. Теперь бей с этой стороны. Во-от, молодец. -Стараю… -нож предательски звякнул об панцирь, но снова чудом не поломался. -Чёрт. -Эй, если я тебя хвалю, это не значит, что ты должен расслабляться и терять бдительность. Соберись! Бей точнее! И только попробуй мне нож сломать… -Виноват, Райли-Луриби. Буду внимательнее. -Как ты меня назвал? -опешила изгнанница. -Ты это серьёзно? -Конечно. Ты меня многому научила и продолжаешь учить. Значит, ты — луриби, мой учитель. -Луриби — это не просто учитель, как в ваших школах, например. Это не профессия, а высокое звание, которое нужно заслужить. -Тогда, ты его заслужила. -Ты правда так считаешь, или опять подлизываешься? Хм. Ну, если ты искренен, то мне очень приятно. Не ожидала услышать такое признание. -Я говорю без всякой лести. Уверен, что и верховные апологеты оценят твои заслуги. -Откуда такая уверенность? Писатель, у тебя опять какие-то странности начались. Это связано с орлом, или с твоим новым другом-призраком? Скорее всего, с призраком. Опять он тебе мозги промывает какой-то призрачной философией? -Он – замечательный дед. Любой другой на его месте повредился бы умом. А Аверьян Василич мало того, что разум сохранил, так ещё и попытался разобраться в происходящем. Вот, это я понимаю — человечище. Знаешь, чему он меня сейчас учит? Создавать управляемые иллюзии. -И как, получается? -Пока, нет. В теории, вроде бы, легкотня. Но стоит попробовать, как понимаешь — штука неподъёмная. Вчера вечером пытался выйти в информационное пространство. Часа два промучился. Не получилось. -Ах, вот почему ты так долго ворочался и пыхтел? А я думала, что у тебя что-то болит. -Болит у меня только самооценка. Не знаю, похоже, что я — бездарь. Без ай-талука ни на что не способен. А использовать ай-талук старик запретил. Говорит, что нужно учиться преодолевать реальность без искусственных стимуляторов. -Он прав. Побочные эффекты от чрезмерного использования ай-талука могут быть самыми неожиданными. Лучше им не злоупотребляй. -В таком случае, этот навык так и останется для меня недостижимым. -Зачем мучиться? Давай просто устроим сеанс слияния разумов? Мне это пара пустяков. -Нет-нет-нет. Идея конечно хорошая. Но в том-то всё и дело, что я должен добиться результата самостоятельно, без посторонней помощи. Если ты вытащишь меня за пределы реальности, сам я этому фокусу не научусь. А я должен научиться. -Ну, смотри. Моё дело предложить. -Кстати, Райли, давно хотел тебя спросить. А почему ты перестала называть меня “милым”? -Чего? -зарделась та. -Не поняла тебя. -Тинку ты по-прежнему продолжаешь так называть. Даже Флинта, иногда, называешь. А меня — перестала. Почему? -Эм-м… Ну-у… Ты же, вроде бы, сам как-то раз сказал, что тебе не нравится, когда я так тебя называю. -Неправда. Мне нравится. Но я давно уже этого не слышал. Почему? Я уже не кажусь тебе милым? Или до сих пор не заслужил твоего прощения? -Что за глупости? Я давно тебя простила, -она отвернулась, и, нервно разминая пальцы, отошла в сторонку. -Ерунду не говори. -Ладно. Я просто спросил. Из праздного любопытства, -выдернув нож из шеи шипомордника, я аккуратно обтёр лезвие. -Не хочешь — не называй… На, держи свой нож. -С чего ты взял, что не хочу? -тряхнув волосами, Райли повернулась ко мне, стараясь избегать прямого взгляда. -Почему ты прекратил тренировку? -Хочу передохнуть, -вернув ей нож, я сел на скамейку, положив ногу на ногу. Покусывая губу, девушка подошла ко мне. -Ты-ы, пойми, -странно заикаясь произнесла она в сторону. -Я-то пр-росто… Я не от того, что… -Сядь, -похлопал я по скамейке. -Посиди со мной. Она послушно села, уставившись на свои ботинки. Я осторожно убрал прядь волос, с её щеки, открыв лицо. -Что-то не так? Я тебя смутил? -Смутил? Ещё чего, -она хмыкнула и попыталась улыбнуться, но тут же опять стала сконфуженной. -Ну, в общем, да… Сначала “луриби” назвал, потом… Ох. В общем, я не совсем понимаю, что со мной, и почему я себя так веду. Никогда такого не чувствовала. Наверное, я тоже странная, да? -Это не странность. Это застенчивость. Обычное человеческое качество. -Человеческое? -наконец-то она решилась глянуть на меня одним глазом. -Да. Я знаю, что существам твоего вида застенчивость не свойственна. То, что ты её проявляешь, может означать лишь одно — ты превращаешься в человека. -Как такое возможно? Я столько лет пыталась, но никогда не получалось. А теперь вдруг как-то само собой… -Ты становишься человеком по тому же принципу, что и я становлюсь изгнанником. Мы учимся друг у друга. Тебе гораздо проще познать человеческую сущность непосредственно, через живого человека, нежели через чужие, мёртвые воспоминания. Я давно заметил, как ты копируешь меня: мои слова, выражения, эмоции, привычки. Причём, делаешь это бессознательно. Не отдавая себе отчёт. Вот результат. Проникшись моими повадками и мыслями, ты наконец обрела собственные человеческие черты. Научилась думать как человек, говорить как человек… Чувствовать, как человек. Наши взгляды встретились. Пару раз Райли шевельнула губами, словно пыталась что-то сказать, но слова у неё так и не вырвались. Наконец, она просто положила голову мне на плечо. А я взял её за руку. Так мы и сидели вдвоём, на скамеечке. Парочка несчастных изгоев, нашедших друг друга посреди сумасшедшего декаданса. Над нашими головами быстро проносились облака. Было тихо. Очень тихо. Глубоко вдохнув аромат её волос, я зажмурился. Необычный, гербариевый запах, который раньше казался мне чуждым и непривычным, теперь воспринимался совершенно иначе, став самым родным на Земле. -Не надо, милый, -прошептала Райли. -Мы с тобой совершаем ошибку. -Какую? -я с тревогой открыл глаза. -Мы не должны привыкать друг к другу. Ведь скоро нам придётся расстаться. -Да, я знаю. Но что я могу поделать? Я к тебе уже привык. -Я тоже. И с каждым днём привыкаю всё сильнее. Прости. -За что ты просишь прощения? -За то, что тянула время. -Но ты же делала это по другой причине. Нам действительно нужно хорошенько подготовиться перед походом… -Писатель, мы могли отправиться в Апологетику гораздо раньше. Мы могли отправиться туда в любой момент. Но я не хотела этого. Я хотела, чтобы ты ещё немного побыл здесь, со мной. Пожалуйста, прости меня. -Значит, в Апологетику мы можем уйти хоть сейчас? Райли кивнула. -Ну, раз так… Тогда, отправляемся… Дня через два. Или три, -обняв подругу, я весело рассмеялся. Она тоже начала смеяться. Мы хохотали, словно два дурачка, хотя к горлу у обоих подкатывали слёзы. -Я благодарен тебе, Райли. Как говорил один мой знакомый: “Можно долго умирать, а можно быстро жить”. Здесь я узнал, что такое настоящая жизнь. Быстрая, опасная, но именно настоящая. Мне будет не хватать этой жизни, когда я вернусь в своё домашнее “болото”. И будет не хватать тебя. -Вот поэтому нам и не нужно дальше привыкать друг к другу. Хоть я и тянула время, но мне всегда было понятно, что вечно его растягивать не получится. Когда-нибудь тебе придётся уйти. И желательно, до наступления холодов. А они уже скоро. В Апологетике наши пути разойдутся. Удостоверившись, что ты покинул город, я примкну к касте апологетов-акилантов. Буду дожидаться Исхода. -Так это же здорово, дорогая! Ты же с рождения к этому стремилась. Наконец-то ты перестанешь быть изгнанницей, и превратишься в представительницу полноценной, высокоразвитой цивилизации. По-моему, перспектива отличная. -Угу. Согласна. Только вот мне, почему-то, всё равно не весело. -Да брось. Выше нос. Эх, да кого я убеждаю? У самого на душе кошки скребутся. Я так долго мечтал выбраться отсюда и вернуться домой, что сейчас перестал понимать самого себя. Нет, желание-то у меня осталось. Но вот мысль: “Как же я буду без тебя?” – гложет всё сильнее. Разумом понимаю, что выбора у меня нет. Но душой… Сердцем, не могу пока свыкнуться с мыслью, что нам с тобой суждено расстаться навсегда. -Это плохо, -ответила Райли. -Мы не должны так сближаться. С этого дня будем вести себя сдержанно по отношению друг к другу. Нужно отвыкать. Ведь так? -Так. -Вот прямо сейчас и начнём, да? Больше никаких лишних разговоров и никаких телячьих нежностей. Общаемся только по делу. И без обид? -Без обид. -Ну… Тогда так и поступим. Тянулись минуты, но Райли продолжала сидеть рядом, в обнимку со мной, и голова её всё так же лежала у меня на плече. -Не могу, -в итоге констатировала она. -Это ж надо. Не могу от тебя оторваться. Понимаю, что это необходимо, но есть что-то сильнее меня. От этого мне очень страшно, и, вместе с этим, очень хорошо. Что мне делать? -Я не знаю. Меня мучает тот же самый вопрос, и ответа я не вижу. Я пытался, искал его, перебрал самые безумные варианты, но так и не сумел в себе разобраться. Шаман сказал, что я должен доверять своему сердцу, но я боюсь того, что оно мне подсказывает. Ведь если послушаться сердца, то мне суждено остаться в Иликтинске навсегда. -Ради меня? -Райли подняла на меня глаза. -Ты готов расстаться со своим миром, с родными, с друзьями, со своей привычной жизнью? И всё ради меня одной? -Да. Это тяжёлый выбор. Но я уже не могу представить, как буду жить без тебя там – в своём мире. -Выкинь это из головы, слышишь? Пока не поздно, выкинь. Ничто не должно менять твоих планов. Даже я. Ты так долго боролся за своё спасение. Я не допущу, чтобы ты отказался от борьбы из-за меня. В Иликтинске тебя ждёт только смерть. А я не хочу, чтобы ты погиб. И вовсе не потому, что ты — мой суфир-акиль. Я просто этого не хочу. Да и ты этого, наверняка, не хочешь. Поэтому, возьмись за ум, и продолжай бороться. Не заставляй меня чувствовать себя виноватой. Я уже извинилась перед тобой за то, что задержала тебя. В чём я ещё виновата? -Ни в чём. -Тогда почему я продолжаю тебя удерживать? -Хм… Наверное, потому, что я тебя люблю. -Что? -она задрожала, словно от холода. -Ты шутишь, да? Я не понимаю это определение… -Да всё ты прекрасно понимаешь. Более того, сама испытываешь нечто подобное. Поэтому и мучишься. -Но, это неразумно и нерационально. Мы принадлежим к разным жизненным формам… -Мы оба — разумные существа, прекрасно отдающие себе отчёт. И мы похожи друг на друга больше, чем нам обоим кажется. -Писатель, ты обманываешь себя. Я уже говорила тебе и скажу опять. То, что ты видишь, эта внешность, это тело — это всё не моё. Я выгляжу не так… -Я знаю, как ты выглядишь, Райли. Поверь мне, я научился видеть тебя сквозь твою внешнюю оболочку. И мне дорога вовсе не та суть, что открыта взору, а та, что прячется внутри. -Милый. Это прекрасно, что ты говоришь. Но у нас с тобой нет будущего. -Ты права. -Тогда зачем? Зачем ты мучаешь меня и себя? Нам же будет больнее расставаться. Почему ты продолжаешь меня любить? И почему я продолжаю любить тебя? -Не знаю… Возможно, ради нашей общей мечты… -Она же несбыточная, -девушка горько усмехнулась. -Ну и пусть. Зато наша. И никто у нас её не отнимет. -Какой же ты наивный, – Райли прижалась щекой к моей щеке, но вдруг, почему-то, вся напряглась, словно взведённая тетива. Такая реакция ничего хорошего не сулила. Охотница что-то почувствовала. -В чём дело? -шепнул я. -Быстро! -она отскочила от меня, и метнулась к дому. -Уходим! Давай скорее в дом! -А что произошло-то? -вытянув шею, я озадаченно покрутил головой. -Вот, чёрт… Со стороны улицы Пушкина на нас наползал туман. Он двигался очень быстро, буквально на моих глазах поглощая коттедж, следующий за соседним. -Пошли, пошли! -махала мне Райли. -Чуть не проспали. Я побежал за ней, но у порога остановился. -А что если это – тот самый момент? -Чего? -изгнанница уже в прихожей обернулась ко мне. -Ты чего встал?! Заходи быстрее, и дверь закрывай! -Я должен это сделать. Сейчас, или никогда, -неуверенно, я шагнул назад, на крыльцо. -Сдурел?! А-ну давай в дом! -Райли кинулась ко мне, и вцепилась в меня обеими руками. -Ты должна меня отпустить. Доверься мне. Я знаю, что делаю. -Да ни черта ты не знаешь, сумасшедший! Этот туман тебя убьёт! -Поверь мне, Райли, пожалуйста! Я знаю, что ты боишься за меня, но это мой путь, и моё решение. Уходи в дом. Для тебя туман точно смертелен. -Нет-нет-нет, даже не думай, -она продолжала меня удерживать, с мольбой глядя в глаза. -Не отпущу. Я видел, как вокруг её лица начинают клубиться первые, отрывистые волокна наступающего тумана. Времени не осталось. Тогда я, пользуясь эффектом неожиданности, приблизился к ней вплотную, и поцеловал её в губы. Райли ожидала этого меньше всего. Её хватка тут же ослабла. Пальцы, распрямившись, скользнули вниз по моим рукам. Тогда, уперевшись ей в плечи, я вдруг резко оттолкнул её назад. Стараясь удержать равновесие, девушка отлетела в прихожую, после чего, я, не дав ей опомниться, захлопнул дверь, к которой тут же привалился спиной. -Писатель! Открой! -с противоположной стороны послышались беспокойные призывы, сопровождающиеся стуком. -Не ходи в туман! Умоляю! -Я должен, милая, я должен. Не поминай лихом, -прильнув затылком к двери, я смотрел, как через забор, бугрясь и расползаясь по земле, переливается густая белая масса, больше похожая на молоко, чем на туман. Дождавшись, когда крики и стук прекратятся, я глубоко вдохнул, оторвался от двери и осторожно шагнул в туман. Он становился всё гуще, заливая двор. Туша подвешенного шипомордника растворялась в нём, словно тая. Не прошло и минуты, как вокруг уже не было видно ничего, кроме сплошного тумана. Я моментально потерял ориентир, хотя и знал этот двор, как свои пять пальцев. Выручала лишь плиточная дорожка под ногами, ведущая от дома — к воротам. Именно по ней я и пошёл, медленно, маленькими шажочками, как слепой. Мимо проплыла скамейка, на которой мы совсем недавно сидели. До неё можно было дотянуться, но туман был таким густым, что она выглядела как продолговатое пятно. Ну и туманище. Никогда такого не видел. Даже когда бегал от пауков и неприкаянных, туман не был таким густым. Здесь же, просто манная каша, а не туман. Я надеялся, что Райли хватит ума не бежать за мной следом, и постоянно прислушивался — не скрипнула ли дверь позади? Но было очень тихо. Никаких посторонних шумов. Даже звуки шагов словно впитывались толстой туманной ватой. Ворота возникли передо мной так неожиданно, что я едва не ударился об них головой. Только что впереди ничего не было, кроме седой завесы, как вдруг, прямо перед носом образовалась ржавая створка, покрытая бугорками шрапнели от экспломака. Щупая её рукой, я стал сдвигаться левее, ища дверь. Отыскал её, и, повернув ручку, шагнул за пределы двора. Что я делаю? Что мне нужно? Мне необходимо пройти через туман. А как? Куда двигаться? Где из него выход? В какую сторону направляться? Может быть, и не нужно никуда идти, а надо просто стоять на месте, и ждать, когда он сам уйдёт? Я ничего не знаю об этом тумане. Но если я до сих пор жив, значит убивать меня он не собирается. Зачем же мне через него проходить? Это ведь не простой туман. Он что-то прячет от наших глаз. Что-то, или кого-то. Знать бы, где искать? Спереди, сзади, слева, справа — сплошная туманная муть. Нога провалилась вниз, и я чуть не упал. Это всего лишь бордюр. Я сошёл с тротуара на проезжую часть. Нужно быть повнимательнее. С таким ограниченным обзором можно запросто ноги переломать. Дурацкая затея. Дышать всё труднее становится. Вроде не задыхаюсь, а дышать тяжело. И почему-то очень страшно оборачиваться назад. Вдруг филина увижу, как в мультике? Что за чушь? Этот туман меня угнетает. Или наоборот, в нём я чувствую себя раскрепощённее? Давай-ка повторю таблицу умножения… Как в школе. Так-так. Пятью пять? Двадцать пять! Пятью шесть? Э… Двадцать шесть! Пятью семь — двадцать семь! Какая простая таблица. И почему в школе я так долго её зубрил? Наверное, в детстве я был тупой. Я даже не помню, что там было в этой школе. Десять лет проучился, и ни одного дня не могу вспомнить. Точно десять? А может, восемь? А может, двести семьдесят два? Блин, этот туман реально достал. Дайте мне вентилятор. Дайте мне большой-большой вентилятор! Я его включу, и он раздует весь туман к чёртовой бабушке! Не будет тумана больше. -Я непроизвольно помахал руками, будто отгоняя комаров. -Семью семь — тридцать семь… Лей кислоту поверх воды, а то недолго до беды… Биссектриса — это крыса, которая бегает по углам, и делит угол пополам… Лей кислоту поверх биссектрисы… Семью восемь — двадцать восемь… У фасоли две семядоли. Обстановка в мире нестабильна. Голова закружилась, и я упал на колени. “Запускаем резервный образец девять. Внимание, корректировка. Репликация прервана. Во время загрузки данных возникла неустранимая ошибка. Трижды восемь — сорок восемь. Лей кислоту… У фасоли… Делит угол пополам… Пятью пять… Проект “Затемнение”... Боже, что со мной?” Я с силой влепил себе пощёчину. Боль тут же заглушила поток бреда, вырывающегося из моего подсознания. Оттолкнувшись руками, я выпрямил спину и поднялся. Вроде не шатает. Держу равновесие. К чёрту этот туман. К чёрту эти опыты! К чёрту Хо! Возвращаюсь домой. Сейчас же. К чёрту филина! И я развернулся на сто восемьдесят градусов… Или на сто десять? Не знаю. Некогда высчитывать углы. Ведь вокруг нет ни углов, ни стен. Нет и потолка. Даже пол здесь весьма условный. Надо идти назад. Надо искать дом. “Что это? Музыка? Откуда она доносится? Или мне кажется? Или она внутри меня?” Шаркая ногами, я двигался в неизвестном направлении, надеясь наткнуться на тротуар. В тумане мне начало что-то мерещиться. Какие-то фигуры, лица, голоса. Я постоянно встряхивал голову и хлопал себя по ушам, стараясь вернуть уплывающее сознание на место. Бордюра всё не было. “Наверное, я иду вдоль дороги, а не поперёк неё… Нужно слегка повернуть. А это ещё что?” Напрягая зрение, я всмотрелся в туман впереди. Там явно что-то шевелилось. -Кто там? -остановившись, позвал я движущееся пятно. -Райли? Это ты? Никакого ответа. Я сделал ещё несколько шажков вперёд, продолжая внимательно всматриваться сквозь клубящуюся дымку. Очертания слегка прояснились, но я всё равно не понимал, что же там движется. На одном месте, не приближаясь и не удаляясь. -Почему ты остановился? -без эмоций и без интонации проклокотал голос, словно доносившийся из-под воды. -Подойди ближе. Послушавшись его, я пару раз шагнул в том направлении. Теперь стало понятно, что в тумане что-то вращается, как высокий пропеллер, торчащий из земли. -Ближе, -повторил голос. -Кто ты? -Подойди ближе. Не бойся. Крадучись, я продвинулся ещё на пару метров. Сначала показалось, что передо мной крутится чёрный крест. Но, судя по тому, как он двигался и изгибался, в нём постепенно стала распознаваться высокая, человекоподобная фигура. -Ещё ближе. Мне очень не хотелось приближаться к нему, но ноги сами несли меня вперёд. Существо, бесконечно кружащееся на одном месте, хоть и было прямоходящим, на человека походило мало. Туман скрадывал детали его облика, но общие черты мне удалось рассмотреть. У этого создания была причудливая, угловатая голова, с сильно вытянутым затылком, и гибкое, поджарое туловище. Своими длинными руками оно постоянно производило какие-то странные, необычайно плавные движения: то разводя их в стороны, то поднимая, то молитвенно складывая. Этот бесшумный танец не походил ни на один из тех, что я когда-либо видел. Чёрная тварь напоминала чудовищного дервиша, который никак не может остановить своё вращение. Словно миксер, он неустанно взбивал туманное волокно, гоняя его по кругу. -Зачем ты пришёл? -Мне было велено, -безумно волнуясь, пролепетал я. -Кем? -Хо… -Хо? -танцор рассмеялся ухающим смехом. -И что он тебе сказал? -Что я должен пройти через туман. -Ещё. -Что я должен написать книгу. -Ещё. -Что я должен спасти мир. -Понятно. Значит он наконец-то признал, что без меня ему не обойтись. -Кто ты? -А как ты думаешь? -Я думал, что ты — это Хо. -Ты правильно думал. -Но тогда, выходит, что тот, другой — это не Хо? -Отчасти, да. Отчасти, нет. -Что мне делать? Я просто хочу выбраться из города! -Из города невозможно выбраться. Разве ты это не понял? -Но я должен! Хо, или тот, кто так себя называет, обещал мне помочь. -И ты поверил? -А что мне оставалось? -Логично. Я начинаю понимать его замысел. Рудиментарный, но практичный. В этом он весь. Что-ж, таковы люди. Даже получив безграничную власть, они продолжают мыслить узко и локально. Разочарование за разочарованием… Но ты, я смотрю, настроен решительно. Готов идти до конца? -Готов! -Любопытный экземпляр. Или же я просто заскучало в изоляции. Как же поступить? Убить тебя, и спутать ему все карты? Хо! Было бы забавно. -Ну так убей. -Это не интересно. Видишь ли, друг мой, ты послан ко мне неспроста. Я знаю, что меня хотят использовать, предлагая “выгодную партию”. Конечно же, можно подыграть, но я не знаю “козырь”. И пока я его не знаю, мне нет дела до всей этой чепухи. -А если “козырь” – это я? -Хо! Хо! Я бы это знало, поверь мне. Я вижу наживку, но не вижу крючка. Но он есть. Если бы не было, удочку бы не забрасывали. Верно? -Я не понимаю, о чём ты говоришь. У меня голова кружится от твоего танца. Зачем ты танцуешь? -Это не просто танец. Это основа. Как Тандава в индуизме — вечный танец Вселенной, который танцует Шива. Когда я остановлюсь — этот мир рухнет. -Почему? -Потому, что я его создало. Он — плод моей фантазии, воплощённой в реальность. -Так ты что, бог?! -Хо! Хо! Нет, конечно. Что за дурацкая человеческая привычка считать божественным всё, что выходит за пределы ваших возможностей и пониманий? -Тогда кто ты? -Кто я — не важно. Спроси себя — кто ты? Тогда и поговорим. -Я устал от загадок. И устал от тумана. -Это не туман. Это мой холст, моя глина для лепки. Высокопроводная гиперсубстанция в конденсированном состоянии. Благодаря её рециркуляции, я контролирую динамические фракционные циклы… Впрочем, тебе этого не понять. -Почему ты убиваешь изгнанников, попавших сюда? -Изгнанников? А-а, ты про опытные образцы? Я их не убиваю. Они сами гибнут. Как домашние птички, вырвавшиеся через форточку из тёплой квартиры, на лютый мороз, -Хо изобразило перекрестием кистей взмахи крыльев улетающей птицы. -Это защитная процедура. Никто, обладающий разумом, не может просочиться с подконтрольной территории через технологическую отдушину. -Кроме меня? -Ты из другой серии. -Почему ты не хочешь меня выпустить? -Это не возможно. Во всяком случае, пока. Ведь меня здесь нет. То, что ты видишь, всего лишь отражение. Иллюзия. Она исчезнет, когда завершится оптимизация. -Как же тогда мы с тобой общаемся? -Через “слуховое окно”. Хоть меня здесь и нет, но я повсюду. Я — это город. -Ай-талук, -догадался я. -Он растёт по всему городу. Через него ты держишь со мной связь. Сейчас я тебя вижу и слышу, потому что употреблял ай-талук. -Вкушал мою плоть, -Хо опять глухо рассмеялось. -Ты не глуп. -Это ты разрушило Иликтинск? -Разрушило, или создало? Вот в чём вопрос. -Опять уходишь от ответа. Скажи, хотя бы, зачем я понадобился тому, кто представлялся тобой? -А ты сам пробовал у него спрашивать? -Пробовал, и не раз. Но в ответ слышал такой же бред. -Например, о спасении мира? -Вот-вот. Именно. -То есть, ты не видишь себя спасителем мира? -Я пока ещё в своём уме. -И ты не знаешь, от кого твой мир придётся спасать? -Почему же не знаю? Знаю. От какой-то “женщины в чёрном”. Которая придёт, и устроит всем кару. -Кару? Почему ты сказал “кару”? -Просто так. Созвучно с её именем. -А как её имя? -Карина. Хо то ли ухнуло, то ли вздохнуло, и, продолжая вращаться, закрыло лицо руками. -Та, чьё имя вышло из волн… Если ты о ней знаешь, значит она уже появилась. Началось. -Что началось? Хо разверзло огромные зелёные глаза, светящиеся ядовито-зелёным цветом, размазывающимся по туману кислотными шлейфами. -Финальная стадия. Они активировали протокол ликвидации. Ваша цивилизация больше не нужна. Вот, почему он прислал тебя ко мне. Вот он — крючок. Вот он – “козырь”. -О чём вообще речь? -прохрипел я. -Встретимся на озере. Ориентируйся по зелёным указателям. Твой код — это твой пропуск. Мой след поможет нам встретиться. Мусорщику скажешь “Инвельто Экво Суаль”. Запомни это! Запомнил? -Да. -Повтори! -Инвельто… Экво Суаль. -Где мы встретимся? -На озере. -По каким указателям ориентируешься? -По зелёным. -Твой код? -Мой пропуск. -Мой след? -Поможет… Поможет нам встретиться. -Время вышло. Оптимизация успешно завершена. До встречи, Писатель. Не опаздывай. -Подожди! Я хотел уточнить! Фигура танцующего Хо колебалась всё сильнее, то отодвигаясь назад – в глубину серой дымки, то приближаясь вплотную огромным чёрным пятном. Туман пульсировал, отражаясь в моей голове ударами скачущего давления. Дышать стало совсем тяжело. -Хо! Где именно “на озере” мы должны встретиться?! Я закашлялся. Хо расплылось в тумане, словно чернильная капля в стакане воды. “Только бы не забыть. Не забыть инструкции. Необходимо вернуться в Тейлор-Таун… Земля ушла из-под ног. Я не почувствовал удара об землю. Тело спружинило, словно гуттаперчевое. Дважды два… Тридцать два… Обстановка в мире…” Я резко вынырнул из непроглядной бездны, вмиг оказавшись на берегу моря, под зонтиком залитого солнцем летнего кафе. -... нестабильна. Здесь досье на всех семерых, -человек в фетровой шляпе, сидящий напротив, протянул мне картонную папку. -Ознакомьтесь. Солнце светило ему в спину так ярко, что слепило меня, и я видел только сплошной чёрный силуэт. Затем, я услышал звонкий смех и громкие голоса, доносимые бризом со стороны берега. На широком пирсе, с причаленными яхтами, появилась группа весёлых молодых людей, нагруженных коробками и сумками. -Да, это они, -кивнул человек в шляпе. -Ну, что ж, честь имею. Мы надеемся на Ваш профессионализм. Не подведите. Он поднялся, заслонив солнце, дотронулся пальцем до поля своей шляпы, в знак прощания, и, застегнув верхнюю пуговицу на рубашке, удалился. Постукивая пальцами по оставленной им папке, я смотрел, как ребята, смеясь и толкаясь, поочерёдно поднимаются по трапу на палубу самой крайней яхты, на борту у которой крупными буквами было выведено название “HORTENSIA”. -Писатель! -прозвучало как выстрел. “Зафиксировано трёхкратное превышение нормы солитонной коммутации! Корпус “Одалиски” разрушается! Лиша, где же ты?! Помоги!!!” -Писатель! Да уйди ты, Котя. Писатель, ты жив?! -откуда-то долетал до меня голос бесконечно далёкой Райли. -А-а-ах… -я вдохнул свежий, прохладный воздух. -Слава Богу, дышит… Открыл глаза. Слизистая плёнка, залепившая их, постепенно сползла, и мне удалось сфокусировать зрение. Туман исчез. Надо мной склонилось перепуганное лицо Райли. Тут, с другой стороны появилась мордочка Коти, обнюхивающего мой лоб. -Уйди ты, кому сказала! -отпихнула его девушка, и нежно приложила руку к моей щеке. -Как ты, милый? Скажи что-нибудь. -Я в норме, -пересохшим языком промямлил я в ответ. -Всё хорошо. -Я так за тебя волновалась. Чуть за тобой в туман не пошла. Еле дождалась, когда он спадёт. Райли помогла мне подняться на негнущиеся ноги. Оглядевшись по сторонам рассеянным взором, я понял, что лежал прямо напротив наших ворот, всего в нескольких метрах от двери. -Пойдём домой, -подруга осторожно повела меня к дому. -Твоё состояние меня беспокоит. Знать бы ещё, чем ты надышался. -Всё в порядке, -твердил я в ответ. -Всё в порядке. Глава 20. ТРОПА БЛУДНЫХ ДЕТЕЙ. “Дорогой дневник, осталось полтора листа до корки. И хоть я уже мельчу текст, как могу, страницы заполняются невероятно быстро. Зачем я писал столько лишней ерунды? Теперь из-за неё даже самые важные детали приходится сокращать и ужимать до безобразия. А ведь впереди ещё столько событий. Сегодня последний день в доме Райли. Даже не верится. Завтра, на заре, мы уходим в Апологетику. Я так долго этого ждал, но сейчас, почему-то, сомневаюсь, хочу ли я туда идти? Подготовка к походу чрезвычайно основательна. Даже взяв всё самое необходимое, мы набили два огромных рюкзака. На лямках приспособлены специальные крючки-секретки, выдёргивающиеся одной чекой, наподобие парашюта. При этом, рюкзак моментально сваливается с плеч. Это приспособление придумано специально, чтобы избавиться от груза в случае внезапной атаки. Так же, мне были выданы наколенники и налокотники, как у Райли. За последнее время, я набил руку в пользовании более практичным и лёгким охотничьим ножом, но “родное” мачете не оставил, закрепив его на рюкзаке таким образом, чтобы можно было, если что, выхватывать его из-за плеча, в качестве вспомогательного оружия. Райли добросовестно занималась “консервацией” дома, подготавливая его к долгому пребыванию без хозяев. У изгнанников так принято. Даже уходя навсегда, они оставляют своё жилище таким, чтобы в него можно было вернуться. Мало ли, что? Элгеру выделили остатки наших припасов, на которых тот легко продержится пару недель, и открыли окно на мансарде, чтобы мог уйти, когда пожелает. Котя чувствует, что мы собираемся уходить, и постоянно сидит рядом со мной. Весь вечер я ощущаю повышенную слабость, но не прогоняю его. Пусть напоследок напитается от меня. Когда теперь ему обломится энергетическая подкормка? Что же касается Райли, и наших с ней отношений, то здесь всё очень неоднозначно. Казалось бы, мы признались друг другу в своих чувствах, и, по-идее, должны были стать ещё ближе. Но, вместо этого, Райли начала проявлять заметную сдержанность. В то же время, она не демонстрирует равнодушие. Напротив, её тон стал гораздо нежнее. Несколько раз, она даже пыталась неловко приласкаться, своими неумелыми действиями напоминая влюблённую первоклассницу: наивную, смешную и трогательную одновременно. Я был снисходителен к ней, понимая, что столь сложные чувства для неё в диковинку, и смеяться тут не над чем. Может быть, именно эта неуверенность и заставляла Райли проявлять свою нежность с осторожностью. Хотя, скорее всего, она сторонилась меня потому, что не хотела ещё сильнее развивать привязанность. Вполне разумное и оправданное поведение. Мне тоже не мешало бы заглушить свои чувства, и отвлечься от мыслей, связанных с подругой. Поэтому, в свободное время я пытался анализировать добытую информацию, а так же, тренировать навыки, полученные от соседа-шамана. Увы, по обоим этим направлениям, меня постоянно преследовало разочарование. Информация, полученная мной от Хо и Хо-самозванца, не стоила выеденного яйца. Я окончательно запутался в их пафосном бреду. Не получил ни одного вменяемого ответа на свои вопросы. И до сих пор не знаю, как мне действовать дальше. А подсказки… Да какие, к чёрту, подсказки? Хо дало мне ключ, который непонятно каким концом вставлять в замочную скважину. Вместо помощи, я получил ещё одну череду невнятных шарад, которые ещё предстоит разгадывать. Чёртово Зазеркалье. Надеюсь, что хотя бы Апологеты не будут канифолить мне мозг подобной галиматьёй, пригодной разве что для психлечебницы. Никаноровская наука — вообще не сдвинулась с места. Когда учитель рядом, он без труда выдёргивает меня из реальности — в ноосферу, где я, без особых усилий, уже научился создавать индивидуальную ячейку собственного микромирка. Ну а дальше, всё как по маслу: Включаешь воображение, и мысли становятся материальными. Чем сильнее в это веришь — тем реальнее становится иллюзия. Трудновато было в самом начале. Но когда предмет материализуется, тебе уже не приходится убеждать себя в его существовании. Тогда, автоматически запускается обратная инерция, и становится проблематичнее уже не удерживать эту иллюзию в зримом и осязаемом виде, а заставить себя поверить, что её не существует. Впрочем, всё это мастерство лишается всяческого смысла, если ты не умеешь возвращаться в свой иллюзорный мирок без посторонней помощи. А я-то, как раз, этому и не научился. Как и не научился другой, очень важной способности — естественной экстериоризации. То есть, самостоятельному отделению своей энергетической оболочки от материальной, без помощи ай-талука. Наверное, мне это недоступно”.