Портреты без рамок - Юрий Комов

Генри перебивался случайными ролями. Скитался по разным провинциальным театрам. И только в 1934 году, когда было уже почти 30, подписал первый договор с голливудской компанией, снялся в фильме по пьесе «Фермер выбирает жену». Его заметили. И замелькал голливудский калейдоскоп. Соглашался играть, смело можно сказать, все подряд: четыре-пять картин в год как минимум. Появлялся в мелодрамах, комедиях, вестернах, фильмах приключенческих. И что с того, что весь материал оказывался проходным — зарабатывал уже десятки тысяч долларов, правда, звездой не становился. Помогла встреча с великим режиссером— Джоном Фордом (1895–1973). Сыгранные в его трех фильмах («Юный мистер Линкольн», 1939, «Барабаны вдоль Могаука». 1939, и «Гроздья гнева», 1940) роли вывели Генри Фонда в когорту лучших мастеров Голливуда. Особенно удачной была экранизация знаменитого романа Стейнбека: образ Тома Джоуда, обездоленного фермера, решающего бороться за справедливость, удался как нельзя лучше. Сам Стейнбек, с которым до конца дней их связывала дружба, был в восторге. Не раз потом признавался, что другим своего героя и не представляет.

И «Гроздьях гнева» Генри играл с упоением, он знал, что это его роль, он так хотел ее получить. И чтобы добиться желаемого, пришлось подписать со студией «20-й век — Фоке» контракт на 7 лет. Такова была в те годы голливудская практика, звезд старались эксплуатировать планово — у самых известных исполнителей были подобные контракты: Кларк Гейбл трудился на «Метро-Голдвин-Майер», Эррол Флина «Уорнер Бразерс», Фред Астер — на «РКО». А если на своих студиях работы не было, дабы избежать простоев, актеров «сдавали в аренду». Доля эта была незавидная, но статус звезды обязывал. Голливуд теперь стал частью жизни и не отпускал. Однако дома Генри старался бывать чаще — подрастали дети. В 1936 году Фонда женился второй раз. Френсис Брокау тоже уже побывала замужем, за миллионером, растила ребенка. В 1937 году у них родилась дочь Джейн, через два года — сын Питер. Генри осуществил свои» заветную мечту — купил ферму, где любил сам пахать на тракторе, ухаживать за фруктовым садом. Детям здесь было раздолье. Дом на Тайгертейл-роуд любили посещать друзья, люди в Голливуде известные: Джон Уэйн, Джимми Стюарт, Джон Форд. Они не переставали удивляться фермерским пристрастиям Генри и относились к ним как к чудачеству. И сами любили поозорничать: часто приходили в гости, одетые как настоящие ковбои; не снимая широкополых шляп, садились вокруг большого стола, над которым, укрепленные на колесе от телеги, пылали свечи, вынимали и клали рядом с собой настоящие кольты и играли в карты — в кино ходить было не надо. Джейн и Питер смотрели на эти сцены широко открытыми глазами, потом рассказывали сверстникам в школе (сыну Лоренса Оливье, дочери Гари Купера) леденящие душу истории.

Два года отца не было дома. В 1943 году ушел добровольцем, служил на флоте, был награжден «Бронзовой звездой». Вернулся в 1945-м, вновь снимался у того же Форда («Моя дорогая Клементина», 1946, «Беглец», 1947, «Форт Апач», 1948). Зритель привык к нему, в кино шли «на Фонда». Успех стал стабильным: слава, достаток. В пригороде Лос-Анджелеса владел кинотеатром, стал обладателем акций различных крупных компаний. Кабальный контракт с «Фокс», слава богу, кончился. И созрело решение покинуть Голливуд, перебраться на восточное побережье. Сначала обосновались в Коннектикуте, потом переехали в Нью-Йорк. Вернулся в театр, играл на Бродвее — в том числе в популярнейшей пьесе «Мистер Роберте» (1950).

В том же 1950 году покончила жизнь самоубийством мать Джейн и Питера. Ей было 42, долгое время она болела, находилась в лечебнице. От детей все страшные подробности скрыли, сказали, что у матери не выдержало сердце. Вскоре после этого Генри Фонда женился на Сюзан Бланшар: в 1953 году они удочерили девочку, Эми, но брак все равно был недолгим. В 1957 году — новая брачная церемония, с, графиней Франчетти: познакомились они в Риме, где он участвовал в съемках «Войны и мира» (кто видел этот фильм режиссера Кинга Видора, вряд ли забудет его Пьера Безухова). На следующий год снялся у режиссера Сидни Люмета в «12 разгневанных мужчинах». Эти роли принесли еще большее признание зрителей и критики. Сам о себе говорил: «Я — актер, и этим, пожалуй, все сказано, я и хочу быть актером… Мне удастся определенный типаж — честные глаза, открытое лицо — и вот вы уже готовы сказать, что всегда хотели походить на такого человека… Боже мой, скольких трудов это стоит, но главное, чтобы поверили: вы не просто играете, вы живете этим… А когда твердят о голом актерском мастерстве, значит, что-то не получилось».

Но актерских неудач у Генри Фонда почти не было. И все вроде бы складывалось теперь гладко. Как и у большинства людей его круга. Даже неожиданное самоубийство первой жены, Пэгги Салливан, сделавшей-таки блестящую карьеру и сколотившей, как мечтала, миллион, не вывело из равновесия. Не успели еще озадачить и дети: они не спеша выбирались под свет голливудских юпитеров. Джейн поражала целеустремленностью. Сама пришла в мастерскую к Ли Страсбергу, которого в Нью-Йорке справедливо называли «проповедником метода Станиславского». Занималась серьезно. Но все карты смешал ее успех в роли манекенщицы — не на экране, а на страницах журнала «Вог» (июль 1959). Закрутилось бешеное колесо рекламы. В первых интервью — легкомысленные ответы: замуж не хочет, но ребенка родить не прочь, деньги особенно не волнуют.

Питер учился в университете в Омахе. Играл в студенческом театре, но без особого энтузиазма. Пройдя через озорные кутежи юности, остепенился. Вскоре женился, вступил в члены местного клуба — образ жизни вел чинный и благородный. Отца и сестру почти не видел. У Генри новый развод с графиней, и вообще ему было некогда. Джейн «радовалась жизни», к тому же и ее стали приглашать сниматься в кино. Роли были небольшие, но заметные. Вскоре обратил на нее внимание серьезный режиссер — Джордж Кьюкор (1899–1983), известный «женский мастер», делавший великолепные картины с Джуди Гарленд, Гретой Гарбо, Джоан Кроуфорд, Кэтрин Хепберн, Липой Маньяни, Одри Хепберн (советскому зрителю знакомы такие работы режиссера, как «Газовый свет», 1944, «Моя прекрасная леди», 1964, «Синяя птица», 1975). На этот раз Кьюкор собирался экранизировать нашумевшую «сексуальную» вещь Ирвинга Уоллеса «Доклад Чэпмена», внешние данные Джейн подходили, согласие сниматься она дала: с театром уже решила расстаться, кино, по ее мнению, сулило больше свободы, вскоре в Голливуде оказался и Питер. За свою первую роль он получил 15 тысяч долларов и сразу дал интервью журналу «Плейбой». Заявил, что сначала очень хотел походить на двух элегантных джентльменов — своего отца и героя романов Йена Флеминга, агента 007 Джеймса Бонда, но это прошло, после того, как стал… употреблять наркотики…

Популярность актрисы Джейн Фонда ширилась, становилась, как сказали бы у нас, всенародной. И это несмотря на то, что роли были одноплановые, из сексуальной серии. Ее уже сравнивали с Сандрой Ди и Мэрилин Монро, голливудскими «кошечками». Роль в ковбойском бурлеске «Кэт Бэллу» (1965) упрочила эту репутацию. Коллега Ли Мар-вин получил за участие в этой картине «Оскара», а она титул «секс-котенка». Мимо этого не мог пройти даже знаменитый Роже Вадим, французский режиссер, приехавший на время в Калифорнию: они встретились, он предложил ей принять участие в его проектах. Роже Вадим Племянников {эту длинную русскую фамилию, доставшуюся от родителей, он опустил) был к тому времени автором уже 10 нашумевших фильмов. У него сложилось свое видение мира, и он вел свой образ жизни. В прошлом остались три брака — со знаменитейшей Брижит Бардо («И Бог создал женщину», «Бабетта идет па войну»), очень похожей на нее Аннет Стройберг, с потрясающей Катрин Денёв («Шербурские зонтики», «Девушки из Рошфора»), и у каждой из них было от него по ребенку. Джейн этот «послужной список» не смущал, решила отправиться во Францию сниматься: в жизни она стала любовницей Вадима, в его кино — обнаженной натурой.

С Питером и отцом ее почти ничего не связывало. Виделись редко. Питер снимался время от времени в эпизодических ролях, голливудские агенты по продаже талантов в его звезду не верили. Он здорово выпивал, не отказался и от наркотиков — марихуана в доме была в ходу. Когда покончил с собой один его приятель-миллионер, без ЛСД не обходившийся, в последовавшем громком скандале часто называли имя Питера. Отец тяжело переживал это.

Сам он в юности пробовал марихуану лишь однажды — в то далекие времена употребляли ее понемногу, в основном музыканты: полагали, что играть смогут раскованнее. Генри Фонда считал, что его респектабельный имидж, образ почти непогрешимый (кстати, сам он только что женился в пятый раз — Ширли Адамс, бывшая стюардесса, была на 28 лет моложе него) возбуждал у детей «желание бунтовать». Себя винил, но и с них ответственности не снимал. Когда Джейн подала в суд на журнал «Плейбой», напечатавший ее фотографии, сделанные одним предприимчивым типом скрытой камерой во время съемок картины Вадима «Игра» (я помню, как бурно реагировали на отдельные эпизоды этой ленты темпераментные жители Ближнего Востока, где пришлось тогда работать), Генри только развел руками. Процесс она, конечно, проиграла, но рекламу получила хорошую. Немного успокоился он только тогда, когда на третьем году связи с Вадимом дочь вышла за него замуж. Теперь опасаться за «мораль среднего американца» вроде не приходилось.