Измена. Найди меня (СИ) - Генцарь-Осипова Марина

— Почему в кавычках?

— Потому что Альберт Юрьевич, с которым вы вчера в гостинице были, — не врач, а… э-э … бизнесмен. Вы ведь сейчас про него говорили?

— Да уж, не зря я на тебя возлагаю надежды, ты ещё и психолог. Угадала. Я об Алике говорила, правда. Он потрясающий собеседник, на любую тему можно под диктовку записывать интересные мысли.

— Могу о личном спросить?

— Валяй, но ответ не обещаю. — Я отметила, что Наташа напоминает меня шестнадцатилетнюю. Хватка за слова, напор, характер, простота в общении. Молодец девочка, далеко пойдёт.

— Месяц назад, кажется, я прочитала в журнале о вашей будущей свадьбе с каким-то бизнесменом. А вчера, когда вы приехали в гостиницу вместе с Альбертом Юрьевичем… В общем, с утра вы ещё оставались в номере. — Наташа медлила с вопросом, видимо, стеснялась или опасалась моей реакции, но юношеское любопытство перебороло. — Короче, я хотела спросить, у вас роман?

Хороший вопрос, только стоило ли на него отвечать, и если да, то что? А почему бы и нет? Алик сам сказал, что не хочет скрывать наши отношения.

— Да, Наташа, у нас роман. Причём настолько стремительно развивающийся, что голова кругом, — я впервые призналась в этом. По большему счёту себе. Почувствовала неловкость, понимая, как всё выглядит: люди читают о помолвке с одним, а видят с другим.

— О-о, супер! Поздравляю. Я так и думала. У нас в гостинице вчера спор зашёл об этом, но я сразу сказала, что Дарина Домгальская не девушка на одну ночь. И если у вас начались новые отношения, то по серьёзной причине. Мне мама рассказывала, как романтично папа делал ей предложение. Он встал на колено и сказал: «Любой драгоценности нужна прочная оправа. Выходи за меня. Ты станешь моей драгоценностью, а я твоим надёжным хранителем». Вы с Альбертом Юрьевичем именно так и смотритесь. Как то ожерелье, что я примеряла. Вы сапфиры, а он золото, удерживающее камни.

— Спасибо, Наташа. Так трогательно сравнила. В свои годы ты по-взрослому рассуждаешь, я не замечаю разницы в возрасте. Жаль, но пора заканчивать разговор, мой рабочий день сейчас в самом разгаре.

— Конечно! Большое спасибо за всё. Я не подведу вас с Игорем, обещаю.

— Даже не сомневаюсь. Звони в любое время, хоть просто поболтать. И больше не называй меня на вы: я тебя в свои тайны посвятила, так что считай нас подругами.

В очередной раз Наташа меня растрогала: обняла и долго не отпускала. Я расплатилась и поехала на работу, а она пошла пешком, хотела прогуляться. В офисе я с разбегу погрузилась в звонки и распоряжения, заполнила выросшую за отгулы кипу бумаг, встретилась с партнёрами, пообщалась с главбухом и шефом. Привычный марафон. С чувством выполненного долга поехала на встречу с Андреем. Меня ждал разговор, которого боялась и который оказался откровенно-тёплым, искренним. Никаких упрёков и обвинений. Когда я вошла в таверну, он подождал, пока сделаю заказ, сам взял чай. Только после этого попросил выслушать. Я не перебивала его.

— В любовь с первого взгляда глупо верить, так я всегда рассуждал. Ну ерунда, как с одного дня можно что-то там разглядеть? Короче, посмеивался, когда меня убеждали, что так бывает. Досмеялся, жизнь наказала. Познакомился с тобой и влюбился прямо там, в клубе. Ни имени не знал, ни, тем более, фамилии. Когда приехал к вам домой и сопоставил детали — понял, почему и за что мой отец любит тебя. Причём всегда подозревал, что не просто как дочь друга, а именно как женщину. Как мечту, что ли, насколько мы, мужики, способны это понимать. Честно? Считал такое его отношение к тебе придурью. Ладно, странностью. Не свойственно человеку его характера и положения фантазиями баловаться. Что он видел в малолетке, я слабо понимал. Знаешь, ты здорово изменилась, хотя женщинам это легко даётся. Уже после нашей встречи и вашей с отцом я понял, откуда мне знакомы твои глаза. У отца в спальне над кроватью… — В этот момент подошёл официант с моим салатом, Андрей замолчал. Есть мне совершенно расхотелось, я с нетерпением ждала, когда он продолжит. — Так вот у отца в спальне висит портрет, довольно большой. Там девушка в купальнике. Она закрывает лицо так, что видны одни глаза. Я не знал, что на портрете ты. Отец о личном не имеет привычки рассказывать. Ты знала о портрете?

— Уже знаю.

— Понятно. Дарина, не буду скрывать, как отношусь к тебе. Думаю, что это именно оно… — Я видела, что ему сложно говорить о чувствах, и тоже напряглась. Знала, что произнесёт, но оказалась к этому не готова. Как глупо всё. Но я продолжила молча слушать. Андрей внешне выглядел довольно спокойным, руки лежали расслабленно, хотя они первыми выдают волнение. Но я чувствовала его натянутую напряжённость. Он медленно подбирал слова. — Мне ничего от тебя не нужно. Просто хотел объясниться. Даже рискуя конфликтом с отцом. Не думаю, что было бы лучше молчать. Дарина, знай, что ты всегда можешь рассчитывать на мою поддержку и помощь, что бы ни случилось. Я мог бы повоевать за тебя, но только не с отцом. Он слишком много для меня сделал, и, главное, я знаю, что он тебя любит. Никогда не видел, чтобы он на кого-то так смотрел. Теперь понимаю, почему его долго ломало ехать сюда. Боялся отказа. Опять же, никогда не видел его таким счастливым, когда вы у трапа обнимались. — Андрей впервые за разговор улыбнулся. Мне тоже стало легче. Помолчав, он продолжил: — Связываться с Князем рискнёт только сумасшедший, особенно если речь идёт о женщине. Хотя, — Андрей посмотрел мне в глаза, — я бы рискнул. Но вижу, у вас это взаимно, поэтому что-либо менять не имею права. Отхожу, потому что люблю вас обоих. Ну вот, я это сказал. — Он усмехнулся и накрыл мою ладонь своею. — Скоро уеду обратно на север, здесь и Геры вполне хватит. Дарина, ты помни, что если тебе понадобится моя помощь, в любой момент, не важно в чём, — только скажи, и я приеду. — Он поцеловал мне руку и ушёл. Мы попрощались скомканно, но и тепло. Его последние слова перед уходом меня сильно тронули: «Ты самое прекрасное, что есть в моей жизни. Не каждый мужик готов остаться другом там, где отношения не срослись. Но я именно твой друг. Моё отношение к тебе шире, чем любовь мужчины к женщине».

Андрей ушёл. Я сидела за столом, не притронувшись к еде. Меня распирала светлая грусть. Почти сразу вызвала такси и уехала в бильярдный клуб. Мобильник разрядился, и я тоже нуждалась в разрядке.

Прицел. Удар. Шар.

Прицел. Удар. Шар.

Я заполняла лузы, размышляя о разговоре с Андреем и о наших с Аликом отношениях. Маркёр дядя Саша понял без слов и составил мне молчаливую компанию за столом. Одна партия. Две. Три. Четыре.

— Говорила же, она здесь, — Ника шумно выдохнула и с укоризной посмотрела на меня, а вошедший следом Гера что-то быстро сказал по телефону и протянул мне трубку.

— Алло.

— Дара, ты рехнулась? — голос Алика разлился раскалённым железом.

— В чём дело? — Я ещё была в тумане своих мысленных бродилок.

— Какого… рожна ты мобилу отключила и, никому ничего не сказав, укатила в бильярд?

— Алик, смени тон. — Мне не нравились ни слова, ни интонация. — Я не маленькая девочка, чтобы так меня отчитывать.

— Ты издеваешься?

— А что я сделала? — я закипала. — Мне было не по себе, хотелось побыть одной, мобильник разрядился. Зарядки с собой нет.

— Оставайся на месте, не маленькая девочка.

— А то что? Накажешь? — Эмоциональный вызов был брошен.

— Да-ра! — прорычал Алик. Судя по тону, вызов приняли. — Верни трубку Гере и хорошей тебе игры!

Гера вышел с телефоном из зала. Ника застыла в изумлении, но тут же спохватилась.

— Ты чё творишь? Да Алик всех на уши поставил. У вас двоих с Андреем абонент не абонент. Что вообще происходит?

— Отстаньте вы все уже от меня со своей опекой. Дайте хоть немного побыть одной. — Меня накрыло эмоциональной бурей. Я хорошо знала это состояние. Ничего хорошего оно не предвещало.

— Ха! — сестра тоже распалилась. — Принцесса-шибанесса сегодня не в духе. Знаешь, что я тебе скажу, Дара? Ты эту кашу заварила — приятного аппетита, смотри, не обожрись в одиночку! — Она развернулась к вернувшемуся Гере и сказала уже ему: — Поехали отсюда. Госпожа изволит лупасить по шарам в гордом одиночестве. Зря только все волновались.