В простор планетный - Абрам Рувимович Палей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она поняла также, почему комната сразу показалась ей тесной: в разных местах ее стояли три больших стола, и все три были завалены чертежами.
— Это мое рабочее помещение, — сказал Сковорода. — А теперь пройдем сюда.
Он ввел гостей в комнату поменьше, но так же весело освещенную. Комната не больше первой, однако выглядела просторнее, потому что в ней не было громоздких столов. Здесь было очень уютно. Не оттого ли, что на специальных подставках стояло в вазонах много живых растений? Среди них Герда с удовольствием увидела только что распустившийся пышный куст белой сирени. На маленьком столике в аквариуме суетились яркие головастые и зубастые обитатели, воздушная машинка тихонько попыхивала, вода пузырилась.
Значит, Сковорода — любитель живности!
Герда подошла к сирени, вдохнула ее тонкий аромат, такой неожиданный и радостный в зимний день.
— Ну, — сказал Сковорода, — заказывайте завтрак, я заранее присоединяюсь к выбору моих гостей.
Герда нажала кнопку текущего меню на вделанной в стену дощечке цвета слоновой кости. Тотчас проступил столбец отчетливых строк. Рядом с названием каждого блюда и напитка стоял его шифр. Пробежав взглядом список, Герда не стала вызывать следующую серию.
— Здесь как раз все мое любимое. Думаю, и вам понравится.
Пользуясь шифром, она сделала заказ. Через несколько минут внутристенный конвейер подал на выдвижной столик выбранные ею блюда: розовую массу, которая консистенцией, вкусом и запахом напомнила бы отдаленным предкам самую нежную лососину; паштет; синтетические сливки с фруктовыми соками; душистый хлеб, похожий на тот, каким питались люди двадцатого столетия; и крупные, очень сочные груши с тонкой, чуть жестковатой кожицей.
Мужчины одобрили выбор Герды. Все с аппетитом закусили.
— Ну что ж, — сказал Сковорода, — вчера с Николаем я виделся по теле, цель вашего посещения мне известна. Могу начать объяснения хотя бы с пищевых конвейеров.
— Но это же не новость, — заметила Герда. — Где их нет? Разве что на Венере.
— Все дело в том, где и как расположены конвейеры, — возразил Сковорода. — В нашем городе все доставляется в квартиры из своего же дома. Вот посмотри-ка.
Он вышел в первую комнату, гости последовали за ним.
Почти не глядя, Сковорода взял с одного из столов лист с чертежом, развернул его и приложил к стене. Лист повис, удерживаемый присосками.
— Вот разрез нашего города. Независимо от числа этажей полуподвальные и первые этажи всех домов распланированы одинаково. Через полуподвальное кольцо концентрическими кругами идут два грузовых конвейера. Отсюда со складов подается все нужное для магазинов и столовых, те и другие на первом этаже.
— А склады где? — спросила Герда.
— Склады, фабрики пищи, производственные комбинаты — на специальном кольце, оно находится между каналом и внешней парковой зоной — заповедником. А оттуда идут вытянутые эллиптические конвейеры наперерез круговым, примерно так, как орбиты комет пересекают орбиты планетные. В нужном месте груз автоматически переваливается с радиального конвейера на круговой.
Ну, а дальше как во всех городах: в каждом магазине оборудованы, тоже на конвейерах, наклонные полки с товарами, в столовых — с готовыми блюдами. Чтобы получить нужную вещь, пищу, лекарство, достаточно соединиться с магазином, столовой или аптекой и набрать шифр требуемого предмета. Автомат достанет его и через лифт и внутристенные транспортеры подаст к месту вызова.
— Но я уже уловила разницу, — заметила Герда, — у вас все дело в круговых конвейерах.
— Вот именно. Хотя у нас есть, как видишь, и эллиптические. Ими оборудованы и дома на радиальных улицах. Эти дома устроены так же, как на круговых улицах. В их подвальных этажах тоже беспрерывно движутся конвейеры, только здесь они не круговые, а вытянуто-кольцевые. Они закругляются в обоих концах улицы. Если какой-нибудь груз надо срочно передать с кольцевой улицы на радиальную, то в месте отправления дежурный диспетчер нажимает соответствующую кнопку и груз переходит.
— А почему, — обратилась Герда к Рашкову, — ты сказал: «Важно, чтоб в каждом квартале жило одинаковое количество людей»?
— Это для того, — ответил за него Сковорода, — чтобы можно было спланировать на разные отрезки времени потребность в продуктах, вещах и обслуживании. Это существенно для равномерной работы конвейеров.
— Значит, когда строили город, уже определили, сколько будет жителей?
— Да. Примерно шесть миллионов. Организация пространства, — продолжил свое объяснение Сковорода, — неизбежно совпадает с организацией времени. Жесткие кольцевые конвейеры, идущие через полуподвальные этажи, перевозят не только грузы, но и людей. Вступив на такой конвейер или на уличный движущийся тротуар, заранее с точностью до секунды знаешь, сколько времени займет передвижение до намеченного пункта. Каждый склад, магазин, столовая получают грузы от производственных комбинатов в точно определенное время. Это очень упрощает их работу. Ну, а жителей снабжают в любой момент по требованию.
— А теперь скажи, — неожиданно спросил он Герду, — понравился ли тебе наш город?
Она ответила не сразу:
— Кажется, да. Не успела привыкнуть. Я в таких городах еще не бывала.
И опять, помолчав немного, добавила:
— Его красота своеобразная… Геометрическая. Круги, радиусы. Они правильные. А с ними чудно сочетается капризная прихотливость перепутанных белых линий. Это снежное кружево деревьев, кустов. Оно очаровательно. Получается красота контраста.
Сковорода указал на один из заваленных чертежами столов.
— Такой город мы проектируем для Венеры…
— Для Венеры! — повторила Герда. В ее восклицании слышался восторг. И легкая грусть…
— На Венере, — говорил Сковорода, — еще не скоро вся поверхность будет приспособлена для жизни. И потому на первых порах лучше сосредоточить больше людей в одном месте и там создать наибольшие удобства. А впоследствии, конечно, и на Венере будут самые разные города.
— Это вы хорошо придумали… кольцевой город, — резюмировала Герда.
— Придумали не мы, а русский инженер Георгий Марсаков еще в первой половине двадцатого века. Мы лишь кое-что изменили в применении к современным условиям.
По предложению Сковороды решили проехать по городу.
Движущийся тротуар шел совершенно бесшумно. Да и во всем городе не было слышно шума от транспорта или каких-либо механизмов. Можно было услышать только людские и птичьи голоса. Прикрыв на мгновение глаза, Герда почувствовала себя словно в лесу: такой же чистый и свежий морозный воздух, тот же птичий щебет, пересвист, перещелк, журчание, бульканье, перезвон.
— Приехали! — сказал Сковорода.
Они
