Койн (ЛП) - Уэбстер К.

Он извинялся за то, что погубит моего отца.

Поскольку это означало погубить и меня.

Глава 25

Койн

Весь дом погружен во тьму.

В один момент я держал в объятиях дрожавшего, беззвучно плачущего ангела, а в следующий мы уже купались в черноте. Несколько парней выругались в глубине дома, и я услышал, как Сторми заворчала на кухне.

— О, нет, — застонала Хэдли.

«Да».

Мэррон здесь.

Ее чертов отец.

Я едва не рассмеялся, представив победоносное выражение его лица. Дженворт где-то поблизости, поскольку как бы хорош он ни был, но делал только то, что я ему позволял. А подобное требовало, чтобы Мэррон находился на определенном расстоянии. Этот ублюдок хотел убрать меня, сознавая, что никогда не будет так хорош, как я. Ничего не изменилось. То же дерьмо, но в другой день.

А теперь он здесь.

Шел прямо в расставленную мной ловушку.

Считал, что стал хозяином нашей Вселенной, черт возьми.

Кто-то должен был сообщить ему, что Дженворт лишь марионетка на веревочках. Тех самых, которыми я планировал его задушить.

— Койн.

Взволнованный голос Хэдли что-то сделал со мной. Выдернул из водоворота безумных мыслей о мести и вернул в настоящее. Я так долго жил только прошлым и тем, что произошло.

А потом появилась она.

Мое настоящее.

А внутри нее и будущее.

Однако не желая зацикливаться на столь опасных вещах, как надежда и семья, когда Дженворт и Патнэм бродили где-то поблизости, я решил снова погрузиться в прошлое. По крайней мере, сейчас.

— Ты ужинала? — спросил я Хэдли, шлепнув по бедру, чтобы она поднялась.

Она повиновалась и покачала головой. Было темно, но лунный свет позволял мне видеть ее красивые и мрачные сейчас черты.

— Найди Бермуды и поешь, — я поднялся и взял со стола нож в чехле, чтобы пристегнуть к поясу. — И надень какую-нибудь обувь. Без подогрева пол очень быстро остынет.

Я стал уходить, но Хэдли схватила меня за запястье. Обернувшись, я посмотрел на ее наполовину затененное лицо. Она неуверенно шагнула ко мне и нежно провела пальцами по покрытому щетиной подбородку.

— Все, чего я когда-либо хотела от жизни — это быть счастливой, — пробормотала Хэдли. — Я не была уверена, как именно этого достигнуть. Но теперь, когда мамы не стало, а я наверняка беременна, мне открылось некое направление, — она улыбнулась самой красивой в этом проклятом мире улыбкой. — Я хочу стать хорошей матерью этому ребенку. Хочу защитить ее или его от ужасных людей, живущих в этом мире, — она сглотнула и опустила взгляд на пол. — И мне бы не хотелось делать это в одиночку.

Подняв руку, я обхватил подбородок Хэдли и запрокинул ей голову, чтобы разглядеть выражение лица. Большим пальцем я провел по подсохшей нижней губе.

— Ты флиртуешь с опасностью, малышка. Даже не знаешь, о чем просишь.

Взгляд Хэдли стал более жестким.

— Я знаю, о чем прошу. И чего хочу.

— Принцессы не всегда получают желаемое.

— Может, я больше не хочу быть принцессой, — выдохнула она убежденно.

— Правда, Девочка-конкурсантка? И кем же ты хочешь стать? Королевой?

Она поднялась на цыпочки и целомудренно поцеловала меня в губы.

— Думаю, быть старушкой куда лучше.

Будь я проклят, если мой член в этот момент не затвердел.

— Иди и поешь, — рыкнул я.

Хэдли усмехнулась, ее игривость, наконец, прорвалась наружу.

— Да, папочка.

Чертова девчонка.

*****

Тишина.

Полная и абсолютная.

Я отмораживал яйца, но не шевелил ни единым мускулом. Враги были уже близко. Шли прямо в нашу ловушку. Я думал, что они могли приехать на харлеях, как толпа злобных ублюдков. Патнэм так бы и поступил, несмотря на снегопад, если бы взял на себя инициативу. Но если за дело отвечал Дженворт, они будет действовать более скрытно.

Хруст.

Я резко повернулся влево и встретил виноватый взгляд Биззи. Этот ублюдок не мог сидеть спокойно даже ради спасения своей жизни. Я снова уставился на дорогу, щурясь от летящего в темноте снега.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Встретив темный взгляд Катаны, я кивнул ему, и он тут же растворился в ночи, чтобы посмотреть, какова ситуация дальше по дороге. Пэйн прокрался вслед за ним. Наш дом был полностью защищен и окружен со всех сторон.

Бззз. Бззз. Бззз.

Вытащив телефон из кармана пальто, я прижал его к уху, но не произнес ни слова.

— Теперь у меня есть доступ ко всему, Койнаков, — Дженворт говорил с холодной уверенностью, но от меня не ускользнуло легкое напряжение в его голосе.

Он ведь сам забрел в логово льва.

— Ты уже забрал единственных людей, которые были мне близки и по-настоящему дороги, — напомнил я ему. — Думаешь, отключение электричества меня расстроит? — я помедлил. — Ты никак больше не сможешь причинить мне боль. Благодаря тебе, я теперь неуязвим, мать твою, — я холодно усмехнулся. — А что насчет тебя? У меня в руке как раз бьется твое маленькое сердечко.

— Давайте.

Его лающий приказ стал для меня единственным предупреждением, прежде чем из-за деревьев понеслась автоматная очередь. Пули изрешетили дом, вдребезги разбивая окна. Это взбесило меня, но было ожидаемым. Я отступил за каменную колонну, ожидая нападения.

Спустя несколько секунд стрельба прекратилась, когда мои люди отыскали свои цели.

— Я послал Хэдли на кухню поесть, — сказал я в телефон, все еще прижатый к уху. — Сейчас ты можешь просто развернуться и пойти домой, поскольку наверняка убил ее.

— Ты и правда считаешь меня дураком, — отозвался со смешком Дженворт. — Разве я не послал бы за ней своих людей, как только вы, чертовы рожи, выползли из дома?

Я посмотрел направо, ища Фильтра. Он кивнул и поднял вверх два пальца — наш условный сигнал, означавший, что за Хэдли приходил Патнэм.

— Ты уже на месте встречи? — протянул я. — У вас там все чисто? Готовы сбежать с моими чертовыми деньгами и гребаным призом?

— Ты же знаешь, что я не уйду, пока не увижу, как он выпотрошит тебя… Ааа!

Звонок оборвался.

— Бросил трубку, — невозмутимо проговорил я. — Пойдемте на скотобойню. Пора жарить поросят.

*****

Мне нравилось слышать визги моих врагов.

Мэррон Дженворт и Рэндалл «Магна» Патнэм, привязанные к стульям бок о бок — самое прекрасное зрелище, которое я когда-либо видел. Момент, которого я ждал целых десять лет. Начало конца.

Однако видеть малышку Дженворта на матрасе с подтянутыми коленями и затравленным выражением лица было совсем неприятно. Это тревожило меня. Было неправильным и извращенным. Эту картину я бы предпочел не видеть.

Я отвел взгляд.

«Сфокусируйся».

Приблизившись, я увидел, что Дракон уже принялся за Патнэма. У него на лбу впечатляюще аккуратным почерком было вырезано «СВИНЬЯ-НАСИЛЬНИК». Все же Дракон был мастером клинков.

«Это за то, что ты сделал с моими девочками, мудак».

Осмотревшись, я понял, что все члены клуба были здесь. Наблюдали и выжидали. Некоторые в темных углах бойни, другие на виду. Они хотели правосудия так же сильно, как и я. В голову вдруг пришла мысль: а на что будут потом походить наши собрания в Церкви, если половину времени мы не будем строить планы мести. Я уже даже представить себе не мог мирную жизнь.

Потому понятия не имел.

За последние десять лет все мое существование превратилось в подготовку к войне. Войне, которую, в конце концов, выиграю.

Гибсон стал напевать нечто, похожее на «Не бойся жнеца» группы «Блю Ойстер Калт». Подходящая песня. Дженворту и Патнэму не стоило бояться жнеца. А вот меня — да.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Патнэм что-то забормотал, но из-за полоски клейкой ленты разобрать слова было невозможно.

— Что такое? — спросил я, обходя его и направляясь к Хэдли. Я протянул руку и погладил ее по волосам. Она не вздрогнула. Я посмотрел на Дженворта, его глаза пылали яростью, сфокусировавшись на том, как я прикасался к его дочери. Ни один отец не был бы в восторге, наблюдая, как его дочь оскверняли. — Знаешь, — обратился я к Дженворту, — я очень долго представлял себе этот момент. Когда убью людей, погубивших мою семью. Я воображал все, начиная от быстрого перерезания горла до более творческих способов. Например, как-то я хотел вырезать из ваших тел все органы и кормить вас ими, пока вы, мать вашу, не подавитесь.