Последнее звено - Владимир Лещенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И добавил на альбийском,
–Пойдемте побыстрее, брат Гачко, к вечеру надо все закончить.
... «Как все-таки хорошо понимать языки» –думал Торнан, шествуя по запутанным коридорам тюрьмы за своими новыми хозяевами.
–Я продолжаю настаивать, –вещал Гачко. Все эти дыбы, клещи, топоры, и грубые скоты ими орудующие – мимолетный взгляд в сторону Торнана –все это давно устарело и не дает должной меры устрашения врагов Митры, брат Друк. Даже эти печки, что придумал магистр Будган...
–И что же вы предлагаете взамен? – бросил круглолицый. Видать, они возобновили спор, который вели до того, как наткнулись на друзей, пытавшихся улизнуть из этого проклятого места. Не эти ли ваши машины – плод развращенного восточного ума?
–Вы не правы, брат мой. Вот например, в своем путешествии в Куттэх, я видел занятную штуку – устройство, заменяющее кузнечные меха, и нагнетающее воздух в плавильные печи... Представьте себе такую картину – на помост выводят еретика, вставляют ему в зад трубку, соединенную с такой машиной, и начинают качать воздух. Еретик надувается словно жаба, а потом лопается! Кровь, страх, требуха летит во все стороны... Подумайте –какое потрясение для темных людей! Ведь быдло падко на всякие зрелища...
–Не знаю, не знаю...
В этот момент Торнан вполне отчетливо представил – как лопнули и брызнули бы почтенный брат Гачко и брат Друк, и безо всяких хитрых восточных штучек – а просто если их связанными уложить на землю, а потом от всей души шваркнуть по ним валуном, который поднимают над головами шесть здоровенных парней. Именно так казнили на его родине самых отъявленных злодеев.
Тем временем Друк искоса посмотрел на бредущего следом Торнана.
–Все-таки, где интересно, наш приор откопал такой экземпляр, –спросил он. Просто не по себе становится, что в наших цивилизованных краях на воле бродят такие дикари. Определенно норглинг, или еще какой-нибудь борандиец...
«Ах ты...! –прокомментировал про себя капитан. Меня, анта, за норглинга принять!».
–Но какой однако здоровяк! –между тем продолжил инквизитор. Да, я признаться, не очень верю в то, что говорит наш конклав насчет нелюдей, но в этом вполне возможно течет тролличья кровь.
«Ну ублюдок! Да если бы ты хоть раз тролля увидел – до конца жизни сутану не отстирал!».
Внезапно один из монахов резко обернулся к нему, окинул напряженным взором.
Неужели все-таки что-то почуял? Но причина была совсем другой.
–Милейший, – а что это у вас за перстень? – спросил длинный.
–Так ведь сами великий инквизитор изволили подарить, – с должным почтением пояснил Торнан, не растерявшись.
–Очень любопытно, –и за что, позвольте узнать? –на этот раз в голосе звучала неприкрытая издевка. Видать, наклонности местного борца со скверной и тьмой, были хорошо известны.
–За служебное рвение и особые услуги, – сообщил северянин.
–О, – воскликнул круглолицый, –и что ж это за услуги такие?
–Услуги они и есть услуги, –для виду помявшись, сообщил Торнан. Ежели что –могу и вам такие же оказать, как отцу Саректе. Энто со всем нашим старанием.
Тут он ничуть не кривил душой, – он был вполне готов проделать с обоими то, что и за полчаса до того –с Великим Инквизитором.
Они пришли. За толстой дверью, которую Гачко отпер фигурным тяжелым ключом, оказалась обычная пыточная камера, освещенная тремя факелами.
–Вот, – ткнул пальцем Гачко в распятого на стене человека. Надо его допросить.
–А в чем его обвиняют? –осведомился Торнан.
–Тебе-то что, палач? – брюзгливо ответил Гачко. Твое дело кнутом работать, да щипцами. А спрашивать мы будем.
–Не, я к тому, – пояснил Торнан, –что смотря как обработать. Ежели его отпускать потом, или еще нужен будет – так это одно. А если к примеру – на плаху или там в геенницу, –тогда другое дело.
–Отпускать, – скажешь тоже, – хохотнул невысокий... И много ли тут отпускали на твоей памяти?
–Можешь не стесняться, – бросил длинный. Ему отсюда только в огонь.
Этот еретик, лживый раб Черного Властелина, космограф, лекарь и алхимик, вздумавший открыто отрицать истины святой веры. Он говорил, например что звезды –это не отражения солнечных лучей от края мира, а такие же солнца, как и светильник божественного Митры...
–Это не я, –пробормотал узник, –это говорили еще древние мудрецы...
–Всем им место в огне Охримана. И тебе тоже, безбожник и язычник!
Значит так, –кипя непритворным (или наоборот: хорошо разыгранным) гневом, распорядился Гачко, – Сперва горячими щипчиками его, затем кипятком... Да что я говорю –ученого учить.
– Добро, – ухмыльнулся Торнан, – энто мы завсегда! Вы только скажите, а мы уж со всем старанием...
Повернувшись к верстаку, Торнан принялся деловито перебирать инструменты –разнообразные пилы, долота, щипцы и иные, назначения которых честный вояка даже и не знал. При этом он мурлыкал себе под нос какую-то песенку, изо всех сил создавая образ бывалого палача.
–Ну что ты там возишься?
