Цена ошибки - Илья Михайлович Долгополов

– Вас опознали свидетели.

– Я никого не убивал, – Сорвался Сотников.

– Как Вы можете доказать, что были в столице?

– В каком смысле, – Запинаясь проговорил Сотников.

– Вы утверждаете, что в день убийства Агафонова Вы были здесь, хотя свидетели утверждают обратное.

– Без адвоката я говорить отказываюсь.

– Поймите, мы имеем неопровержимые доказательства Вашей причастности к убийству купца Агафонова. Я предлагаю Вам сотрудничать со следствием, а не вводить нас в заблуждение, господин Сотников.

– Я повторяю, я не покидал Петербург.

– Вы вынуждаете меня пойти на крайние меры. Госпожа Агафонова, с которой у Вас, по-видимому, бурный роман, в соседней камере даёт признательные показания.

– Что Вы сказали? Анастасия? Прошу Вас, оставьте её в покое, она ни в чём не виновна, – взмолился Сотников.

– А Вы виновны?

– Я ответил, что без адвоката я говорить отказываюсь.

– Я сделаю так, что адвокатская контора узнает о Вашем аресте в последнюю очередь, а Вы будете сидеть в вонючей камере с пьяницами и ворами разных мастей и ждать, когда появится адвокат. Дежурный, в камеру его, – Крикнул Арагонов.

Сотникова увели в камеру.

– Давайте второго, Федор Михайлович. Узнали, как его имя?

– Старостин Иван Савельевич. Так он представился.

– Проверяй пока по этим данным, он мог представиться любым именем.

– Мы обыски сейчас проводим у обоих, Мурзин выехал с коллегами.

– Не спускайте глаз с Агафоновой, ей могут донести.

– Хорошо, Иван Христофорович, наблюдаем.

В комнату ввели задержанного.

– Ну что, тёзка, поговорим?

– Тёзка? – Удивился усатый.

– Ну Вы же Степан?

– Нет, Иван, – Не менее удивлённо произнес тот.

– Ну и я не Степан.

– За что меня задержали? – Спросил усатый.

– Вас подозревают в убийстве, – Арагонов продул мундштук папиросы и закурил.

– Позвольте узнать, в каком?

– Один известный купец обратился в полицию с просьбой защитить его от убийства.

– И причём тут я? – Возразил усатый.

– Потому что Вас опознали свидетели.

– Какие свидетели, какой купец? – Срываясь на крик, спросил усатый.

– Не нужно кричать, господин Старостин. В соседней губернии обнаружено тело мужчины. При нём найдены документы на имя Агафонова Николая Ивановича.

– В смысле?

– В смысле что?

– Вы сказали, что он обратился в полицию и тут же сказали, что найдено тело этого купца.

– Да. А что Вас так смущает?

– Да всё смущает. То он жив, то он мёртв.

– Так бывает, не успели.

– Ерунда какая-то, – Сцепив пальцы вместе, Старостин положил руки на стол.

– Следствием установлено, что Вы гостили в этом городе, и были замечены с купцом Агафоновым в одном из ресторанов. В этот же вечер Агафонов исчез, а позже найден мёртвым. У нас есть все основания полагать, что Вы причастны к его смерти.

– Всё это полная чушь. Нет у Вас никаких оснований.

– Есть, голубчик, есть. Вы что-нибудь слышали о господине Гвоздикове?

– Это еще кто такой?

– Тот, который обналичил Агафонову чек на десять тысяч.

– Чек? Какой чек?

– Денежный. Агафонов с деньгами пришел к Вам на встречу, и исчез.

– Вы что такое говорите, какие деньги. Я ничего не знаю ни о каких деньгах.

– Конечно не знаете. Уведите арестованного в камеру, – Распорядился Арагонов.

Игнатьев вошел в комнату для допросов: – Что скажете, Иван Христофорович?

– Посмотрим, пока пристреливаюсь. Вы их сфотографировали уже?

– Одного только успели, второго чуть позже.

– Старостина как можно скорее, его фотокарточку вези на вокзал и пусть проводники его опознают. Показывай несколько разных фотокарточек, чтобы наверняка опознали.

– Вы считаете, что они могут опознать?

– Он либо ехал с Агафоновым в одном поезде, либо встречал его на вокзале.

– Ладно, сейчас ускорю.

– И еще. Табак, который нашли в кисете Сотникова по аромату и нарезке идентичен тому, что нашли на складах. Это они, Фёдор Михайлович. Нет сомнений.

– Получается, что они оба были там?

– Выходит так. Завтра возьмем под арест Агафонову. С ней возможно будет попроще, она женщина. Пара дней в камере с проститутками, больными сифилисом, развяжет ей язык.

– Какие ещё будут указания?

– Отдыхать. Передай Мурзину огромное спасибо за оказанную помощь. Я буду ходатайствовать перед Гавриловым о его повышении по службе.

– Передам, Иван Христофорович, он будет счастлив, как мне кажется.

– Такого и к себе не грех забрать, только вряд ли кто из столицы уедет.

– Почему, мне вот у нас нравится, спокойно.

– Ладно, пошли чего-нибудь съедим, уж больно есть хочется.

14 октября (пятница)

Арагонов поджидал момент, когда Агафонова выйдет из кондитерской лавки. Она долго о чём-то беседовала с кондитером, изображая, по-видимому, жестами, какой торт ей приготовить. Она отсчитала банкноты и убрав кошелек в сумочку вышла на улицу.

Арагонов попросил извозчика ехать за ней.

– Догони, голубчик, вон ту даму и поравняйся с ней.

Извозчик прибавил ходу и как только догнал Агафонову слегка притормозил.

– Доброго дня, Анастасия Дмитриевна, – поприветствовал её Арагонов.

– Ах это Вы? Я право испугалась.

– Неужели я так страшен? – Рассмеялся Арагонов.

– Нет, что Вы, я от неожиданности.

– Садитесь пожалуйста, я Вас подвезу.

– Мне недалеко, я дойду пешком.

– Анастасия Дмитриевна, это не просьба, садитесь в экипаж, прошу Вас.

– Что, простите?

Арагонов выпрыгнул из экипажа и взял Агафонову под локоть: – Прошу Вас.

– Что Вы себе позволяете?

– Садитесь, я все расскажу по дороге, Анастасия Дмитриевна.

Экипаж тронулся.

– Анастасия Дмитриевна, у нас с Вами предстоит очень длинный и интересный разговор, как Вы уже догадались. Я лишь хочу сразу предупредить, что я не люблю слишком длинные рассказы, и уж тем более я вырос из возраста, в котором верят в сказки, поэтому прошу Вас не усложняйте и так сложную для Вас ситуацию.

– Я всё еще не понимаю, о чём Вы.

– Ваш муж, Агафонов Николай Иванович, написал заявление в полицию о том, что его жена и её любовник собираются убить его, а перед этим присвоить себе его деньги.

– Этого не может быть! – Возмутилась Агафонова.

– Почему не может, так бывает и довольно часто.

– Всё это какая-то ерунда.

– Господин Сотников сейчас дает признательные показания в участке. Он арестован, как и его подельник Старостин. Они убили не того человека, а потом и еще одного невинного. Ваш муж избежал подобной участи. Вы арестованы в причастности к убийству, Анастасия Дмитриевна.

– Я не верю Вам.

– Тогда я устрою Вам свидание, и Вы поверите.

– А где Николай Иванович, где мой муж?

– Он, как ценный свидетель, спрятан нами до окончания следствия.

– Мерзавец.

– Я уверен, Вам будет о чём с ним поговорить.

Экипаж подъехал к полицейскому участку. На пороге его поджидал Игнатьев.

– Забирай её, Федор Михайлович.

– Прошу Вас, пройдемте за мной, – Подал её руку Игнатьев.

– Сообщите моим детям, что я тут.

– Не