«Если», 2012 № 05 - Журнал «Если»

Но Стэнтон сделал все, что мог, хотя в игровом кино и не поднялся до уровня собственного «ВАЛЛ-И». С командой сценаристов они добавили интригу в линейный приключенческий сюжет, постарались сделать героя не слишком «плоским» и даже внесли некую мораль. Более того, придумали объяснение, как все-таки Картер переместился на Марс, принципиально не интересовавшее автора. Отдельным реверансом Родригесу выглядит приглашение на роль молодого Эдгара Берроуза актера Дэрила Сабара из «Детей шпионов». А визуально даже получился своеобразный новый стиль — фантастический «пеплум». Но главное — умирающий пустынный Марс вышел не менее живым и притягательным, чем джунгли камероновской Пандоры. Мальчишка, посмотревший «Джона Картера», уже не поверит безжизненным фотографиям исследовательских аппаратов, И может быть, придумает свой Марс.

Андрей НАДЕЖДИН

Тема

Сергей Слюсаренко

Два мира — две судьбы

Начало этого года подарило зрителям сразу две новые ленты, пронизанные мистикой войны. Один фильм российский, другой — украинский, но оба вполне можно назвать отечественными. Ведь режиссер Михаил Ильенко, автор картины «ТотКтоПрошел-СквозьОгонь» («Тойхтопройшовкрiзьвогонь»), мастер так называемого поэтического украинского кино, снял свою дебютную ленту аж в 1975 году. А Джаник Файзиев, создатель фильма «Август. Восьмого», также начинал работать в кино еще в СССР, хотя на режиссерскую стезю ступил не так давно.

Оба фильма о войне. И о людях на войне. И хотя войны разные и их разделяет почти 70 лет, но главное в восприятии простого человека не меняется: выжить, не предать и спасти близких. Оба фильма по-своему фантастичны. Если в картине «Август. Восьмого» мистическая составляющая формируется за счет мира аутичного мальчика, ищущего спасения у своего вымышленного друга робота, то в фильме Ильенко все гораздо сложнее. Режиссер отталкивается от идей панукраинизма и погружает своего героя, советского летчика, в мир колдунов и оборотней. Но не чудеса и превращения в этих лентах достойны пристального внимания. Их отличают особенности подхода на уровне парадигмы сознания. Это — образ врага, В картине Файзиева враг — абстрактная война. Там вы не найдете ни робких грузин, ни коварных натовцев, только размытый силуэт противника и его военную технику. И не о противостоянии этот фильм. Он о том, как в ваш дом приходит война. Как в вашей квартире пулеметная очередь крушит мебель, а ракета разносит рейсовый автобус. О том, как на такси можно приехать на фронт и как ради спасения ребенка мать проходит все круги ада, Война появляется в фильме не сразу, почти половина экранного времени это нарастающий саспенс, который становится еще тревожнее от того, что зрителю, хорошо знакомому с недавней историей, заранее ясно, к чему все приведет.

В центре внимания женщина, которая пытается устроить свою судьбу, не замечая, что ее ребенок от этого страдает. Пустые разговоры о зарплате и отпуске в Сочи, вечные коридоры и лифты бизнес-центров, лоснящаяся элита. В роли потенциального жениха Александр Олешко выглядит прекрасно, завораживая своей тупой самоуверенностью. И ситуация, когда героиня неожиданно решается на отчаянный шаг и едет за своим ребенком туда, где может начаться война, еще не вызывает сочувствия, а кажется просто сумасбродством. Напряжение нагнетается постепенно, пока вдруг не взрывается ошеломительно и страшно. У актрисы Светланы Ивановой блестяще получилось показать этот переход. Фильм динамичен, боевые сцены в нем реалистичны и уместны, хотя во второй половине динамика немного идет в ущерб сюжету. К недостаткам стоит отнести вялые сцены с президентом, которые могли бы быть более драматичными.

Но есть в фильме очень интересная линия, которая характерна для современной войны. Вездесущие корреспонденты, которых в кадре, кажется, едва ли не больше, чем военных, гибнущие на броне как простые солдаты. Это война в прямом эфире.

В фильме Ильенко все начинается и развивается иначе. Как принято в современном украинском кино — со слов о голодовке, которую сейчас модно называть holodomor. И буквально сразу же идет разделение на своих и врагов. Свои — это главный герой и его ближайшие друзья, а враги — остальные жители родного села. Хорошие воюют, а плохие все служат в НКВД, примерно три-четыре энкавэдэшника на одного бойца. Фильм скорее о врагах, а не о героях. Далее все идет по накатанной в последние два с половиной десятка лет колее. Героев войны сажают в сталинские лагеря, а мерзавцы жируют на свободе. Иногда режиссер словно спохватывается и добавляет поэтики, время от времени демонстрируя летящих журавлей, беленые хатки, яблоки в ведре и на земле, иконы… И визуализирует харизму главного героя, боевого летчика. Харизма заключается в плотно сжатых губах и еще в том, что все рядом с летчиком начинают говорить по-украински. Татары, русские, цыгане, переодетые в индейцев, и даже негр (тоже, надо сказать, летчик-герой). Дмитрий Линартович смог вытянуть главную роль достаточно ровно, хотя и на одной ноте.

Если в российском фильме вся мистико-фантастическая составляющая ограничивается фантазиями мальчика, то в картине Ильенко эта линия развита гораздо шире. Во-первых, как всем известно, у запорожских казаков были колдуны, казаки-характерники, которые могли летать верхом на плуге. Именно потомком таких колдунов и является главный герой. Его сверхспособности — летать (правда, не на плуге, а на обычном самолете), одним своим видом пугать врага на расстоянии, а также оборачиваться волком. Последнее неплохо помогает герою при побеге из лагеря. Естественно, не немецкого, а ГУЛАГа. Из немецкого плена герой по какой-то причине бежать не стал, по крайней мере в фильме об этом не упоминается, и героя ведут на первый допрос только после победы. Во-вторых, герой может сверхъестественным образом переноситься на громадные расстояния, минуя границы. Например, с Чукотки в Канаду, и там сразу начать говорить по-английски. Ну и третья мистическая компонента — это ментальная связь героя фильма с его односельчанином-энкавэдэшником, который к тому же домогался сердца и тела жены нашего летчика. Именно этот враг и засадил героя в ГУЛАГ, а потом, когда тот бежал из лагеря, подвигнул все силы НКВД на его поиск и физическое уничтожение, Это вечное преследование давит постоянно, убивая поэтику и попытки выстроить сюжет.

У фильма «Август. Восьмого» другой стержень — дружба и взаимопомощь. Как упомянуто выше, в картине нет врагов, и даже единожды появившийся в кадре солдат противника помогает матери спасти ребенка. И добро в итоге побеждает зло. Победу одерживает не мистика, а мать, спасающая своего сына, не робот, а боевое братство, и просто потому, что иначе быть не может. У Ильенко, напротив, добро никак не побеждает. Никто не наказывает предателей и убийц, никто не карает лжецов и карьеристов, Зло, уже в виде кагэбистов, приходит к власти, а самые демонические мерзавцы сходят с ума. Герой спокойненько ездит на коне по прериям и руководит племенем индейцев, в другой стране, в другой семье. И ест борщ, который готовит его скво.