Земля обетованная - Татьяна Николаевна Зубачева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
…Так он стал здесь Гришей и, приходя из города, переодевается, как все. У них спортивные костюмы, домашние куртки и брюки, а у него леггинсы и лёгкая, без бахромы и вышивки кожаная рубашка, и по дому ходит не в тапочках, а в мокасинах без шнуровки с мягкой подошвой. И ничего, привыкли.
Но сейчас он сразу после завтрака пойдёт на работу. Туда в форме. С детьми форма удачно сработала, мальчишки сразу стали расспрашивать, мгновенно возник контакт. И со взрослыми форма ему всегда помогала. И… и больше ему надеть нечего. В племенном – рано, а на «учительскую» форму – костюм-тройку – он ещё не заработал.
Но все эти мысли, воспоминания и соображения не мешали ему наводить порядок, разбирать тетради, проверять планы для занятий на следующую неделю, ещё раз перечитывать сегодняшний конспект.
Ну вот, уже семь. Ещё час впереди, а он, можно считать, готов. Заливаются птицы, в открытую форточку тянет запахом листвы и земли. Громовой Камень отодвинул тетради и взял книгу. «Мифы древних славян». Смешно, но он – первый читатель, формуляр был чист. Почитаем, подумаем, найдём точки соприкосновения, переклички…
И, как всегда. Начал читать и зачитался. Случайно поглядев на часы, Громовой Камень вскочил на ноги. Восемь! Пора. Он быстро переоделся, убрал леггинсы, рубашку и мокасины в шкаф. Бельё, брюки, намотал портянки и натянул сапоги. Начистил он их с вечера, аж блестят. Как и медали, и поясная пряжка. Надел гимнастёрку, подпоясался, по-уставному расправив и распределив складки. Пригладил, глядя в зеркало на комоде, волосы. Ну вот, пора вниз. Он взял нужную тетрадь, ещё раз оглядел комнату и вышел, мягко прихлопнув за собой дверь.
В столовой кипит самовар, в плетёной корзинке под белым вышитым полотенцем горячие калачи. Капитолина Алексеевна приветливо улыбнулась ему.
– Доброе утро.
– Доброе утро, Капитолина Алексеевна.
Он сел на своё место. Капитолина Алексеевна положила ему на тарелку кашу, налила из самовара чаю.
– Берите масло, Гриша.
– Спасибо.
Он ел быстро, но без спешки, и Капитолина Алексеевна, любившая, когда едят с аппетитом, с удовольствием наблюдала за ним.
– Вы сегодня работаете?
– Да, у меня утренние занятия.
Но, говоря это, Громовой Камень чувствовал себя обманщиком. Ещё неизвестно: будут ли у него занятия, придут ли к нему ученики. Ну, ничего страшного, он тогда пойдёт на занятия к малышам, просто посмотрит, как работают другие, поучится…
– Доброе утро, – поздоровался, входя в столовую, долговязый белобрысый мужчина.
– Доброе утро, – ответил Громовой Камень.
– Доброе утро, Гуго, – улыбнулась вошедшему Капитолина Алексеевна. – Ваш кофе.
– Спасибо.
Гуго сел напротив Громового камня.
– Приятного аппетита.
– Спасибо, вам того же, – улыбнулся Громовой Камень.
Четверо остальных жильцов вошли в столовую, когда Громовой Камень уже допил чай и встал. Быстрый обмен приветствиями, и он вышел в прихожую. На общей вешалке среди плащей и курток его шинель. Но сегодня тепло, можно в оной гимнастёрке. А вот без палки ему не обойтись.
– Доброго утра. Чего так рано, Гриша?
– Доброе утро, Ефимовна, – улыбнулся Громовой Камень. – На работу пора.
– Ну, удачи тебе, – серьёзно пожелала Ефимовна, закрывая за ним дверь.
Умение Ефимовны всюду успевать и не спешить, готовить на всех, убирать, провожать и встречать – не удивляло Громового Камня. Он видел таких женщин в стойбищах. Те тоже успевали всё, хотя никто не видел их спешащими или суетящимися.
Улицы пустынны. Ну да, сегодня суббота, выходной, все отсыпаются. Но ближе к Культурному Центру стало оживлённее.
Громовой Камень поднялся по удобным пологим ступеням, в прохладном, пахнущем свежевымытыми полами, вестибюле поздоровался с маленькой всегда весёлой Валерией Иннокентьевной.
– Доброе утро.
– И вам доброе утро. Какая погода чудесная!
– Да, – улыбнулся Громовой Камень.
Вместе они поднялись в преподавательскую. Валерия Иннокентьевна весело трещала сразу обо всём. Громовой Камень улыбался и кивал, даже не пытаясь вставить хоть слово. В преподавательской было пусто и тихо. Громовой Камень взял ключ от кабинета и пошёл готовиться к уроку.
Он вошёл в класс и сел за учительский стол, положил перед собой тетрадь. На часах без десяти девять – он сверил свои часы с настенными в преподавательской – и издалека уже слышны детские голоса. Ему остаётся сидеть и ждать. Может быть кто-то придёт.
По субботам из-за Алискиных занятий вставали по будильнику, и Алису приходилось будить.
– Алиса, вставай, – Женя уже начинала сердиться. – Так в воскресенье ни свет, ни заря вскакиваешь, а когда надо, так не добудишься.
– Ну ма-ам, ну, я только сон досмотрю, – канючила, жмурясь, Алиса.
И тут же подскочила от громкого – на всю квартиру – голоса Андрея.
– Пусть спит, все конфеты мои будут!
– Андрюха – жадина!
Алиса в ночной рубашке вылетела в прихожую, но тут же была схвачена Андреем и кинута обратно.
– А ты же спишь, ну, и спи себе дальше.
Андрей попытался засунуть её обратно под одеяло, Алиса его немного побила подушкой, пока Женя, отсмеявшись, не разогнала их.
И за завтраком Андрей хитро посматривал на Алису. Та настороженно следила за ним и, когда Женя поставила на стол вазочку с конфетами к чаю, быстро заявила:
– А что во сне съела, то не считается!
– Ты смотри, догадалась, – с искренним разочарованием сказал Андрей.
– Ну, так ты ж не умнее, – спокойно, смеясь только глазами, заметил Эркин.
– Ну, братик, – Андрей показал ему оттопыренный большой палец, – ну, спасибо.
– Кушай на здоровье, – уже открыто рассмеялся Эркин.
– Всё, – Женя вытерла выступившие от смеха слёзы и встала. – Собирайтесь, а то опоздаете.
– Да не приведи господи, – вскочил с преувеличенным страхом Андрей. – Алиска, живо!
– А ты не командовай, – с достоинством ответила Алиса, выходя из кухни.
– Алиса! – остановила её Женя. – Как надо правильно?
– Не командуй, – поправилась Алиса.
Когда Эркин, Андрей и Алиса ушли, в квартире стало так пусто и тихо… Женя даже вздохнула.
Как всегда, выйдя на улицу, они – все трое – обернулись и помахали Жене. И Женя помахала им с лоджии.
Алиса шла между Эркином и Андреем, крепко держась за их руки. Когда им встречалась оставшаяся от ночного дождя лужа, Алиса тянула их на неё и, поджимая ноги, пролетала над ней.
И, опять же как всегда, на полдороге их нагнали Тим с Димом и Катей. Обмен приветствиями, и дети пошли впереди, а мужчины за ними. Шли молча, но молчание было если не дружеским, то доброжелательным.
Центр уже гудел и звенел от детских голосов. Приветствия, неизбежная
