Золотое снадобье - Гроув С. И.

Поднявшись, она пошла забрать ящик и рюкзак – и вдруг задумалась о растениях внутри. Если уж она едва не погибла от жажды и жары, то каково приходилось саженцам?.. София зачерпнула из колодца еще ведро, отцепила от веревки и понесла по улочке. Поливка сквозь дырочки для проветривания потребовала немалой изобретательности и творческого подхода. В конце концов она поднялась на крыльцо заброшенного магазина и смогла залить воду в отверстия. Приникла к ним лицом… Кажется, внутри в самом деле просматривались зеленые стебельки…

Возвратив к колодцу ведро, София вновь почувствовала, как накатывает усталость. Что делать дальше – было решительно непонятно. Ладно, она все-таки добыла себе пропитание: уже подвиг! Девочка со всем возможным удобством устроилась на крыльце, в тени своего ящика. Опустила голову на рюкзак – и почти сразу крепко уснула.

Пробуждение оказалось не из приятных: что-то острое тыкалось ей в плечо. София открыла глаза. Улицу успели затопить поздние сумерки, а непосредственно над ней стоял какой-то старик. Он что-то быстро и настойчиво говорил по-кастильски и концом длинной палки тыкал Софию в плечо.

– Эй! – Она перехватила клюку. – Хватит уже, я проснулась!

Сердитый ответ прозвучал опять по-кастильски. София поднялась.

– Я вас не понимаю, – нахмурилась она.

Мимика вкупе со словами произвела неожиданный эффект: старик замолчал.

– Ла-пе-на? – спросил он затем, медленно и раздельно.

– Нет! – решительно ответила София и энергично мотнула головой. – Нет, я не больна. Просто устала!

Она сунула сложенные руки под щеку, изображая желание поспать. Потом из общих соображений обозначила жестами проблему еды и питья. Раз уж дед озаботился, не больна ли она, чего доброго, и с этим поможет…

К сожалению, намек насчет помощи мигом отбил у собеседника всякий интерес к ней. Старик оперся на палку, окинул девочку свирепым взглядом из-под косматых бровей и, буркнув что-то на прощание, захромал прочь. София проводила его взглядом и вздохнула. Такое впечатление, что молодая женщина, поделившаяся с ней хлебом, – единственный добрый человек на всю Севилью… Пройдя еще несколько шагов, старик дотянулся длинной палкой до уличного светильника. Ловким движением пересадил маленькое пламя на свечной фитилек внутри. Опустил палку, двинулся дальше…

София вновь уселась на пороге, потерла глаза. Свечка не слишком-то рассеивала уличную темноту. Холодно еще не стало, но после заката сухой воздух сделался заметно прохладней. Уличный ночлег обещал обернуться весьма сомнительным удовольствием. Мелькнула мысль, а не попросить ли снова помощи у доброй хозяйки, но София прогнала ее прочь. Встав, она огляделась и стала прикидывать, не получится ли забраться в один из брошенных домов. Между тем быстро темнело…

Ее внимание привлекло смутное движение возле плазы. Кто-то вышел на улицу?.. Вроде бы женщина. София видела очертание юбок. Уж не та ли, что хлебушком угостила? Нет, дверь другая. Фигура сдвинулась с места и поплыла над мостовой прямо к Софии. Девочка вышла на середину улицы, исполнившись внезапной надежды. Не иначе, кто-то заметил ее спящую и решил пожалеть!

– Здравствуйте, – окликнула она нерешительно.

Фигура придвинулась ближе. София прищурилась.

– Здравствуйте…

Та поманила рукой… и София узнала ее.

– Это ты? – прошептала она.

Бледная фигура придвинулась еще на шаг.

– Ты последовала сюда за мной? – Голос дрожал, заветное слово вырвалось, точно молитва, возносимая Судьбам: – Мама?..

И она сама сделала шаг навстречу. Бледный абрис Минны был хорошо виден ей, но черты лица и детали платья пребывали в тени. Вот она чуть приподняла голову… и это более всего другого сошло за улыбку.

– Сокольничий и процветшая рука пребудут с тобой, – прошептала Минна.

– Что?..

– Сокольничий и процветшая рука пребудут с тобой…

И Минна воздела руку, развернув ее ладонью к Софии.

София сделала еще шаг вперед, поднимая руку в ответ.

Тут, безо всякого предупреждения, мимо уха что-то прошелестело – как тростник зашумел. Стремительный вихрь разорвал воздух… То, что пронеслось, врезалось в бледную фигуру, воткнувшись глубоко и беззвучно, как нож в подушку. Видение смялось, распалось…

– Нет, – ахнула София, бросаясь вперед.

Она подбежала туда, где только что стояло видение, но обнаружила лишь длинное бледно-зеленое древко: грубой работы стрела, сработанная из свежесорванной ветки. На ней не было отметин, совсем никаких, будто она вовсе и не сталкивалась с препятствием. София оглянулась. Посреди улицы возник человек в сером плаще. Откинув капюшон, он шел к ней с луком в руках.

– Что ты наделал!.. – закричала она.

– Ничего особенного, – отрывисто прозвучало в ответ.

София дико озиралась:

– Где она? Она только что была здесь!

Стрелок крепко взял ее за руку повыше локтя.

– Прекрати, – сказал он. – Ее здесь нет.

Она попыталась стряхнуть его руку.

– Пусти! Я должна найти ее!

– Я сказал – прекрати, – ровным голосом повторил стрелок. – Послушай меня. Призрак в тени – не то и не та, кем ты считаешь его. Это иллюзия!

– Тебе-то откуда знать!.. – София запоздало осознала, что плачет. – Тоже, выискался! Ты ничего не знаешь о ней! Я должна ее отыскать!

Она забилась в его хватке, пытаясь высвободиться.

– Я точно тебе говорю: это не она. – Стрелок взял Софию за плечи, так, чтобы она смотрела ему в лицо. – Жизнью своей ручаюсь, – продолжал он медленно, – то, что ты видела сейчас, было иллюзией. Его подослали с одной-единственной целью: сбить тебя с пути и отправить в небытие.

София плакала и мотала головой.

– Могу доказать, – проговорил он тихо. – Хочешь?

Она снова затрясла головой.

– Посмотри мне за плечо. – Он опустился на колени на мостовую, освобождая обзор.

София ахнула, вздрогнула, рванулась… Стрелок держал крепко.

– Гляди как следует! – произнес он с нажимом.

На расстоянии в несколько домов в тени стояла бледная фигура. Рослая, широкоплечая… Видение стояло, повесив голову, апатично прислонившись к стене.

– Кто это? – прошептала София.

– Никто. Смотри внимательно.

Не поворачиваясь, он развернулся на коленях. Взял срезанную ветку-стрелу, бросил на тетиву, натянул лук… Стрела попала точно в цель, беззвучно канув в призрачную фигуру, и та бесследно рассеялась. Стрела со стуком упала на мостовую.

– Видела?

– Да…

– А знаешь, как я отличаю подосланное видение от тех, кого я вправду любил или всем сердцем жаждал найти? – жестким голосом спросил стрелок.

– И как?..

– А вот как. Уже два года я каждую ночь посылаю ему в сердце стрелу…

23

Сомневаясь в заступнике

В первой половине столетия большинство парламентариев проживали на Маячном холме. Близость к зданию Палаты представителей составляет немалое удобство, да и виды там недурны. После 1850 года депутаты стали покупать дома на Державном проспекте, рядом с общественными садами. Места для прогулок, престижное общество, простор для роскошного строительства – все это привлекало состоятельную часть бостонцев, как политиков, так и далеких от политики горожан.

Тео явился к дому Нетти Грей, будучи исполнен надежд. Большую часть вечера он провел в размышлениях. Он пока не мог вычислить связей между подводными течениями, но не сомневался – они имели место. Еще как имели!

На Златопрут – Вещую, о которой рассказывал Майлз, – напал голем. И големы же работали на Бродгёрдла. Златопрут оправлялась от ран в доме Блая. И вот Блай погиб, а Златопрут пропала без вести. Видимо, связи между этими событиями могли прояснить неведомые покамест ответы на некоторые вопросы. Как вышло, что Бродгёрдл связался с големами? Чего ради ему понадобилось нападать на Вещую? Куда пропала Златопрут? Как она связана со смертью премьера?