Новый Орден Джедаев: Изменник - Мэтью Стовер

- Пора отбросить секретность, - прямолинейно заявляет изменник. - Мое обращение на Истинный путь бессмысленно, если оно будет храниться в тайне. Я возвещу учение Истинных Богов всей галактике в тот день, когда мы схватим сестру - но нужно приготовиться. Чтобы церемония прошла без сбоев, нам нужно практиковаться. Мне нужно практиковаться.

- Практиковаться в чем? - спрашивает проповедник. - Жертвоприношение не такой уж сложный ритуал.

Пришелица вступает в разговор:

- Великая жертва, когда она будет принесена, будет добровольной: другой близнец пойдет на смерть охотно, с высоко поднятой головой и легким сердцем, зная, что несет истину этой галактике.

- Как того желает и этот близнец, - добавляет изменник. - Вот почему вы сделали меня тем, что я есть. Я должен научить этого джедая истине. Научить свету. Он услышит истину, звенящую на кончике моего языка, и увидит божественный свет, сияющий из моих глаз.

Проповедник, кажется, сомневается, но потом говорит:

- Приготовления займут время.

- Не торопись, сделай все, как положено, - отвечает изменник. - Когда все будет готово, я поговорю с этим джедаем.

И, как всегда, рыцарь тянется сквозь Силу к сознанию изменника, чтобы расплющить его тяжестью своего отрицания, а получает в ответ еще одно невидимое подмигивание. Помимо этого изменник никогда не подает виду, что он знает о присутствии сознания рыцаря-джедая при разговоре; и на этом месте он поворачивается к проповеднику...

- В этот день Ганнер Райсод гордо пройдет по моим стопам к Колодцу планетного мозга, где мы вместе преподнесем его смерть во славу Истинных Богов.

В этот момент привычная уже хватка смертельного ужаса утаскивает рыцаря во тьму, где он и находится, пока не вынырнет, чтобы опять увидеть тот же самый сон. Сон повторяется снова и снова, сжигая его разум кислотой психоза. Снова, и снова, и снова, пока вдруг...

Ганнер Райсод не приходит в себя с громким судорожным вздохом. С сознанием возвращается боль. Кто-то заткнул ему рот его собственной рукой, засунув ее туда до самого локтя, и пальцы растопырились в бронхах; а теперь они медленно высвобождаются - сухие, твердые, грубые, словно корки, царапающие горло давящегося рвотой, пытающегося откашляться Ганнера. И тут же от его вен, нервных окончаний и просто из воспаленной кожи начинают отделяться трубочки, провода и иглы...

Ганнер Райсод, пробудись! Встань и иди! Это приказ! Он знал, что это сон, и знал, что уже проснулся, но сон стряхнуть все не удавалось.

Видения вертелись вокруг него, липкие, неотвязные, обволакивая тонкими ускользающими нитями, словно следами невообразимых вещей: дикими фантазиями, что он в плену у десяти йуужань-вонгских воинов, которые все выглядят, как Джейсен Соло, безумные картины жертвоприношений и пришельцев, образы Джейны и того самого Ном Анора...

Поднять веки было все равно что раскрыть проржавевший люк. Рука, вытащенная из глотки, была больше похожа не на руку, а на ветку, покрытую кровянистой слизью. Трубки, что были выдернуты из его вен, походили на яйцеклады гигантских раздутых ос, которые облепили чахлые деревья по бокам от него. Он лежал в гамаке, который, казалось, был свит из лозы - но лоза сокращала мускулы, извиваясь и сжимаясь под ним, словно клубок змей.

Еще несколько свисало с потолка - длинные витые стебли, с узлами и петлями - но это были не лозы, а какие-то щупальца, поскольку лозы не могут сматываться и разматываться, развязываться и завязываться в невозможно сложные узлы... вот только и щупальца не могут иметь на своих кончиках огромных круглых красных глаз, которые смотрят неотрывно и не мигая, несмотря на постоянное движение...

"Наркотики", вяло решил Ганнер. "Они накачали меня наркотиками. У меня галлюцинации."

- Пробудись, Ганнер Райсод! Пробудись для Истины!

Это должно было быть галлюцинацией - просто должно, потому что, когда он повернул голову набок, чтобы поймать своим полуслепым взглядом, кто это дает ему такие напыщенные, идиотские приказы, то увидел парня, выглядевшего точь-в-точь как Джейсен Соло.

Ганнер моргнул и поднял руку, чтобы протереть глаза - и оказалось, что он не парализован и даже не связан.

Но от этого было ни капли не легче: алкалоиды, все еще не выведенные из кровеносной системы, словно придали его руке тяжести лишь на несколько грамм меньше, чем весил разрушитель солнц. И когда Ганнер взглянул снова, на этот раз чуть более прояснившимся взором, это по-прежнему был Джейсен.

Но он больше не был тем мальчиком, который запомнился Ганнеру. Джейсен стал выше и шире в плечах. Его каштановые волосы выгорели на солнце до золотистого цвета, а на подбородке росла жесткая борода.

Лицо его стало тоньше; черты - резче и яснее: Джейсен лишился того озорного очарования, игривой плутоватости, что делали его похожим на отца, и приобрел ледяное, твердое, словно дюрастил, выражение, которое напоминало о Лее, когда она разоблачает продажного сенатора с трибуны главы государства. На нем была длинная, струящаяся одежда такого черного цвета, что в ее складках скрывалась настоящая ночь. По рукавам тянулся сложный узор, лучащийся собственным светом, окрашенный красным и голубовато-зеленым, словно сеть внешних артерий, в которых вместо крови течет свет.

На его плечах была накидка мерцающего белого цвета, вполне подходящая по размеру, но со странными, непонятными письменами, сверкающими позолотой.

Ганнер только открыл рот, чтобы спросить, какой это костюмированный бал Джейсен решил поразить таким нелепым нарядом, но прежде, чем его онемевшие губы смогли выразить эту мысль словами, он вспомнил: Джейсен Соло - изменник.

- Не надо бояться, Ганнер Райсод, - сказал Джейсен странным глухим голосом, словно в безуспешной попытке имитировать какого-нибудь гипнотизера. - Возрадуйся! Настал день твоего благословенного освобождения!

- Что... - Ганнеру пришлось вытолкнуть призрак многодневного безмолвия из своего горла. - Что это... ты меня отпускаешь?

- Истинные Боги дают нам три вещи, - слова падали, словно камни в колодец. - Жизнь дана нам, чтобы мы могли служить их славе: это меньший из даров. Боль дана нам, чтобы мы могли понять, что ценность жизни лишь в служении богам: это средний дар. А величайший из божественных даров - это смерть: освобождение от бремени боли и от проклятия жизни. Это божественная награда, их благословение, их милость, дарованная даже недостойным и неверным.

Загнанный. Отравленный. Беспомощный. На пороге смерти. "Эх, хорошо, что я был так осторожен и неприметен," язвительно подумал Ганнер. "Не то страшно подумать, во что бы я вляпался."

- Эм... да... знаешь, - сказал он со слабым смешком, - Эти дурацкие боги... Думаю, они хотели как лучше, но просто не знали, где остановиться. Они слишком щедры. Я, пожалуй, удовольствуюсь самым малым из даров. Насчет двух других... эй, ты знаешь, я могу и подождать...

- Молчать! - приказал Джейсен, вытягивая руки - ладонями вверх, пальцы сжаты - словно он обращался к толпе с возвышения. - Не трать дыхания на болтовню! Слушай учение об Истинном пути!

Ганнер молча смотрел на него, но вместо того, чтобы продолжить, Джейсен закрыл глаза. И покачнулся, будто перед обмороком.

- Джейсен?

Тот сжал кулак, потом вытянул указательный палец: жди.

- Джейсен, что они с тобой сделали? Как бы там ни было, все это можно поправить. Ты должен вернуться со мной, Джейсен. Ты не знаешь, что там случилось. Джейна...

Джейсен открыл глаза и медленно, непонятно подмигнул левым глазом.

Ганнер неожиданно замолчал. Джейсен снова закрыл глаза. А затем медленно, по одному, то же самое сделали глаза на кончиках щупалец-лоз, свисающих с потолка: как только каждый из красных шаров гас, его прикрывала пара вертикальных век, а щупальца-лозы потихоньку расслаблялись и переставали двигаться.

Джейсен опустил руки и открыл глаза. Его лицо несло на себе отпечаток глубочайшего утомления, невыносимого для человека.

- Как ты себя чувствуешь? Силы вернулись? Думаешь, ты сможешь идти? - он опять заговорил как подросток... но подросток, переросший свои года. Слишком... взрослый... вот что отчасти было с ним не так. Что-то в его глазах: какая-то древняя, беспристрастная мудрость, выстраданное знание жестоких истин, словно он и не Соло вовсе.

- Что это ты... что происходит? Джейсен...

- Сейчас мы можем говорить, но это ненадолго. Я погрузил все существа, наблюдающие за нами, в сон.

- Существа? Наблюдающие? Я не...

- Они наблюдают за нами. Потому и весь этот дурацкий "нерф-и-вуки" концерт. Йуужань-вонги решили, что я воплощение одного из их богов-близнецов.

Ганнер молчал. Его жизнь вдруг превратилась в череду необъяснимых странностей.

- Мне снилось... снилось жертвоприношение... ты собирался убить меня, а потом найти Джейну и ее убить тоже... Это ведь был сон, или нет? - он сглотнул. - Нет?