Сердце Сокола (СИ) - Герасимова Галина Васильевна "oginen"

Только выйдя из дома ткача, я ощутила охвативший меня озноб — запоздалая реакция на пережитое, на страх, что под шальным заклятием мог погибнуть Финист, да и от меня могло мокрого места не остаться. Я шла, и меня колотило так, что стучали зубы, и Финист, развернулся, остановившись прямо посередине дороги, чтобы привлечь меня к себе.

— Ну, тише, родная, тише, всё хорошо, — он гладил мои волосы, успокаивая, и я чувствовала, как отпускает сковавший душу страх.

Я глубоко вздохнула, сбрасывая остатки наваждения.

— Смотри, — шепнул муж, разворачивая меня на восток, где ещё недавно небо было затянуто грозовыми тучами, где бушевал ураган. А сейчас… Непогода улеглась, и первые лучи солнца тонкими полосками осветили небо.

ГЛАВА 8

В это утро мы любили друг друга, начисто забыв о сидевшей на кухне Алёнушке, о Вране, который наверняка слышал наши стоны, и даже об Але, мечтавшем о горячих блинах с медом. То ли мой страх заразил Финиста, то ли он сам перепугался перспективы потерять кого-то из близких, но целовал он меня так, словно завтра — конец света. А я тонула в его ласках, возносилась на вершины страсти, и магия била во все стороны чистым потоком, таким сильным, что дрожали стекла.

— Два влюбленных идиота, — охарактеризовал нас Вран, когда мы, наконец, вышли из спальни где-то в районе полудня.

К тому времени Ала покормил Кощей, вернувшийся из Академии вместе с Василисой, а сама Васька взяла на себя заботы об Алёнушке. Правда, в отличие от меня, она младшенькой спуску не давала, и жили сестры всегда, как кошка с собакой. Зато и пакостить при Василисе Алёнушка боялась. Вот и сейчас младшенькая послушно отправилась полоть сорняки. Судя по нашему заросшему саду, там можно было всё выкорчевать, так что я не переживала, если сестра вырвет что-то не то. А Лель себя в обиду не даст.

— Что нового? — проигнорировав слова бывшего наставника и сцеживая зевоту в кулак, поинтересовался Финист.

— Тебе письмо из дворца. Я не вскрывал, — кивнул на лежащий на столе конверт Кощей, и муж, нахмурившись, взял его. По мере чтения лицо его бледнело.

— Михаэль сделал свой ход, — глухо произнес Финист, протягивая письмо подошедшему отцу. У того с лица сползла улыбка, и он схватил послание, вчитываясь.

— Мы не можем отпустить туда Ала, — слабым голосом произнес Кощей, разом осунувшись и ища опору. Как-то незаметно Василиса оказалась рядом, позволяя опереться на свою руку.

— Отпустить куда? — с нарастающим беспокойством уточнила я. В груди неприятно кольнуло.

— Во дворец, — подтвердил мои опасения Финист. — С сыном хочет встретиться кронпринц. А заодно он не прочь познакомиться с тобой.

— Что? — я отшатнулась. Я не хотела отпускать Ала туда, где бродит этот сумасшедший Верховный маг, но ещё больше я не хотела знакомиться с Его Высочеством. Да и зачем?

— Ты воспитываешь Ала. Он хочет убедиться, что ты подходишь требованиям.

— А ему какое дело? — вмешалась Василиса.

А я и забыла, что она не знает правды об Але.

— Ал — сын кронпринца, — ответил Кощей, и мы с Василисой одинаково удивленно на него уставились. Я, конечно, знала, что Ал королевской крови, но думала, что кого-то из многочисленных младших отпрысков. Но кронпринц…

Сестра же удивилась по иной причине.

— Он же болен! — нахмурилась она, и Вран с Кощеем переглянулись.

— А ты откуда знаешь?

— Так видно невооруженным взглядом. Мы неделю назад с наставником ходили во дворец, нас представляли Его Высочеству. Целители сразу заметили, что он не в порядке. Я потом расспрашивала — говорят, он с детства слабенький и часто болеет.

— Ты во дворце такое не ляпни, — серьезно посоветовал Вран.

Кощей добавил:

— И не вздумай его жалеть. Моя дочь пожалела… — и он вздохнул, погружаясь в воспоминания, принялся рассказывать.

Настасье едва исполнилось шестнадцать, когда она впервые пришла во дворец. Ей всё было интересно, везде она пыталась сунуть свой нос. Кощей не успевал её одергивать, чтобы она чего не испортила и не разбила. Настасья обладала очень сильным даром земли, а все маги этой стихии — прирожденные целители. Кронпринц болел, даже встать с постели не мог, и Кощей решил, что его дочь, будучи сильной колдуньей, сможет изгнать хворь из принца. Как он потом жалел о своем поступке!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Молодые люди быстро нашли общий язык. Бойкая Настасья не боялась высказать принцу правду в глаза и требовала неукоснительно соблюдать прописанный ею режим. И чудо случилось, лечение помогло. Принц пошел на поправку, смог сам вставать и даже гулять по саду. Он всё больше времени проводил со своей «спасительницей», как частенько называл Настасью, пока однажды Кощей не застал их самозабвенно целующимися на постели принца.

Конечно, высказать Его Высочеству претензию он не мог, но дома скандал был жутким. Настасья убежала прочь, сказав, что отец ничего не понимает, а принц её любит! А через месяц вернулась, зареванная, опустошенная… и ждущая Ала.

— Он не принял её? — шепотом спросила Василиса, которую рассказ пробрал до дрожи. На глазах у сестры застыли слезы.

— Он не мог позволить себе жениться на обычной колдунье. А Настасья не хотела оставаться любовницей, — коротко пояснил Вран, потому что Кощей уже не мог говорить. Сам рассказ о дочери дался ему нелегко.

— Выходит, кронпринц снова заболел?

— И ищет способ выздороветь… — многозначительно произнес Вран, и я вздрогнула, осознав, что кроется за его словами.

— Идти во дворец в обычном облике Ладе нельзя, — категорично заявил мастер, тоже изучив послание от принца. — Но игнорировать приказ не получится.

— Так за чем дело стоит? Поколдуем немного…

— И Верховный маг снимет иллюзию щелчком пальцев. Да и кронпринц сам не промах, — перебил Финиста бывший наставник. — Нет, тут надо действовать тоньше.

— Что ты предлагаешь?

— Отведем Ладу к одной моей знакомой. Она в таких делах знает толк: может превратить лягушку в принцессу и, заметь, без капли магии!

От его слов у меня по спине поползли неприятные мурашки. Вспомнились белила мачехи и Варя, безрезультатно пытающаяся сделать из меня красотку.

— А еще нужно другое платье, по последней моде, — подтвердил опасения Вран и окинул скептическим взглядом мою фигуру. — И утянуть бы чем-то талию. Лада, конечно, похудела, но не настолько, чтобы Михаэль её не признал.

— Я могу зайти к портному, — вызвалась Василиса, с сочувствием посмотрев на меня. Она знала, как я ненавижу всякие примерки, и могла купить платье на меня сама. — Но разве не опасно соглашаться на встречу?

— Если мы не придем, будет ещё подозрительнее, — со вздохом пояснил Финист, привлекая меня к себе. Почувствовал, что я испугалась. Даже не за себя, за Ала. Пусть я не хотела идти к кронпринцу, но отпускать ребенка одного боялась гораздо больше. — Прямых улик против Михаэля у нас нет, а реальная власть в его руках. Лучше сделать вид, что мы готовы плясать под его дудку. А потом нанести удар.

— А если сказать, что Лада и Ал приболели? — подумав, предложила сестренка. — Что-то вроде простуды?

— В летнюю жару? — скептически уточнил Вран.

— К тому же, с Михаэля станется нанести визит вежливости, — поморщился Кощей. — А пускать его в дом ещё опаснее. Всё магией шептунов пропиталось. Это во дворце много разных магических штук понаставлено, попробуй среди них разбери, где маг, а где обычный человек. Тем более, если рядом Финист будет. Но здесь…

— Ясно, не вариант, — Василиса задумчиво потеребила браслетик у себя на руке. Симпатичный такой, из рыжего янтаря, с солнышком по центру. Я раньше его у сестренки не видела. — Тогда возвращаемся к плану с переодеванием. Только разве можно сделать так, что человека не узнать будет? Ведь Михаэль с Ладой несколько раз встречались!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Поверь, ты сама её не узнаешь, когда увидишь, — с усмешкой пообещал Вран, и мне стало не по себе от раздавшегося следом каркающего смеха.

Признаться, мы рассчитывали на пару дней для подготовки, но их не оказалось. Буквально через полчаса в калитку постучал гонец от Его Высочества кронпринца с известием, что тот ожидает нас к вечеру. Да уж, терпения у венценосной особы не было, или же это Михаэль решил проверить, насколько далеко мы готовы зайти в своем расследовании.