Блиндажные крысы - Лев Пучков

Придя в себя, я ужаснулся тому, что со мной произошло, и первым делом стал озираться, в надежде, что это безобразие осталось без свидетелей.

Увы, на этот раз госпожа Удача оставила мои чаяния без внимания.

У распахнутого окна сидел доктор и смотрел на меня с каким-то цинично-академическим интересом.

Под окном стоял хмурый Юра и смотрел на меня с досадой.

На крыльце Спартак беседовал с аборигеном, облаченным в старый тельник и допотопные военные бриджи на подтяжках — и оба смотрели на меня, как мне показалось, с сочувствием.

Ближе всех ко мне находился Степа: тоже в тельнике, но поновее, и в нормальных спортивных трико. Степа, скрестив руки на груди, смотрел на меня внимательно и несколько скептически — примерно как опытный вратарь высшей лиги на мяч, по которому должен пробить с центра поля самый скверный игрун сборной трех деревень Ското-Удодовского района. То есть я так понял, что вариант моего прорыва с железом к крыльцу отчасти рассматривался, поэтому Степу сюда и поставили.

В общем, как видите, с разными оттенками и подтекстами — но все смотрели на меня.

— Простите, бога ради, — плаксиво проблеял я. — Не знаю, что это на меня нашло…

— Олежка, ну что там? — раздался сочный женский голос из верхнего окна соседнего дома.

— Да ничего там! — сугубо по-деревенски крикнул в ответ носитель подтяжек. — Соседский лейтенант «белочку» словил!

Деревня. Продвинутые средства коммуникации, спутники, всемирная сеть — орем через улицу, как в пещерном веке…

— Ну надо же! — удивился сочный голос. — Еще до капитана не дослужился, а уже «белочка»? Вот молодежь пошла…

А вот это совершенно верно: молодежь пошла — строем и сразу в ж… минуя головокружительную карьеру и перспективы госслужбы, прямым ходом в особо опасные преступники. Согласитесь, при таком раскладе немудрено «белочку словить», а то и какого зверька покруче…

Носитель подтяжек покинул крыльцо, доктор требовательно прищелкнул пальцами.

Юра достал из кармана тысячерублевую купюру и отдал ему.

— Разоришь ты меня, турист… — пробурчал он, направляясь в дом.

Ничего не понял. Каким образом я могу способствовать Юриному разорению?

Я подошел поближе и открыл было рот, чтобы спросить об этом, но доктор бросил мне полотенце и порекомендовал:

— Извольте купаться, поручик. Вот по этой дорожке, через четыре дома, живописнейшее озеро.

— О чем вы, доктор? — удивился я. — Второе мая, колотун, в лесах еще не везде снег растаял — и купаться?! Это что, шутка?

— Купаться, — категорически подтвердил доктор.

— Купаться — это есть гут, — вмешался Степа. — Док, брось мне тоже полотенце, пойду, поплаваю маленько.

В общем, вы, наверное, уже поняли: через несколько секунд я, влекомый Степой, направился к озеру. И что тут было возразить? Командир сказал — купаться значит купаться, и неважно, какая нынче погода, и есть ли у тебя настроение для водных процедур.

Озеро не показалось мне живописным — большая такая лужа с потемневшими от старости разломанными мостками и засохшим камышом по берегу. Вода была прозрачная и ледяная. Плавать пришлось до тех пор, пока Степа не сказал «хорош, выходим» — к этому моменту у меня зуб на зуб не попадал, казалось, еще чуть-чуть, и превращусь в сосульку.

Потом мы насухо вытерлись и некоторое время очень быстро приседали, одновременно махая руками. Кстати, мудрый воин Степа плавал голышом, так что оделся во все сухое, а мне пришлось выжимать трусы и испытывать определенный дискомфорт. На будущее надо учесть.

В процессе всех этих экзерциций я заметил у Степы на левом плече странную татушечку. Это была надпись «С-327», под ней небольшой значок, состоящий из мелких деталей, и все это обрамлено пентаграммой (кто слабо знаком с магией, но не забыл Совок, вспоминайте знак качества).

Странность заключалась не в надписи, а в способе исполнения. Рисунок был бесцветным, с глубоко вдавленным рельефом — возникало такое впечатление, что это не татуировка, а безупречной четкости клеймо, сработанное фабричным способом, возможно, при помощи лазера.

Желая рассмотреть значок, я подошел поближе, но Степа, заметив мое любопытство, быстро надел тельник и пробурчал:

— Алекс, ты меня пугаешь.

— В смысле?

— Ты интересуешься мужчинами?

— Да ну, при чем здесь это! Просто…

— Ну так и не хрен пялиться.

Уй, как интересно! Это уже второй случай необоснованной грубости, совершенно не свойственный выдержанному и в общем-то корректному Степе, и, как и в первый раз, грубость спровоцирована попыткой вторжения в т. н. «закрытую персональную зону». Непростые у меня коллеги, все из себя с каким-то подтекстом и двойным дном…

Пока шли обратно, я спросил, в чем суть пари между доктором и Юрой и как это касается вашего покорного слуги.

Степа охотно пояснил: док предсказал мой срыв и даже описал, как это будет выглядеть. Юра сугубо по-товарищески возразил, что я пацан вполне в духе, так что никаких истерик не будет, и они поспорили на тысячу рублей.

Ну и дела… Получается, доктор приехал сюда специально, чтобы понаблюдать за мной, и я, страшно сказать — псих?! Вот это совсем нехорошо, надо будет в ближайшее время отрегулировать этот вопрос.

Чай пили во дворе. В общем-то, это был полноценный завтрак, а местами где-то и обед, но поскольку чай был исполнен в огромном допотопном самоваре на углях и с тотемным офицерским сапогом, правильнее будет сказать, что это было этакое обстоятельное чаепитие, с моей зрелой колбасой и целым тазиком праздничных плюшек, которые нам презентовала соседка. Это была та самая обладательница сочного голоса, пышная дама в бигуди с резинками и цветном халате. На меня она смотрела с состраданием и от этого мне было очень неловко.

Здорово я тут «прописался». Еще и полдня не прожил, а уже заработал репутацию.

Между тем чувствовал я себя вполне сносно: после ударной работы с поленницей и садистского купания в пруду меня словно бы накрыла мощная волна умиротворения и безмятежного спокойствия. Мыслил я совершенно рационально, без истерической подоплеки, которая снедала меня все минувшие сутки, несмотря на притупленное вредной химией восприятие — эта подоплека куда-то улетучилась сразу после купания.

А все-таки доктор у нас молодец, дело свое туго знает. Методы, правда, совершенно средневековые и даже варварские, для человека, слабого здоровьем, могут оказаться едва ли не летальными — но они работают, и это главное.

Кроме того, как мне видится, изменению моего состояния в немалой степени способствовала умиротворенная аура этого тихого местечка и стабильно наплевательское отношение моих товарищей к происходящему: их совершенно не волновало, что мы в розыске и у нас такие неподъемные проблемы.

За чаем неспешно обсудили ситуацию и определились с некоторыми задачами на ближайшее будущее.

«Работать, работать и еще раз работать» — это, конечно, очень энергичный, но и весьма абстрактный посыл. Возможно, он хорош для антикварного кабинете в доме № 4, но отсюда, из ДОСов, даже при беглом рассмотрении сразу встают некоторые животрепещущие вопросы: как работать, куда работать (в какую сторону) и, что немаловажно, чем работать?

Поскольку первые два вопроса пока что были вне сферы нашей компетенции, обсудили последний, касающийся оснащения и экипировки.

Как обычно, инициатором в этом вопросе выступил Юра.

Оказалось, кое-что прошло мимо меня. Вчера я так устал — и морально, и физически, что по прибытии принял выписанную доктором пилюлю и завалился спать. Впрочем, Степа с доктором тоже остались «дома», а вот инженер с Юрой пошли общаться с местным населением. Баров и клубов по интересам тут почему-то нет, общаются под навесом и в аналогичных антуражах — в зависимости от погоды, а инженер здесь за своего, так что наших парней в компанию пустили запросто — тем более с двумя литрами, прозорливо припасенными инженером.

Юру, кстати, с утра изрядно штормило, был он хмур и отчасти нежно-зелен, ибо не шибко приспособлен к такому виду спорта, а инженер выглядел вполне прилично, для него это норма.

Однако не в этом суть дела: Юра, верный своим нерушимым принципам, в процессе общения с аборигенами откопал некую перспективную «тему», которую можно будет претворить уже сегодня, ближе к вечеру — если до того момента поступит вся недостающая информация по существу вопроса.

Мотивация для «темы» была вполне солидная: в ближайшее время нам может понадобиться дополнительная экипировка, и, поскольку мы на «нелегале», нам кровь из носу нужен «не паленый» транспорт, как минимум две единицы.

Думаю, что помимо вышесказанного, хорошим довеском в копилку мотивационных факторов явилось вчерашнее происшествие: при подъезде к ДОСам наша многострадальная «таблетка»[8] намертво заглохла и пришлось толкать ее ручонками без малого два километра. Если кто не пробовал развлекаться таким образом, скажу — занятие это трудоемкое и выматывающее и, что немаловажно, вызывающее как минимум неприязненное отношение к предмету толкания.