Путь. - Владимир Волев

— Кто это? — осилил спросить Арсений у сопровождавшего его санитара.

— Неудачные случаи, не обращай внимания. У каждого препарата есть побочные эффекты, но у тебя-то всё хорошо прошло, завтра уже выпишут.

Никак не отреагировав на слова сопровождающего, Путешественник сел в кресло и стал смотреть в окно на улицу, так прошел весь день. Санитар не соврал, и на следующий день, покормив с утра больничным завтраком, Арсения отпустили. Одевшись в свои безупречно отглаженные вещи, он не без удовольствия обнаружил в кармане рубашки салфетку с номером телефона и подписью: «Катя, аптека» — видимо, записку кто-то заботливо переложил из его прежнего одеяния. Это была она, но бурный наплыв чувств, накрывший сразу с головой нашего героя, вдруг схлынул, как с берега уходит волна прибоя. Это было странно, но и об этом задумываться не хотелось.

При выходе из клиники каждому вручали инструкцию по поведению в новом обществе. Ничего особенно интересного там не было, но было два обязательных пункта. Первый — встать на биржу труда. И второй — посетить выданное по каталогу жилище. Этим и предстояло заняться.

Биржа труда оказалась огромным зданием, выполненным в виде таблетки. К слову сказать, в этой части города все строения страдали такой архитектурой, и на каждом здании красовалась реклама той самой Таблетки. Реклама здесь отличалась особыми гигантскими размерами, что казалось, по крайней мере, странным, ведь люди здесь уже приняли препарат, зачем его так навязчиво рекламировать? Пожав плечами, Арсений вошел внутрь и взял квиток в очереди. Он был четвертым: «Немного, однако, людей ищут здесь работу». Сев в удобное кресло, он ознакомился со списком профессий. Как гласила инструкция, выбрать можно было любую, что показалось несколько неправдоподобным: как можно работать, к примеру, физиком-ядерщиком без специального образования? Тем не менее Арсений подобрал себе должность в отделе рекламы, и, когда подошла его очередь, его сразу же утвердили. Было странно, но лишь в течение нескольких секунд, потом стало всё равно. Ему отдали ключи от его новой квартиры и одну Таблетку, поскольку выходить на работу нужно было только через неделю.

Квартира оказалась вполне комфортной, на пятидесятом этаже одного из местных небоскребов. Немного помедлив, Путешественник достал из кармана бумажку и набрал номер на стационарном телефоне внутри. Ответили почти сразу, женский голос прощебетал:

— Алло, слушаю вас.

— Привет, это Арсений, мы познакомились в магазине.

— А, чужестранец? Не думала, что позвонишь, сегодня вечером я свободна.

— К сожалению, не знаю, куда тебя здесь можно пригласить…

— Ничего страшного, я тебе всё покажу. Встречаемся на главной площади, скажем, в семь, хоть ее-то ты найдешь?

— Буду стараться изо всех сил!

Не тратя особо времени, она положила трубку, разговор получился каким-то сухим, не таким, каким он должен был быть в представлении Арсения. Но и это чувство быстро отпустило, заменив себя ощущением усталости. Времени было много, и наш герой решил выспаться, заведя, конечно, будильник. Уснул он почти мгновенно.

* * *

Без пяти семь Арсений стоял на площади, и в его руках был букет цветов, отыскать который в этих бетонных джунглях оказалось непросто, пришлось даже переходить этот нелепый проспект с невидимой разделительной полосой и взять его на той стороне из придомовой территории, где все смотрели на него не слишком дружелюбно. Однако другого выхода не было. Он был в той же одежде, что ему выдали в больнице и стоял тут почти в гордом одиночестве. Очень удивляло то, что он не испытывал почти никаких чувств, не было того волнения, когда ждешь свидания, не было и того неясного покалывания в руках и ногах, ничего. Поначалу это смущало, но потом Путешественник забыл и думать об этом. Он так погрузился в себя, что даже не заметил, как к нему подошел человек и встал рядом.

— Не оборачивайся, — сказал он всё тем же знакомым и родным голосом.

— Я, вроде, знаю тебя, но как не силюсь, не могу достоверно вспомнить, — ответил Арсений.

— Да, это нормально. Таблетка сначала стирает прошлое, потом принимается за будущее, а на десерт оставляет настоящее. Потом ты растворяешься и становишься частью массы — и твоего «Я» больше не существует. Посмотри вокруг — тебя не смутило, что тут нет детей? Никто больше не ждет на площади с букетом цветов, никто не провожает своих возлюбленных вечером до дома. Все словно роботы — вкалывают и жрут проклятые таблетки!

— А как же вторая часть города? Там же всё по-другому. Если тут всё плохо, то почему люди не переходят туда, вроде, никто этого не запрещает?

— Ты что и в самом деле не понимаешь, зачем нужна та часть города? Кучка вольных людей, которые целыми днями ничего не делают, а их еще, ко всему прочему, содержат на казенные деньги и бесплатно кормят? Задумайся…

— Дети! — осенило Арсения. — Здесь нет детей, значит, если притока населения не будет, то эта часть города со временем просто вымрет. Но почему, если эта Таблетка так уродует жизнь людей, они не переметнутся туда?

— Хм… Вопрос сложный, но ответить на него так просто. — Вязьман почесал подбородок. — А почему ты здесь, а не там? Почему встречаешь девушку своей мечты на площади города, где даже нет ни одного ресторана, только пункты приема пищи? Нет парков, аллей с лавочками и прочей романтики. Ты вообще много думал под действием Таблетки?

— Действительно, эту Таблетку они употребляют постоянно, даже не понимая, что она делает.

— Так, уже теплее. И последний вопрос: слышал ли ты об интоксикации, тебе кто-нибудь сказал об этом, когда продавал Таблетку? Нет, вот видишь. Тех, кто живет по обе стороны этого невидимого разделительного барьера, всё устраивает, причем всех. Никто и не пытается перейти барьер, ведь они делают то, что им хочется. Так они думают, заметь, это единственный мир, где нет никакого сопротивления, идеальная система! Теперь вопрос: захочешь ли ты ее разрушить?

— Почему нет?

— А вот и причина, — с этими словами Вязьман как-то легко и непринужденно исчез в неизвестном направлении, когда Арсений повернул голову.

— С кем это ты разговаривал? — спросила та самая причина, которую звали Катей.

— Да ни с кем, — ответил Путешественник и как-то буднично вручил букет.

Девушка даже обмякла от неожиданности, но букет взяла, тем не менее уточнив:

— Не стоило, конечно…

Те чувства, что обуревали его в магазине, когда он впервые принял Таблетку, на секунду накатили с силой цунами, но тут же отхлынули, заменившись привычным созерцанием. Было странно, а после разговора с Вязьманом —