Дух Зверя. Книга первая. Путь Змея - Анна Кладова

— Потише, хозяйка, я тебе ничего плохого не сделала. Что ж ты меня бранишь, на чем свет стоит?

Хозяйка подбежала к самому плетню, вооруженная мокрой тряпкой, и Олга наконец-то смогла рассмотреть ее измученное и совершенно безумное лицо.

— А то и браню, чтоб не шлялись тут всякие, да не заглядывали в чужой двор.

— Ну, если сыну твоему помощь не нужна, я могу и уйти…

И она сделала резкий шаг назад, увернувшись от мелькнувшей в опасной близости от ее лица мокрой ветоши.

— Помощь? Да ты никак дура! Лучшие лекаря из города приезжали, и те не помогли! А ты что сделаешь, поколдуешь-поворожишь?! Или, может, ты посланец Божий?! Чудеса творить умеешь?!

— Все возможно, — холодно произнесла Змея, уходя прочь от оскорбительницы. Сумасшедшая тетка, брызжа слюной, вывела ее из себя так, как это редко удавалось сделать даже Лису. Что ж они за люди такие, что йоков совсем не боятся! Возмущение так и клокотало в груди, не находя выхода. Никакого уважения к сильным мира сего! Это что ж такое выходит, а! Проклятый мерзавец! Рыжий гад! Грязный лгун! Что ж ты мне врал тогда про чудовище, которым только детей пугать, а! Даже дети меня не страшатся, еще и издеваются! Им смешно, тетка с мечом! Ха-ха-ха! А этот, рыжий, Прохор! Если бы я ему пальцем в рожу не ткнула, да зубы не оскалила, он бы меня в жизнь не испугался! О, Творец всемогущий, это еще кто?!

В своем негодовании Олга даже не заметила, как свернула не на ту тропку и вышла на берег реки. Здесь к воде вели вырубленные в глине и укрепленные деревянными досками ступени. С обрыва, густо поросшего облепихой и полынью, открывался хороший обзор на стремнину, где женщины полоскали белье. Сейчас, в вечернем сумраке, вряд ли кто-то обратил бы внимание на одинокую фигуру полуголого человека, сидящего на мостках и выжимающего мокрую рубаху. Но Змея обладала слишком хорошим зрением, чтобы отвернуться и уйти. А еще она отчетливо чувствовала его запах, доносимый слабым ветерком. Запах свежей крови. Еще более сильный и пугающий, чем у Лиса.

Нелюдь был мужчиной средних лет, с длинными, до плеч, ухоженными волосами серебристо-серого цвета, как шкура холеного волка. Вдоль позвоночника тонкой полоской, сужающейся к крестцу, росла шерсть той же масти. Он был выше Лиса и шире в плечах, но, несмотря на больший вес, двигался плавно и с той же легкостью. Крученые мышцы торса были подобны мускулатуре Рыжего, только ноги слегка выгибались назад. Когда нелюдь повернулся, Олга смогла разглядеть его лицо, и ее поразило, сколь неподвижны черты высокомерного спокойствия на нем. Все оттого, что ему чуждо проявление каких бы то ни было чувств, кроме этого высокомерного спокойствия. По спине пробежал холодок от одной мысли, что этот не-человек ест, пьет и убивает с одним и тем же выражением на лице. Это было не просто страшно, но еще и противно до спазма в желудке. Интересно, если он был тогда в гостинице, как Марфа догадалась, что он раздражен?

Он и вправду был похож на своего зверя. Немудрено, что воображение девчонки обратило его в огромного волка, который исчез, как по волшебству. Нелюдь действительно выглядел устрашающе, но его лицо нельзя было назвать лишенным привлекательности. Короткая серебристая бородка красила широкоскулого Волка. Глаза, обведенные густыми черными ресницами, выглядели бы очень выразительно, если бы не были похожи на две стеклянные кубышки, мертвые и бездушные. В чем-то он был очень схож с Учителем, вот только Печать у него была одна, на шее, и без всяких витиеватых узоров, столь густо украшающих Лисье тело. И, кстати говоря, ладошка ярко-белого цвета, сжимающая горло нелюдя, не отличалась особой целостностью. Ох, и везет же мне на всяких … ломаных жмырей!

Волк надел мокрую рубаху, обернулся и, медленно обведя взглядом берег, уставился, не мигая, на Олгу, притаившуюся в густых зарослях. Та отскочила, как ужаленная и бросилась прочь, проклиная свою беспечность и глупость, и на очередном повороте вихлявой тропки, ведущей к мельнице, практически столкнулась лбом с худощавой старостиной дочкой. Змея успела увернуться и подхватить споткнувшуюся от неожиданности девушку.

— А тебе какого демона тут надобно? — хмуро поинтересовалась Олга, с опаской оглядываясь назад. Видимо, фраза прозвучала чересчур недружелюбно, так как девушка испуганно ойкнула и сделала шаг назад.

— Я, это, прощение прошу за свою матушку… за то, что она вас обругала! — тихим дрожащим голосом заговорила она, поправляя на лице повязку. — Вы уж наверняка слышали о нашем несчастье… матушка совсем извелась от горя… простите ее, Бога ради!

Олга внимательно посмотрела на стоящую перед ней фигурку. Раз уж люди не чуют в ней духа, откуда столько уважения и страха в этой девочке к ней, выглядевшей не намного старше говорившей? Хоть и прошло пять лет с того момента, как Олга стала духом, время, казалось, остановилось для нее. Внешность ничуть не изменилась, и никакие страдания и бедствия не отразились на застывшем в своей молодости лице, Змея все так же была шестнадцатилетней девушкой с мягкими губами сочного алого цвета и гладкой, нетронутой ветром и болезнями кожей.

— Ну, простила. Что дальше? — Змея, скрестив на груди руки, продолжала изучать ожог.

— Я… хочу спросить. Это правда, — девушка сжалась в комочек, и вдруг резко подалась вперед, с жаром произнося слова, — это правда, что вы можете помочь моему брату?! Помогите, прошу вас! Он единственный после смерти батюшки, кто может поднять хозяйство. Он бы и мог, да только ведь погибает ни за что! Чем же мы перед Творцом согрешили, что он нас так наказывает?! А вы, коли можете, спасите гибнущую душу! У него уже пальцы онемели на руке…

— А что мне за это будет? — холодно поинтересовалась Змея, перебивая пламенную речь. Девушка умолкла, глядя на Олгу сухими блестящими глазами, потом тихо произнесла:

— У нас больше нет денег. Все забрали лекари из города. Забрали и ничего путного не сделали. Мне нечем заплатить вам.

— А кто сказал, что я прошу денег? — Олга лукаво улыбнулась и, шагнув навстречу девушке, сорвала с ее лица повязку вместе с платком. Та и крикнуть не успела, как Змея завернула за спину ее тонкие руки, обездвижив, и закрыла ладонью рот, чтобы не кричала.

— Я знаю, что отец запретил, но мне необходимо знать, о чем он говорил с йоками, которые якобы сожгли твой дом.

Их щеки соприкоснулись, и Змея слегка напряглась, направляя силу духа в нужное место. Девушка забилась в ее крепких объятиях, скуля от