Облака среди звезд - Виктория Клейтон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он улыбнулся, не поворачивая головы, но меня удивило, насколько легко ему было выразить словами то, что и сама я переживала в эти минуты. Раньше я полагала, что Макс — всего лишь повеса-коллекционер, что ему нравится обольщать женщин, пользуясь своим обаянием и талантом, но теперь я увидела в нем совсем другого человека.
В полутьме салона он наклонился ко мне так близко, что я почувствовала на своей щеке его легкое дыхание.
— Извините, мне нужно идти. — Я прервала затянувшуюся паузу, резко распахнув дверь, но Макс собрался тоже выйти из машины.
— Погодите, я сейчас раскрою зонт, дождь льет как из ведра. Я провожу вас до дома.
— Не стоит, право, я люблю воду.
Я выскочила на улицу, и Макс захлопнул дверцу.
— До свиданья, прекрасная наяда! — крикнул он, когда я пробежала в ворота.
— Ты просто вся светишься, — заметила Офелия, выйдя мне навстречу в прихожую. — Что с тобой случилось?
— Ничего… — Я глянула на себя в зеркало.
— Где ты была?
— Ужинала с Максом Фрэншемом.
— Да ну! — По лицу Офелии было видно, что она приняла мои слова за шутку. — С чего бы это?
— Просто хотели немного пообщаться.
— И где же?
— Во французском ресторане. — Я знала, какое впечатление произведет это на Офелию, и было интересно, что она скажет на это.
— Хэрриет, Господи! Что ты на себя надела, какой отвратительный костюм! Ты в нем похожа на училку из провинциальной школы. Бедный Макс!
— Иногда я завидую людям, у которых нет сестер.
— Ну конечно, — мы с Офелией зло посмотрели друг на друга, но я вовсе не собиралась уступать ей на этот раз. — Так о чем вы разговаривали?
— Так, обо всякой ерунде. О моей работе, о карьере Макса, о поэзии.
— Как романтично! — Офелия закатила глаза.
— Вспоминали о Каролине.
— Обычная пьяница.
— Она очень несчастна.
— Я бы тоже чувствовала себя несчастной, если бы мой муж водил в рестораны молодых девушек. А уж тем более если бы я еще была так же некрасива, как она.
— Ты слишком плохо думаешь о людях, может быть, он нуждался только в дружеском понимании.
— Не заговаривай мне зубы, ради Бога! Твой инспектор уже довольно поучал меня сегодня. Ему бы впору воскресные проповеди читать.
— Приходил инспектор Фой?
— Руперт рассказал ему о встрече с похитителем кошек в Уэппинге. Инспектор был в гневе из-за всего, что произошло. Я думаю, тебе еще от него достанется. Он выглядел очень расстроенным, когда узнал, что тебя нет дома. Мама и Ронни ушли в кино, смотреть старый фильм, в котором снимался Ронни.
— Ты с ним вежливо говорила?
— Вежливо? Да разве с ним можно говорить иначе? Вот я и слушала его, сидя на диване с закрытыми глазами. Хорошо еще, что у него было мало времени. — Офелия улыбнулась, с явным удовлетворением вспомнив о своей победе.
— Хэт? Ты проснулась? — раздался голос Порции.
Я села в постели и уставилась на сестру сонными глазами:
— Который час?
— Около шести.
— Утра?
— Да, черт возьми. Вряд ли ты находилась бы в постели в шесть вечера.
Я закрыла глаза и, тяжело вздохнув, спросила:
— Что еще случилось?
— Ничего, я вернулась домой поздно и не могла заснуть. Так что решила совсем не ложиться.
— Вернулась? Откуда?
Мне вспомнилось, что вчера Порция собиралась на вечеринку к Сьюк. Значит, веселье затянулось.
— Сегодня суббота?
— Да, суббота. Я забыла. Извини.
Порция смущенно покачала головой, видя мое хмурое лицо. Она разбудила меня в выходной, когда я обычно предпочитала поспать подольше. Уже собираясь уходить, Порция повернулась и сказала таким тоном, что невозможно было ей отказать:
— Можно с тобой поговорить кое о чем?
Порция села рядом со мной.
Несколько минут мы сидели в тишине. Затем Порция заговорила взволнованным, прерывающимся голосом:
— Я побывала на таком необычном вечере, все было потрясающе. Мы собрались в шикарном доме, который находился в каком-то парке. Где это было, я не знаю. Сьюк привезла меня на своей машине, нас пару раз останавливала полиция, потому что у нее не работала одна фара. Ты не можешь себе представить наши костюмы! Мы были одеты как Орфей и Эвридика. Сьюк сшила все сама, а еще у нас были венки из роз. У нее темные волосы и прямой нос, и она действительно очень похожа на изображения на греческих вазах.
Мне все еще хотелось спать, но я не позволяла себе закрыть глаза. Порция немного помолчала, а потом продолжила:
— Еще там был настоящий виноград, целые лозы с гроздьями. Я даже съела несколько виноградин… Обстановка и все гости были просто восхитительны… Когда все натанцевались, мы вышли из дома в парк, катались на лодках по большому озеру при луне… и Сьюк впервые обняла меня и поцеловала.
Я не смогла скрыть тревогу:
— Что значит поцеловала? Она ведь женщина!
Порция мечтательно вздохнула:
— Да, это могло бы показаться странным. Если бы я не была пьяна, то, может быть, все сложилось бы иначе. Но у нее такие мягкие и нежные губы, я до сих пор не могу их забыть. Я думаю теперь только о ней, никогда никого не любила так сильно, как ее…
Порция вдруг замолчала и посмотрела на меня глазами, полными слез. Я видела, что она охвачена каким-то неземным экстазом, который мне казался совершеннейшим безумием. Она прижала руки к груди и, еле сдерживая рыдания, произнесла:
— Теперь я знаю, Хэт, я — действительно лесбиянка…
Я сидела на постели, онемев от неожиданности и не находя, что сказать после такого страстного признания.
— Порция, милая, — я растерянно провела рукой по лицу, — не сомневаюсь, что вы будете счастливы, — и ты, и Сьюк… — Мне было невыносимо стыдно за эту банальную фразу, но придумать что-то более оригинальное в столь ранний час субботнего утра я вряд ли была способна.
Глава 17
— Посмотри скорее! — крикнула Корделия, распахнув ногой дверь и вбежав в мою комнату под громкий лай Дирка. — Это прислали только что, по специальному заказу! — Она держала на вытянутых руках вазу с цветами. — Правда, они прелестны?
— Кто-то звонил в дверь? — спросила Офелия, выйдя на лестницу из гостиной. — Ландыши! Неужели у Перегрина вкус стал лучше! Его гвоздики могли порадовать только слепую старуху! Боже мой! Это же роскошный букет!
Корделия взяла открытку.
— «Хэрриет, с извинениями и любовью». Нет, посмотри, какие чудесные, по-моему, только-только собраны, Хэт! — Ее глаза блестели от восхищения. — Ты можешь поставить их на зеркало, они
