Последняя осень. Буря - Дарья Пырх
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я смотрел этот фильм, — весело подхватил Женя. — Довольно криповый.
— Эх, хотела вас напугать, — скривилась Динара, глянув в окно.
Маша с трудом сдерживала улыбку. Подруга настороженно относилась к людям, в повседневной жизни легко распознавала обман, но гадания, эзотерика и мистика по неясным причинам превращали ее в совершенно другого, простодушного человека.
Леонид пожурил наивных пендосов и меркантильных производителей, взял карандаши, аккуратно раскрасил пару кругов. Женя начертил второй ряд, перепутав местами «Ф» и «Х». Кирилл язвительно прокомментировал оплошность. Маша неспешно обвела маркером линии, на время забыв о бедах.
К вечеру распогодилось. Динара принесла и расставила маленькие круглые свечки в серебристой металлической обертке, окликнула Кирилла, собравшего канцтовары.
— Стоп. Прощай, — выпалила она и, когда парень переспросил, пояснила снисходительным тоном: — В конце сеанса участники прощаются с духом и ставят планшетку в определенное место, которое мы пропустили.
Забрав фломастер, она вывела под цифрами надпись, придирчиво воззрилась на творение, добавила по углам солнце и луну.
— Теперь потренируемся, — скомандовала Динара. — Задача — незаметно двигать указатель, изображать удивление и страх, чтобы никто ничего не заподозрил.
Ребята молчаливо водили куском пластика по огромному листу, кто-то спешил, кто-то медлил. Сосредоточенные лица выглядели очень забавными, Маша кусала щеку, чтобы не захохотать.
— Вы смотрите друг на друга, палитесь, — раскритиковала их Динара. — Кирилл и Маша молодцы. Женя, прекрати лыбиться. Леонид, у тебя ноль эмоций. Нереалистично.
— Чего мне бояться? Картонки? — невозмутимо ответил тот. — Я не кривляюсь.
— Представь что-нибудь страшное, — посоветовала Маша.
— Например? — озадачился тот.
— Когда Бог раздавал чувства, ты стоял за маньяческими замашками? — фыркнула Динара. — Каждый чего-то боится: инфекций, пауков, замкнутого пространства, высоты, кукол или клоунов. Не прикидывайся, у тебя точно есть фобия.
Леонид почесал затылок, проговорил:
— Страх отупеть считается?
Динара помассировала виски, словно парень вызвал у нее мигрень, прошипела:
— Не хочешь — не участвуй.
— Ладно.
«Откуда у него столько самообладания?» — подумала Маша. Леонид, как древний вулкан, взирал на крохотных людишек, был равнодушен к их проблемам, но в крайне редких случаях вспыхивал и обрушивал беспощадную лаву, сметавшую все на своем пути.
На небосвод словно пролили чернила. После пятой репетиции Динара смиловалась и похвалила команду. В холле показалась Ангелина. Склонив голову, как несмышленый котенок, она расспросила ребят и, обрадовавшись задумке, попросила о том, чтобы ей разрешили присоединиться к сеансу. Маша кивнула, и Динара смерила ее недовольным взглядом.
— Супер, — воскликнула Ангелина. — Предупрежу Эмилию, ей тоже понравится.
Кирилл прервал восторг девушки, без сожаления заявил, что мест нет, но та будто оглохла, поблагодарила креативных студентов и унеслась прочь. Динара возмущенно протараторила на башкирском.
— Не злись, — перебила Маша. — Девчонки убедят Игоря, что нам можно верить.
— Надеюсь, так и будет, — сказала подруга.
Сверху раздался звук, неестественный в полупустом здании. Маша отчетливо расслышала топот ног. Повеяло холодом, тревожно замигала лампочка. Темные пятна проникли в слабый свет, воздух словно задрожал. Сердце беспокойно забилось. Женя уставился в потолок, прошептал:
— Там Бортников?
В ту же минуту из-за угла вырулил Марк. Динара отшатнулась, Маша чуть не подпрыгнула, одновременно испытав смущение из-за произошедшего в душевой и ужас от неизвестного, бродившего на третьем этаже.
— Лампочка скоро перегорит, — буднично отозвался Бортников. — Еще бы вспомнить, куда сунули запасные.
Он вел себя абсолютно спокойно, словно привык к ежедневно шастающим призракам.
— Здесь строители? — прохрипел Кирилл.
— Нет, — ответил Марк. — Что за вопрос?
— Не ври, — проскрежетал Кирилл. — Там какой-то человек.
— Ага, по имени некачественный ремонт. Сколько ни чиним, все постоянно разваливается.
На их лицах проступила взаимная неприязнь. Кирилл приблизился к Марку и приказал:
— Пойдем проверим, что там творится. Ты пожалеешь, если обманул меня.
Он хрустнул костяшками пальцев. Грубый тон, резкие размашистые жесты и тяжелый взгляд подтверждали, что Кирилл обязательно исполнит угрозу. Марк молчал, будто раззадоривал бывшего друга. Свет безумно мерцал, шум нарастал, затевалась драка. Маша поволновалась: «Кирилл что-то замышляет». Воображение показало парней, сцепившихся в полупустом коридоре. У Бортникова не было шанса уцелеть.
— Я с вами, — выпалила она, чтобы предотвратить избиение или нечто похуже.
Лихорадочная пляска света и тьмы колола глаза. Дыхание сбивалось, слух делался острее, мышцы напрягались, будто в теле просыпалось нечто древнее, унаследованное от предков, тонко ощущавших опасность.
— Вдруг к нам пробрался зэк или грабитель? — нервно произнес Женя, отступив к окну.
Динара мерила комнату размашистыми шагами, бубнила себе под нос, неожиданно замерев, воскликнула:
— Вам туда нельзя. Юра в гневе.
Маша ахнула: «Что она несет?» Но не успела спросить, как ее прервал Кирилл и твердо произнес, обратившись к ней:
— Будь здесь, наверху опасно.
— Не лезь к ней, — встрял Марк. — Сама решит, что делать.
Леонид дважды щелкнул выключателем, лампочка перестала мерцать. Шум прекратился. Тишина не успокоила, наоборот, заставила затаиться в ожидании иной беды. Женя достал фляжку, отпил немного, икнул.
Маша уставилась на Марка: «Почему он заступился за меня?» Признательность, стыд, шок из-за недавней чертовщины закружили ее в водовороте эмоций.
— Как покойник может говорить, если вы не используете эту штуку? — спросил Леонид, кивнув в сторону ватмана.
— Он предупреждает, — глухо проговорила Динара. — Наверное, из-за сеанса. Это слишком рискованно. Мы должны уничтожить доску.
— Исключено, — побагровел Кирилл. — Сделаем все по плану. Кто откажется, будет иметь дело со мной.
— Мы не твои рабы, — выпалила Динара. — Не строй из себя главного. Юра…
— Как же надоело с вами возиться, — вмешался Леонид. — Я докажу, что дух — тупая выдумка.
Он бесстрашно направился к лестничной площадке. Кирилл, пропустив Марка вперед, двинулся следом. Маша замерла, заметив, как блондин сжал рукоять ножа. Отмахнувшись от подруги, она, подгоняемая приливом адреналина, нагнала храбрецов.
Луч телефонного фонарика скользил по ступеням, мороз заползал под одежду, за спиной чудилось чье-то присутствие. Хотелось обернуться, но Маша не выпускала Марка из поля зрения. Если бы она не знала, никогда бы не поверила, что раньше парни прекрасно ладили, даже вместе поступали в университет, мечтали переехать в другой город и поселиться в квартире Бортникова. Кирилл, посвятив ее в подробности ссоры, утверждал, что Марк занял у него крупную сумму денег, перестал отвечать на сообщения и звонки, бросил приятеля без средств и жилья. Позже выяснилось, что все происходило иначе. Ушлый блондин хотел привезти свою девушку, игнорировал возражения, изворачивался, а после конфликта всячески очернял Бортникова. Теперь колкости и перепалки перерастали в нечто страшное. Маша внушала себе, что Кирилл вооружился ножом только для защиты от незнакомца, однако не могла
