Крах Великой империи. Загадочная история самой крупной геополитической катастрофы - Литагент 1 редакция

Ради своей цели первые белогвардейцы, как и первые комиссары, были готовы на все. Время этих романтиков закончится уже осенью 1918 года. На смену им придут отпетые циники.

Пока же – парад юношеского порыва. Про тысячи гаврошей в русской революции все прекрасно помнят. В СССР им посвящали книги и фильмы, их именами назывались пионерские отряды, их примеру мечтали следовать сотни тысяч подростков. Но мало кто знает, что ровно то же самое происходило и в Белом движении. Простой пример: в январе и феврале 1918 года под Новочеркасском сражались двенадцатилетние кадеты, ростом меньше трехлинейной винтовки, в черных мундирчиках с красными лампасами. Потом их, окоченевших, в белых бумажных венчиках вокруг желтых бескровных лбов, отпевали в Новочеркасском Войсковом соборе. А тех немногих, кто провожал их в полупустом храме в последний путь, мучила только одна мысль: почему должны гибнуть дети, когда на Дону столько взрослых мужчин? Это о тех бедных мальчиках сказал с грустью основатель Добровольческой армии генерал Алексеев: «Орлята защищали родное гнездо. А где же были орлы?»

Почему тысячи гимназистов, кадетов, студентов и юнкеров добровольно тайком от родных уходили на фронт, пробираясь в Добровольческую армию нередко через пол-России? Какая сила заставляла этих мальчишек, не задумываясь, бросаться навстречу смертельной опасности?

Они мечтали спасти Россию, избавить ее от духовного разложения, которое принес с собой большевизм, остановить физический распад государства. Для сотен юных добровольцев судьба Родины была выше и важнее собственной. Они пошли на зов генерала Алексеева, который многим из них годился в дедушки. А вот боевые офицеры почему-то не спешили за молодежью. Да, многие устали от бесконечной войны и политических потрясений 1917 года. Да, многие не верили в грядущую диктатуру пролетариата и классовую борьбу. Но есть ведь и офицерская честь! Пока они, обливаясь пьяными слезами, требовали у ресторанного оркестра исполнить «Боже, царя храни», в боях гибли дети. Они умирали в бою с чувством выполненного долга перед вскормившей их Россией. Они гордились своими погонами и не задумываясь шли на смерть. А боевые офицеры прохлаждались в тылу.

Добровольческая армия вышла из знаменитой Алексеевской организации. Образовал ее генерал еще 7 октября 1917 года – за 18 дней до того самого легендарного выстрела крейсера «Аврора». Никаких иллюзий Алексеев уже не испытывал. Чай, не Керенский – трезво смотрел на вещи. И цели обозначил максимально понятно: противодействие развалу страны, продолжение войны с Германией и подавление неизбежного восстания большевиков. Для начала планировалось создать хотя бы один полк.

Алексеев М.В. Основатель Белого движения

Вдумайтесь в это. Многомиллионная русская армия. Тысячи георгиевских кавалеров и воинов, награжденных золотым георгиевским оружием за храбрость. Десятки тысяч храбрейших офицеров и нижних чинов. Но сформировать на первом этапе можно попробовать только полк. По условиям Белых армий в Гражданской войне это чуть более тысячи человек. Примерно такова была средняя численность Корниловского ударного полка. А ведь это элита. Лучшие из лучших, храбрейшие из храбрых. Мечтали о красно-черных погонах многие, но не каждому выпала такая честь. Служили в иных полках. Менее прославленных и численностью поскромнее. Были случаи, когда и до тысячи штыков не дотягивали.

Лейб-гвардии Преображенский и Семеновский, Измайловский и Финляндский, Московский и Павловский полки. Это не считая десятков менее известных полков Русской Императорской армии. Тысячи офицеров военного времени. Но они не спешат на зов генерала Алексеева. Иначе речь бы шла не о формировании полка, а как минимум корпуса. Поэтому приходилось пытаться объединить офицеров запасных частей, военных училищ и просто оказавшихся в столице, чтобы в нужный момент организовать из них боевые отряды.

С точки зрения нашего сегодняшнего представления о процессе это чистой воды авантюра. Так к формированию армии не подходят. Но дело в том, что иных условий у Алексеева не было. Устойчивость офицерского кадра осенью 1917 года вызывала много вопросов, денег на содержание организации кот наплакал и взять негде. Пиарить идею нельзя, потому что это, по сути, незаконное вооруженное формирование. И как только о нем станет известно широким кругам, столкновение неизбежно. Естественно, с применением оружия. Это ведь боевые офицеры, а не слет юных любителей флоры и фауны. В лучшем случае в бой придется вступать с отрядами Красной гвардии. В худшем – с частями регулярной армии. Этого Алексеев пытался избежать. Поэтому – пока только полк.

План действий поражает своей лапидарностью: всего шесть пунктов. Перечислим их в той же последовательности, как их сформулировал генерал Алексеев. Штаб, сбор средств, выбор пунктов формирования, заботы по продовольствию, вооружению, обмундированию, снаряжению. И, наконец, учет. Может быть, я крепко ошибаюсь, но сдается мне, что это самый краткий в мире план формирования и развертывания армии.

Составить план, безусловно, важно. Но еще важнее воплотить его в жизнь. Без этого он будет всего лишь ничего не значащей бумажкой. Алексеев при полнейшем попустительстве армейской контрразведки планировал начать повторный запуск пустующих заводов, чтобы под видом рабочих собрать там офицеров. Общество «Капля молока» использовалось при формировании организации в качестве пункта питания. На большее ресурсов не было. Попытавшись заручиться поддержкой в ряде патриотических организаций, Алексеев обнаружил у них лишь моральное сочувствие. Никакой помощи получить не удалось и у финансистов. Когда у них будет все нажитое непосильным трудом отнимать пролетарская диктатура, они станут горько сожалеть о своей скупости и недальновидности. Но это будет уже после…

В результате к моменту свержения большевиками Временного правительства в Алексеевскую организацию записались лишь те офицеры, которые или проживали в Петрограде, или оказались по тем или иным причинам в столице. Противодействовать закаленной подпольем ленинской партии таким малым числом было бы полнейшей утопией. И генерал отдает приказ о переброске всех желающих продолжать борьбу на Дон. Именно там предполагалось сформировать армию, которая смогла бы в обозримом будущем свалить власть Советов. Погибнуть русский офицер всегда готов, но надо сделать это со спокойной совестью. Так рассуждал в те дни Алексеев.

В начале ноября из Петрограда прибыла первая партия офицеров. Из них в дальнейшем сформируют легендарный Марковский полк. Они будут ходить в черно-белых погонах (смерть и воскрешение за Россию) и своим моральным обликом напоминать абсолютных рыцарей идеи. У многих на поясах будут висеть четки. О марковцах говорили: «Это те, кто умирает красиво». Справедливо говорили. Чины Марковского полка доказывали это многократно. И именно поэтому наряду с корниловцами и дроздовцами они считались наиболее стойкими и бескомпромиссными врагами советской власти. В плену их без разговоров ставили к стенке. Разговаривать с такими большевикам было в принципе не о чем.

К середине ноября в организации Алексеева насчитывалось уже целых 180 добровольцев (для сравнения и понимания: офицерский корпус русской армии в 1917 году составлял более 220 тысяч человек).

Поэтому было принято решение начать официальный прием. Готовые послужить Родине подписывали специальные листы. Срок службы по подписке определялся в 4 месяца. Денежного довольствия для добровольцев не предусматривалось. В день прибывало от 75 до 80 человек. При этом по ресторанам ходили толпы холеных офицеров, искренне считавших, что все это – не их дело, а Алексееву по причине старческой немощи захотелось поиграть в солдатики. Потом в подвалах многочисленных чрезвычаек у них будет возможность подумать над своим поведением. Перед смертью. У большевиков с «золотопогонниками» разговор обычно выходил исключительно короткий.

Кстати о большевиках. Отвлечемся ненадолго от зарождающегося Белого движения. Посмотрим, чем заняты их противники. Дел у ленинской партии невпроворот. Одна из главных задач – вывести Россию из мировой войны. Решать ее берется Троцкий. Действует он, как и всегда, решительно. Цель оправдывает средства. После непродолжительных дискуссий 2 декабря в Брест-Литовске был подписан договор о перемирии сроком на 28 дней. Но надо было идти дальше и заключать мирный договор.

Большевики не ждут окончания действия соглашения. Уже 25 декабря Троцкий прибывает в Брест для возобновления переговоров. Шли они весьма непросто, поскольку в Германии все большую роль играла прусская военная партия. На заседании 5 января начальник Генерального штаба Восточного фронта генерал Гофман положил на стол карту, где была обозначена линия, определявшая западные границы России. Троцкий, как истинный мастер экспромтов и неожиданных решений, был явно не готов терпеливо вести методические переговоры по каждому пункту будущего договора, тем более что, по его мнению, в этом не было необходимости в условиях приближающейся мировой революции. Он сообщает в Петроград, что считает необходимым прервать переговоры, объявить состояние войны прекращенным и отказаться от подписания аннексионистского мира. В ответной телеграмме Ленин напишет: «Ваш план мне представляется дискутабельным». Иными словами, Троцкому было предложено сделать перерыв и выехать в Питер, на консультации в Центральный комитет партии.