В память о Саре - Крис Муни

Это были письма Лу с войны.

«Странно, что он решил сохранить их», — подумал Майк. Какой сентиментальный поступок, а ведь Лу вовсе не склонен к сентиментальности. Но еще больше удивления вызывал тот факт, что он вообще написал их, поскольку крайне редко вспоминал о том, что ему пришлось пережить во Вьетнаме.

Майк вынул одну стопку и положил ее на длинный стол, тянувшийся вдоль стены. Закурив, он снял резинку и взял первый попавшийся конверт. Письмо занимало всего одну страничку и было написано карандашом.

13 мая 1965 года

Моя дорогая Мэри!

Солнце здесь никогда не заходит, а от духоты и влажной жары просто нет спасения. Если будет возможность, пришли мне вентилятор. Ха-ха.

Обстановка понемногу накаляется. Вчера нас выбросили с вертолетов в Додж-сити, и мы сразу же попали под обстрел. Только каска и бронежилет спасли меня от смерти. Узкоглазые прижали нас огнем и добрых два часа расстреливали, как в тире. Я даже не мог поднять голову, чтобы посмотреть, где они засели, — вот так плохо нам пришлось. Еще никогда в жизни мне не было так страшно. Я не верю в ад, но если он существует, то это место ничуть не лучше.

Поговори с моим братом. Я не хочу, чтобы он оказался здесь.

Пожалуйста, напиши мне. Твои письма помогут мне выжить и не сойти с ума. Как там Майкл? Как у него дела? Я все время думаю о вас обоих. Пришли мне фото Майкла, если сможешь.

С любовью, «Мне страшно» и «С любовью»… Слова, которые Лу никогда не произносил вслух, но которые доверил бумаге. Майк вскрыл второе письмо. Оно было датировано неделей позже.

…Нас поставили охранять дорогу рядом с кладбищем. Каждую ночь я ложусь спать среди могил. Мы теряем по человеку в день, в основном из-за этой проклятой жары.

Я люблю тебя, Мэри. Перед отъездом мы поссорились. И я знаю, что с деньгами у тебя негусто, и одной с ребенком тебе сейчас нелегко. Но я вернусь домой, и все будет по-другому. Не бросай меня. Не отрекайся от того, что у нас есть, и того, что было между нами. Я вернусь. Даю слово.

В пачке оказалась еще примерно дюжина писем аналогичного содержания: Лу описывал ад вокруг и просил Мэри написать ему. Последнее письмо гласило:

…Наверное, ты уже знаешь о Дэйве Симмонсе. Он стоял рядом со мной — совсем рядом, Мэри! — и чихнул, а снайпер прострелил ему голову. Это чудовищно и невероятно. Прошу тебя, загляни к жене Дэйва и посмотри, все ли с ней в порядке.

Пожалуйста, перестань наказывать меня молчанием и напиши.

На дне ящика лежал конверт, в каких отправляют открытки. Он был самым верхним в стопке других, запечатанных, на которых стоял штамп фотоателье «Брикс-фото» и логотип «БЛАГОДАРИМ ВАС ЗА ТО, ЧТО ДОВЕРИЛИ НАМ СВОИ ВОСПОМИНАНИЯ». Открытка была адресована Майку и отправлена на старый адрес Билла — в точности так, как и говорил Лу. В углу конверта был указан обратный адрес.

Майк вынул конверт из пачки и повертел его в руках. Конверт был уже надорван. Он вынул изнутри открытку из плотной бумаги.

Мой дорогой Майкл!

Прости за то, что так долго не писала тебе. Я настойчиво ищу жилье, достаточно просторное и подходящее для нас обоих. Жизнь в Париже невероятно дорогая, особенно здесь, на острове Сен-Луи. Аренду нужно платить сразу за первый и последний месяцы, а потом еще и вносить обеспечительные взносы. Я работаю официанткой в кафе, но откладывать удается совсем немного. Оглядываясь назад, я жалею, что не взяла с собой деньги, которые сняла со счета в банке, чтобы обустроиться здесь, но надо было думать о твоем обучении. После всех неувязок и задержек, выпавших на твою долю, я бы не хотела, чтобы тебе пришлось переходить в новую школу и терять старых друзей.

Я скоро приеду за тобой. Все это заняло больше времени, чем я рассчитывала, но я знаю, что ты был терпелив. Потерпи еще немного. Ты можешь писать мне по адресу, указанному на конверте.

Постарайся, чтобы твой отец не узнал этого адреса. Спрячь это письмо туда, где он его не найдет. Если твой отец узнает, где я скрываюсь… Мне не нужно напоминать тебе о том, на что он способен.

Из ресторана, в котором я работаю, открывается замечательный вид на Нотр-Дам, и сейчас, пока я пишу это письмо, мне в окно видны горгульи, которые так тебе понравились.

Как бы трудно и плохо тебе ни было, не опускай руки и верь. Помни, что я люблю тебя.

Да хранит тебя Бог!

Мама

Майк сунул открытку обратно в конверт. В носу у него защипало, и он с трудом проглотил комок в горле.

Ты всегда считал свою мать святой. А как насчет меня? Все эти игры в мяч, велосипеды и машина, твое обучение у Святого Стефана…

Майк вынул из ящика конверт с логотипом фотоателье Брикса и открыл его, ожидая найти внутри очередные снимки Сары и своей матери. К его удивлению, с фотографий на него смотрела Джесс — совсем еще молоденькая. Она садилась в машину. Майк принялся перебирать снимки и увидел…

Он швырнул конверт в стену. Фотографии с шорохом рассыпались по полу.

Майк открыл люк в погреб, поднялся по ступенькам и вышел на залитый солнцем задний двор Лу. Достав из кармана портмоне, он нашел клочок желтой бумаги с новым адресом и телефоном Джесс. Она дала его ему в прошлое воскресенье, когда он уже собрался уходить.

Если тебе что-нибудь понадобится, Майкл, — что угодно — позвони мне.

«Можешь быть уверена, позвоню обязательно!»

Набрав номер, он прижал трубку к уху.

— Алло, — сказала Джесс.

Слова застряли у него в горле. Он открыл рот, но не смог издать ни звука.

— Алло? — повторила Джесс.

Майк отключился и провел рукой по лицу.

Ты всегда считал свою мать святой. А как насчет меня? Все эти игры в мяч, велосипеды и машина, твое обучение у Святого Стефана…

Позвонив в справочное, он попросил дать ему номер домашнего телефона приходского священника церкви Святого Стефана.

— Это Майк Салливан, — сказал он секретарю, когда та сняла трубку. — Мне нужно поговорить с отцом Коннелли. Это очень важно.

Секретарь попросила его подождать минутку, после чего в трубке раздался голос отца Джека.

— Как поживаешь, Майкл?

— Я надеюсь, что вы сможете мне помочь. Всего лишь один вопрос о моей матери.

— Я постараюсь, — ответил отец Джек, и Майк услышал в его голосе настороженные нотки. Майк знал, что мать была близка с отцом Джеком, который был осведомлен о ее нелегкой семейной жизни с Лу. И еще Майк помнил, каким шокированным выглядел отец Джек, когда он спросил, не знает ли он, куда уехала его мать. Если это было притворство, то его игра заслуживала премии «Оскар».

— Нельзя ли узнать, платила ли она за мое обучение?

— Твое обучение?

— Я понимаю, что мой вопрос кажется вам странным, но я только что разговаривал с Лу, и он сказал мне, что сам платил за мое обучение. Не могу ли я узнать, правда это или нет?

— Это правда.

— Вы уверены?

— Абсолютно. Он сам пришел ко мне и заплатил наличными вскоре после того, как твоя мать уехала. И каждый год он платил наличными. Он единственный из родителей, кто поступал так.

Майк не знал, что еще сказать.

— Понятно, спасибо.

— Я могу помочь тебе чем-нибудь еще?

— Нет, не сейчас, — отказался он, еще раз поблагодарил отца Джека и дал отбой.

Оглядываясь назад, я жалею, что не взяла с собой деньги, которые сняла со счета в банке, чтобы обустроиться здесь, но надо было думать о твоем обучении. После всех неувязок и задержек, выпавших на твою долю, я бы не хотела, чтобы тебе пришлось переходить в новую школу и терять старых друзей.

Так написала в открытке его мать, вот только это была ложь. Лу сказал ему, что за обучение платил он, и отец Джек только что подтвердил его слова. Она солгала ему. Почему?

— Этому надо положить конец, — произнес он вслух, разговаривая сам с собой. — Когда-нибудь это должно наконец закончиться.

«Ты сам напросился на это, помнишь?»

Воспоминания о Саре: они вдвоем едут в кафе «Дайнер» на Мэйн-стрит через две недели после того, как умерла мать Билла. В то время Саре уже исполнилось пять. Мать Билла обращалась с Сарой, как со своей внучкой, поэтому они с Джесс усадили Сару перед собой и объяснили ей, что бабушка Джейн умерла. Джесс взяла инициативу на себя и попыталась растолковать девочке, что смерть — это когда тело перестает существовать. Но душа при этом попадает в рай, а все то хорошее, что люди любили в бабушке Джейн, все те счастливые моменты, которые они с ней делили, останутся жить до тех пор, пока живы те, кто любил ее.

Сара задала пару вопросов, после чего ушла играть со своими куклами Барби. Дочка перестала расспрашивать их, и они уже решили, что она смирилась со случившимся, — вплоть до того момента в грузовичке, когда она заявила, что все еще грустит о бабушке Джейн.

— Я по-прежнему скучаю по бабушке Джейн.

— Мы тоже, родная.