Изгнание торжествующего зверя - Джордано Бруно

Следовательно, Изида сделала такое заключение о Козероге, что, так как у него есть рога и так как он – зверь и, более того, так как он сделал рогатыми богов и зверей (что содержит в себе великое учение и суждение о природных и магических явлениях, о различных причинах, по которым божественная форма и сущность или погружается, или раскрывается, или сообщается через все, со всеми и от всех предметов), то он есть не только небесный бог, но сверх того ему подобает большее и лучшее место, чем это. А что касается того, в чем упрекают египтян самые постыдные, даже наиболее презренные идолопоклонники Греции и других стран мира, Изида ответила на это тем, что уже было сказано, именно, что если и совершается кое-что недостойное в культе, в некотором роде неизбежное; что если и грешат те, кто, ради множества своих удобств и потребностей, обоготворяя в образе животных, зверей, живых растений, живых звезд и одушевленных каменных и металлических статуй (о коих нельзя сказать, чтобы в них не было самой сути всех вещей, т. е. свойственной им формы), поклонялись божеству единому и простому и независимому в себе самом, многообразному и всеобразному во всех вещах, то сколь несравнимо хуже тот культ и насколько позорнее грешат те люди, что без всякой пользы и нужды, даже не руководясь никаким разумным основанием и благоговением, под одеждами и титулами и божественными символами обоготворяют зверей и даже куда хуже, чем зверей.

Египтяне, как знают мудрецы, от внешних природных форм живых зверей и растений восходили и (как доказывает их успех) проникали в божество; а эти от внешнего великолепного облика своих идолов, коим они приспособили: одним – на голову позлащенные аполлоновы лучи, другим – милость Цереры, третьим – чистоту Дианы, иным – орла, иным – скипетр и молнию Юпитера в руку, – унизились впоследствии до того, что стали поклоняться, как истинным богам, тем, у кого едва-едва столько ума, сколько у наших зверей. Ибо в конце концов их обожание дошло до людей смертных, ничтожных, бесчестных, глупых, порочных, фанатичных, бесславных, несчастных, одержимых злыми духами, которые, и будучи живыми, ничего сами по себе не стоили, да едва ли и мертвыми стали ценны сами по себе или через другое что. И хотя через них достоинство человеческого рода настолько загрязнилось и занавозилось, что, вместо знаний погрузившись в более чем зверское невежество, стало обходиться без настоящего гражданского правосудия – все это совершилось вовсе не по их благоразумию, но потому, что судьба дает свое время и черед тьме.

И после этих слов Изида, обратившись к Юпитеру, добавила:

210. – И мне горько за вас, Отче: вы лишили неба множество зверей только за то, что они – звери, меж тем я доказала, как велико их достоинство.

Ей возразил Сверхуразящий:

211. – Ты заблуждаешься, дочь моя, будто за то, что они – звери. Если бы иные боги презрели и не снизошли, чтобы стать зверями, не произошло бы множества великих метаморфоз. Посему, так как звери не могут и не должны оставаться здесь в ипостасном существе, я желаю, чтобы они пребывали здесь своим образом, который да будет символом, знаком и аллегорией добродетелей, устанавливаемых на этих местах. И как бы ярко некоторые звери ни выражали собой какой-нибудь порок, являясь мщением человеческому роду, все же тем самым они не лишены божественных добродетелей, являясь в других отношениях чрезвычайно благодетельными для того же человеческого рода и других, ибо нет ничего злого – абсолютно – самого по себе, но только в известном отношении, как, например, Медведь, Скорпион и прочие: пусть все это не противоречит нашей задаче, но подтверждает ее, как ты можешь это увидеть и увидишь.

Поэтому я не забочусь, чтобы Истина была под образом и именем Медведицы, Великодушие – под образом Орла, Человеколюбие – Дельфина, и так далее. А переходя к вопросу о твоем Козероге, ведь ты знаешь сама, что я сказал вначале, когда перечислял тех, которые должны оставить небо, и, думаю, помнишь – Козерог был один из оставленных. Пусть же наследует свое место как в силу приведенных тобой оснований, так и многих других не меньших, какие можно было бы привести. Вместе с ним по достойным причинам да пребывает Свобода духа, которая иногда управляет Монашеством (не говорю о монашестве конюхов), Пустынножительством, Уединением, кои обычно производят эту божественную печать, т. е. доброе Укрощение.

После этого Фетида спросила Юпитера, что он хотел бы сделать с Водолеем.

212. – Пусть идет, – ответил Юпитер, – к людям и разрешит им пресловутый вопрос о потопе, выяснив, каким образом он был всеобщим, ибо открылись все хляби небесные. Пусть разубедит их не верить более, будто он был всеобщим, ибо невозможно воде моря и рек покрыть оба полушария или даже одно по ту и по сю сторону тропиков и экватора. Пусть затем объяснит, каким образом возрождение человеческого рода пошло именно с нашего Олимпа в Греции, а не с гор Армении, не с Монжибелы в Сицилии или еще откуда-нибудь. И далее, что людские роды, находящиеся на разных континентах, очутились там не так, как множество прочих животных родов, вышедших из материнского лона природы, но благодаря переселениям и мореплавательному искусству, ибо – простите на слове! – они переехали туда на тех кораблях, которые были сделаны раньше, чем явился первый. Ибо (оставляя в стороне всяческие проклятые доказательства, как-то греческие, друидовы и меркуриевы таблицы, которые считают более двадцати тысяч лет, не говорю лет лунных, как подразумевают некие сухие толкователи, но круглых, подобных кольцу, считающихся с одной зимы до другой, с весны до весны, с осени до осени, с одного времени года до другого) недавно открыта новая часть Земли, названная Новым Светом, где имеются летописи за десять тысяч лет и более. И эти года, повторяю, полные и круглые, ибо их четыре месяца суть четыре времени года и, если года разделены на меньшее число месяцев, месяцы эти соответственно больше. Однако Козерог во избежание неудобств, которые вы сами можете понять, пусть идет и ловко поддерживает известное верование, ухитряясь как-нибудь согласовать эти года. А то, что нельзя истолковать и извинить, пусть смело отвергает, заявляя, что следует более верить богам (тайные письма и буллы коих он несет с собой), чем людям, так как люди все – лжецы.

Тут прибавил Мом:

213. – А по-моему, лучше оправдать все это таким образом, заявив – с позволения сказать! – будто «эти из новой земли» вовсе не составляют часть человеческого рода, ибо они не люди, хотя и очень похожи на них своими членами, фигурой и мозгом, и во многих обстоятельствах выказывают себя мудрее и не так невежественны в своих взглядах на богов.

Меркурий возразил:

– Это будет слишком грубо: не переварить! По-моему, что касается исторической памяти, то при некоторой предусмотрительности легко сделать теперешние года больше, а те – меньше; но следовало бы найти какое-нибудь изысканное основание в виде какого-нибудь там вихря или переправы при помощи какого-нибудь там кита, который, поглотив людей одной страны, изрыгнул их живыми где-нибудь в других частях света и на другие материки. Иначе нам, греческим богам, станет немножечко конфузно, ибо станут говорить, будто ты, Юпитер, посредством Девкалиона возродил не всех людей, но только людей известной части света.

214. – Обо всем этом – как это все устроить, поговорим на досуге, – сказал Юпитер. – Сдадим и это на комиссию Козерогу! Пусть разрешит этот спор, был ли тот отцом греков, или евреев, или египтян, или иных и назывался ли он Девкалионом, или Ноем, или Озирисом. Пусть же окончательно определит, он ли был тем патриархом Ноем, который, опьянев от любви к вину, показал своим сыновьям органическое начало их рождения, чтобы разъяснить им мало-помалу, в чем состоит возрождающее начало человеческого рода, поглощенного и потопленного водами великого катаклизма, в то время как два человека – мужчины, – отходя прочь, бросали покровы на раскрытое отцовское лоно. Или же он и есть тот фессалиец Девкалион, кому вместе с его супругой Пиррой был показан в камнях принцип человеческого восстановления, после чего те двое людей – мужчина и женщина, – идя задом, бросали через себя камни на раскрытое лоно Матери-Земли. И пусть научит, какой из этих двух способов объяснения (ибо не может быть, чтобы и тот и другой были – история) басня и который – история; а если оба они – басня, то какой из них – мать и какой – дочь; и пусть посмотрит, нельзя ли свести их к метафоре какой-либо истины, которая достойна того, дабы ее скрывали.

Однако пусть не внушает, будто достоинство халдейской магии исходит и вытекает из иудейской Каббалы, ибо на евреев смотрели как на египетские отбросы, и никто никогда не мог выдумать с каким-либо вероятием, что египтяне заимствовали какой-либо значительный или незначительный принцип от иудеев.

Ведь и мы, греки, признаем за родоначальником наших мифов, метафор и учения великую монархию наук и благородства – Египет, а никак не это племя, никогда не владевшее ни одной пядью земли, которая была бы его собственностью по естественному или гражданскому праву; откуда с достаточным основанием можно заключить, что ни сейчас, ни прежде, по естеству и вследствие долгого насилия Фортуны, они не были частью мира.