Призраки Древних - Егор Седов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хэлкар – так его зовут.
Ну конечно же он!
Он ищет ее артефакт, ее магический кристалл. И наверняка готов ради этого на любую подлость.
Что ж, он дорого должен заплатить за все, что сотворил и еще может сотворить…
Ноги сами несли девушку на место вчерашнего поджога, она и задуматься не успела, как оказалась на гари около кладбища.
Осмотревшись и поняв, что она здесь одна, Фаэ осторожно левой непострадавшей рукой вытащила из сумочки белый кристалл. На сей раз кристалл не пришлось уговаривать – он сам вспыхнул ровным белым светом.
Так, но что делать теперь?
– Найди этого Хэлкара, – прошептала Фаэ, в то же время пытаясь сосредоточиться и представить себе лицо противника. – Найди, и пусть он будет наказан!
От замерцавшего белым кристалла в ее руке протянулась куда-то вдаль тонкая серая ниточка – и тут же растаяла в воздухе.
Приказ был получен и принят к исполнению.
Глава 13
Берег Анаконды
Ночь была теплой, и – благодарение Лунам – на диво светлой.
И больше всего она напоминала белые ночи в Петербурге. Казалось, стоит только сесть на вечерний поезд – и часа через полтора окажешься в городе, пройдешь через турникет – и через пару минут выйдешь на площадь, обогнешь массивный памятник с пьедесталом-броневиком, а там – Нева, Литейный мост, который вот-вот должны будут развести, и под мостом будут проходить корабли…
Будут.
Непременно будут – только не здесь.
Здесь кораблей нет.
И мостов.
И белых ночей, между прочим, тоже – достаточно посмотреть в небо.
Хэлкар вздохнул.
Не ходить ему белыми ночами по Питеру. А много он прежде ходил? Один раз – с выпускным классом, после школьного бала, плавно перешедшего в дискотеку с пьянкой. Ну да, целовался с одной симпатичной девчонкой из параллельного класса, чем-то похожей на Китти… Где она теперь? Говорят, вышла замуж, потом развелась, разумеется, ребенка родить успела: работа – дом, дом – работа – и так будет до вечного успокоения на Ковалевском кладбище. Или на Южном – какая разница?
А ведь мечтали, учились, влюблялись. Кто ему тогда ефремовскую «Туманность Андромеды» дал почитать, не она ли? Она. И Грина с ее подачи прочел. А потом она мечтать разучилась.
А он – нет.
«Вот мечты меня сюда и завели, – почти что вслух подумал Хэл. – Не видел я той девчонки лет семь. И не увижу… Что – к лучшему! Не возвращайтесь туда, где вы были когда-то счастливы… Кто из великих это сказал? Не помню…»
Нет уж, белые ночи здесь лучше, чем в Питере. Потому что здесь куда безопаснее. Даже если бы он не был тем, кем стал сейчас – кого ему бояться на опасной планете Плацдарм?
Диких зверей?
Вряд ли они так уж одержимы желанием заглотить неизвестно какого качества непривычную пищу – это же не люди.
Магических ловушек? Их можно обойти стороной.
«Эльфов»? Они, конечно, опасны, но просто так, оказывается, не нападали. А уж теперь-то – и подавно.
Остаются люди.
Точнее, человек – носитель второго кристалла.
Вот именно, человек.
Двуногий.
Единственная серьезная опасность.
А сколько двуногих, которых только приблизительно можно принять за людей, шляются по тому же Питеру белыми и прочими ночами, выискивая очередную жертву – ограбить, поизмываться, а то и просто убить.
Нет уж, не надо нам скорых электричек Плацдарм – Санкт-Петербург, и без них хорошо.
Разжигать костер было, в общем-то, совершенно ни к чему. Луны отлично освещали лес, а отгонять опасных животных… Это должно быть очень глупое животное. Звери хорошо чувствуют Древнюю магию и рисковать ради неизвестно какой добычи не станут.
Но лучше все-таки небольшой костерок обустроить – просто потому, что коротать время у огня как-то приятнее.
Хэлкар огляделся – хвороста кругом было навалом, и через несколько минут на небольшой поляне весело потрескивало пламя. Он смотрел в огонь, рассеянно прислушивался к звукам ночного леса и думал о превратностях собственной судьбы.
А ведь скажи ему кто хотя бы год назад, что он, Хэлкар, уже не по игре, а по жизни станет не кем-нибудь, а Темным Властелином – молча бы у виска пальцем покрутил, а потом посоветовал поменьше фэнтези читать, коли уж свихнулся на этом.
Пределом его тогдашних мечтаний было заработать столько денег, чтобы хватило на новый компьютер со всеми причиндалами и наворотами. И ведь заработал же, и даже некоторое время пользовался новой игрушкой. А уж когда вышел на Георгия, точнее, тот на него, в ход пошли такие денежные суммы, что от одних нулей перехватывало дух и к горлу подступали спазмы. В принципе можно было бы исчезнуть вместе с денежками, а потом, когда хозяева денег окажутся в совершенно ином мире, спокойно всплыть на поверхность и стать весьма и весьма уважаемым членом общества…
Нет уж, последнее это дело – на краденые денежки становиться членом хоть чего угодно…
Тьфу, гадость какая!
И Хэл, когда пришло время, без сожаления бросил и супернавороченный комп, и призрак богатства, которого хватило бы до старости десятку таких, как он. И исчез, отправившись с не слишком большим рюкзачком на планету под названием Плацдарм, о которой известно было только одно: там очень опасно.
Вот он, этот рюкзак, с которым Хэл отправился в экспедицию – и сейчас рядом с ним стоит. Одна из немногих вещей, которые напоминают ему о Земле.
Хэлкар запрокинул голову, уставившись в усыпанное яркими звездами небо.
Вот поди разберись, где оно – земное Солнце.
И видно ли оно отсюда вообще?
Скорее всего, нет.
Георгий что-то говорил о другом рукаве Галактики, так что вряд ли можно заметить на небе крохотную яркую точку.
А заметишь – что с того? Не очень-то и жаль, что солнышка отсюда не видать. Вот Луны зайдут, закончится ночь – тогда солнце и появится.
Здешнее.
Наше.
То, которое светит и людям, становящимся на Плацдарме своими, и любому существу, которое здесь и так свое.
Хэл ткнул тонкой веточкой в горящее пламя, посмотрел, как она рассыпалась на алые угольки и оранжево-золотые искры. Странно, что ни одна из искр не отлетела в сторону, они вились исключительно над пламенем, постепенно догорая, и опускались на землю уже невзрачными белесыми точечками золы.
Почему-то на душе было грустно. Ему вдруг показалось, что если он вернется сейчас назад – а это еще не поздно сделать, то не обнаружит ни людей, ни животных, ни даже строений. Вместо этого будет шуметь под ветром не тронутый человеком лес, который отчего-то так и не принял никаких земных названий. Комнаты в полых деревьях опять станут обыкновенными дуплами – пусть и больших размеров. Только и останется, что какие-нибудь случайные следы, вроде случайно забытых или брошенных вещей. Деревянная миска возле родника, старое кострище, отпечаток подковы, застывший в глине возле ручья…
А может, у него предчувствие?
Ох, не хотелось бы все же становиться пророком, на Земле их в свое время водилось более чем достаточно.
«И всяк о смерти – какой-то бред…» – вспомнилась Хэлу строчка из Щербакова. Вот именно: бред. Нет уж, коли он и в самом деле настоящий Темный Властелин, он не должен допустить конца света. Во всяком случае, такого варианта, который устроил бы его противника, кем бы тот в итоге ни оказался.
Хэл улегся на спину возле костра, ощущая левым боком приятное тепло.
А вдруг его предчувствия – совершенно иного рода, и буквально их понимать не следует? Просто тому Хэлкару, который есть сейчас, уже никогда не суждено возвратиться обратно в Эльсинор? Поселение-то останется прежним, даже лучшим – взялись-таки за ум и дружина, и Ингвар. А вот он, Хэл, изменится…
«Ага, превращусь во что-нибудь такое-этакое, зеленочешуйчатое и с огромной пастью – как инопланетяне в фильмах ужасов. А Ульмар-то и в самом деле превратился, пусть внешне и остался человеком, – усмехнулся Лорд «эльфов». – Имя мне Хэлкар, назгул-король…» Да уж, вовремя приходят на ум всякие строчки из песен.
Гм, пожалуй, так и можно будет отрекомендоваться по возвращении назад и посмотреть, как вытянутся лица дозорных. Хэл так живо вообразил эту картину, что не выдержал и рассмеялся. Вот только, пожалуй, к дружинникам с таким приветствием соваться не следует, эти юмора могут и не понять – сперва всадят стрелу, а уж только потом будут разбираться.
Если вообще будут.
И, что характерно, ведь это почти что правда. Что получил воитель Хэлкар из легенды? Правильно, некий совершенно особый артефакт – не кристаллик в оправе, предположим, а колечко, да суть не в этом. А еще – бессмертие (пусть и относительное) в придачу. И службу Темному Властелину. И человеком быть вроде бы перестал…
Небо наискосок прочертила падающая звезда. Хэл проводил ее глазами и загадал желание: пусть человек, завладевший белым кристаллом, сгинет, не оставив следа, ну, хотя бы в болоте утонет. С проклятым древним артефактом вместе. Памятуя судьбу Ульмара, так оно будет лучше и для него.
