Зверолов - Александр Рудазов

Несмотря на наличие здесь колонии, большинство известных видов были промаркированы оранжевым и красным. Корабли-звероловы на Лорелее до сего дня не работали, а колонисты, такое впечатление, вообще не пытались хоть сколько-нибудь изучить свою планету. Информация на удивление скудна и по сути сводится к общим словам. Немаркированных видов нет вообще — все открытые животные открыты очень давно.

— Нелюбопытный народ здесь живет… — досадливо пробормотал Троост, извлекая из силового пузыря ярко-красную птицу, похожую на попугая с тремя хвостами.

Очередной новый вид. За пять дней Троост открыл их больше, чем лорелейцы за последние двадцать лет. Неужели среди трех тысяч колонистов нет ни одного натуралиста?

Хотя местная инфосеть не только с биологической точки зрения удивительно скудна. Понятно, что жителей здесь очень мало, но неужели они до такой степени ничем не интересуются? Большая часть географических объектов не имеет названий. Карты крайне неполны. Геологическая разведка не ведется в принципе.

Вот как так можно?

В город Троост отправился на шестой день. С утра прошел небольшой дождик, было прохладно, и Троост пустил флаер на малой высоте и самой малой скорости, отключив силовой колпак. Он никуда не спешил — хотелось тщательно осмотреть поселение, жителей… Выяснить, как они живут, чем дышат и отчего так упорно желают отделиться от метрополии.

Председатель Госкомитета сказал правду — случай беспрецедентный. В конце двадцать третьего века, когда единственной звездной колонией был Новый Эдем, об отделении кое-кто поговаривал. Право на самоопределение отстаивали некоторые этнические группировки, религиозные, социальные…

Но в те времена межзвездные путешествия были еще очень долгими, трудными и дорогими, и маленькая независимая колония оказалась бы в крайне тяжелом положении. Поэтому дальше разговоров дело так и не зашло. А потом, когда развитие технологий сделало отделение возможным, об этом уже никто и не вспоминал. Зачем, кому это нужно?

Но вот, оказывается, кому-то где-то все-таки нужно.

Городок Джанго разместился в удивительно живописном месте — на берегу озера, в которое впадали целых семь водопадов. В воздухе постоянно висела радуга. Ее было видно из любого конца поселения — совсем маленького, всего из трех улочек.

Впечатление от великолепной панорамы портилось непрезентабельностью самого городка. Он оказался попросту грязным. За дорогами никто не следил, проложенный больше двадцати лет назад тротуар нуждался в починке, многие здания тоже выглядели неказисто, а под ногами то и дело попадался мусор. Настоящее свинство.

Отца Трооста такое наплевательское отношение ужасно бы возмутило. Он работает дворником в Йоханнесбурге, имеет профоценку +71 и очень гордится своим делом. Под его управлением квартал с десятитысячным населением, тяжелый антигравитационный комбайн-пылесос и пятьсот дронов-уборщиков. На подведомственной территории Иоганна Трооста всегда идеальная чистота — ни соринки, ни пылинки. Растительность полита и подстрижена, ручные животные накормлены и обеззаражены, каждый кирпичик вымыт и отшлифован, а урны-конвертеры сверкают чистотой.

Но здесь не то. Джанго — совсем маленький город, здесь хватило бы одного-единственного дворника или даже нескольких дронов на самоуправлении… но колонистам, такое впечатление, просто все равно. Странное дело. Троост бывал в восемнадцати колониях и нигде такого не видел.

По крайней мере, ручных животных здесь очень много. Даже чересчур много, если вдуматься. Лорелея основана не так уж давно, дикая фауна должна относиться настороженно к непонятным двуногим. Восемь несчастных случаев это вроде бы подтверждают. Но здесь прямо по улицам ходят крупные травоядные и даже хищники — без малейшего страха, спокойно. Трооста это несколько удивило.

Однако сами лорелейцы удивили его гораздо сильнее. Все они отличались какими-то гипертрофированными фигурами. Не уродливыми, о нет, совершенно наоборот! Мужчины — поразительно широкоплечи и узкобедры. Женщины же походили на песочные часы — неизменно пышногруды и пышнобедры, но при этом с неправдоподобно узкой талией.

Конечно, в таких фигурах нет ничего особенного, на Земле они тоже встречаются нередко… однако далеко не у каждого. А здесь они были именно что у каждого. Даже маленькие дети уже выказывали признаки этой необычной гипертрофии, и Троост никак не мог понять, что является тому причиной.

Гравитация? На Лорелее она низкая, всего 0,65 g, но это вряд ли могло вызвать такие изменения.

Атмосфера? Лорелейский воздух очень богат кислородом, но это опять-таки не могло привести ни к чему подобному.

Пластическая хирургия или генные модификации? Возможно, конечно, но почему вдруг все жители этой колонии решили подвергнуть себя одному и тому же преобразованию? Тем более что Лорелея — совсем крошечное поселение, здесь нет биотехнариев. Соответственно им приходилось либо летать на Землю, либо оперироваться в обычной клинике. А радикальная пластика тела — это все-таки не аппендикс вырезать, делать такое в обычной клинике не рекомендуется…

Троост попробовал найти ответ в инфосети, но ничего не добился. Он уже знал, что местная сеть крайне бедна, но полагал, что это касается лишь научных данных. Нет. Новости, развлечения, социалка — все это тоже практически отсутствовало. Никто не ведет ни журналов, ни блогов.

Собственно, инфоресурсов на Лорелее оказалось всего четыре, все были созданы больше двадцати лет назад и с тех пор практически не обновлялись. Какая-то жизнь поддерживается только на главном административном портале, но и там не было обновлений уже два месяца. Даже для такой крохотной колонии это поразительно мало.

Путеводная допреальность на Лорелее тоже практически отсутствовала. При включении вирт-гида над строениями появлялись лишь скупые пояснения вроде «Резиденция губернатора», «Гостиница» или «Фонтан», которые не приносили никакой пользы.

И даже соцсеть лорелейцы совершенно не поддерживали. О большинстве прохожих инф сообщал «профиль закрыт» или «профиль пуст». Лишь некоторые лица он распознавал, но и над ними высвечивалось только имя и иногда дата рождения. Понятно, что в колонии с тремя тысячами жителей можно обойтись и без соцсети — все и так друг друга знают, — но все же это странно. Очень странно.

Менее чем за полчаса обойдя весь городок по периметру, Троост заглянул в губернаторскую резиденцию. Там его встретили в высшей степени неприветливо. Даже чаю не предложили.

Губернатором оказалась типичная лорелейка — высокая, длинноногая, с осиной талией и упругой грудью девятого размера. Пропорции были попросту неправдоподобными — казалось, что бедная женщина вот-вот переломится в корпусе. По имени она не представилась, а ее соцпрофиль, как и у большинства лорелейцев, был закрыт.

Кто такой Маартен Троост и зачем он сюда прилетел, губернатору явно было неинтересно. Она выслушала его терпеливо, не перебивая, но ни о чем не спросила. Только кивнула безразлично и сообщила, что не возражает.

— Против чего именно не возражаете? — уточнил Троост.

— Не возражаю, — повторила губернатор, глядя сквозь зверолова. — Вы можете идти.

Оставаться после этого было бы невежливо, поэтому Троост откланялся. Выйдя из резиденции, он еще некоторое время гулял по улицам, а потом вновь углубился в инфосеть и стал просеивать те жалкие крохи, что все же там имелись.

Сегодня Троост решил не возвращаться на «Нимрод». Он сообщил Паку, что задержится в городе на пару дней, и отправился искать место для ночлега. Конечно, можно поспать во флаере, развернуть силовую палатку или вообще установить климат-контролер на мягкий обогрев и улечься прямо на траве… но хочется посмотреть, какой сервис способен предложить Джанго.

На Земле гостиниц осталось не так уж много. Зачем они, если на каждом шагу стоят порт-кабины? Одно нажатие кнопки — и ты уже дома. Так что теперь гостиницами пользуются только приезжие из колоний да принципиальные бомжи.

А вот в самих колониях расклад немного другой. Многие живут в них временно и постоянных жилищ не имеют. Иные, как сам Троост, и вовсе приезжают на считаные дни. Поэтому там гостиницы необходимы.

На Лорелее гостиница всего одна, причем маленькая. Большего, конечно, и не нужно — все равно три четверти номеров пустуют. А те, что не пустуют, сменяют хозяев очень быстро.

Трооста и здесь встретили неприветливо. Портье молча указал на табло, предложив выбирать любой свободный номер. На вопросы отвечал сухо, односложно — да, нет, в девять утра, как скажете, можно. Проводить не предложил, вежливости не проявил ни малейшей и вообще смотрел так, словно Троост ему глубоко неприятен.