Лорена - Фрэнк Слейтер

Полковник сидел в кресле библиотеки с каменным выражением лица, одетый в свое лучшее тонкое сукно. Люк Джексон нервно расхаживал перед полками, делая вид, будто выборочно рассматривает стоявшие на них тома. Когда владелец Гамильтон Хандред заговорил, его голос отчетливо долетел до портика. Дэн сообразил, что у них не осталось иного выбора, как подслушивать.

— Не суетись, Люк, — говорил полковник. — Я вполне смирился. Беднякам не приходится выбирать.

— Нет нужды говорить таким тоном, сэр. Сал зашевелится быстрее, если сказать ему, что вы входите в Кла…

— Только не это, Джексон! — Гамильтон заорал словно на плацу. — Тебе даже не положено знать об этом — ты не забыл?

— Как вам угодно, сэр. Но вы оказали мне честь, что пригласили сюда. Даже по столь безрадостному поводу.

Услышав этот комплимент, полковник выпятил грудь. Без угрызений совести, подслушивая у разбитого окна, Дэн обрадовался тому, что не поторопился войти. Было бы совершенно бесполезно обращаться к Гамильтону после того, как он признал, что связан с ночными всадниками.

— Я поклялся никогда больше не общаться с Лореной Селби, — говорил полковник. — Теперь я нарушил свою клятву и после долгого молчания обратился к ее надсмотрщику за помощью. Джексон, я без особого удовольствия признаюсь в этом.

— Сэр, не сердитесь на нас за то, что мы располагаем деньгами. — В голосе Люка все еще звучали уважительные нотки, но подслушивавший у окна понимал, что тот говорит серьезно. — Как вы знаете, именно деньги Квентина Роули спасли миссис Селби в 1865 году. Она с тех пор расходует их наилучшим образом.

— Джексон, вы следуете верным принципам. Почему вы остаетесь там?

— На то у меня есть свои причины, полковник.

— Думаю, ваша преданность делает вам честь, — сказал Гамильтон. — Однако это не может привести ни к чему хорошему. Как вы можете работать рядом с негром? — Он вскочил на ноги, охваченный неожиданным гневом. — Верно ли, что он занимает высокое положение на вашей плантации?

— Всем пока заведует миссис Селби. А я остаюсь у нее надзирателем.

— Но Саладин сбывает хлопок и дает взятки?

— Нет, полковник. Сейчас взятками занимается ее брат.

— Вот и наступил повод войти, — шепнул Квентин. — Дэн, оставайтесь здесь. — Он прошел в дом с жизнерадостным видом человека, который только что услышал, что произнесли его имя. — Полковник, извините за вторжение, — произнес он и протянул руку.

Гамильтон, расхаживавший по ковру с поднятой в молчаливом проклятии рукой, застыл на месте, но Дэн заметил, что он не слишком удивился неожиданному визиту. Конечно же он слышал новость о приезде Квентина, да еще и о том, что тот прошлую ночь гостил в Четырех кедрах. После некоторого колебания он взял протянутую руку гостя.

— Я не осуждаю людей за их спиной, мистер Роули, — холодно сказал он. — Поэтому я повторю — ваше прибытие в Джорджию не предвещает ничего хорошего.

Квент пропустил эти слова мимо ушей.

— Всегда приятно слышать, когда говорят откровенно. Пожалуйста, всегда поступайте так. Почему вас должно беспокоить то обстоятельство, что Лорена богатая женщина?

— Я не завидую успеху Лорены. Как жена героя, она этого заслуживает. Ей необходимо достойно вырастить его сына. Но я не могу одобрить ее поступки.

— Где бы вы, землевладельцы Джорджии, оказались без помощи из Селби?

— Должен признаться, мы вынуждены принимать ее ссуды. Я все же называю методы вашей сестры нечестными.

— Вы предпочли бы получать деньги из Атланты и платить в три раза больше по процентам, чем берет она?

— Мистер Роули, это оскорбительный вопрос.

— Тогда перестаньте оскорблять Лорену. Она скупала земли, когда их владельцы, вроде вас, голодали. И продавала их обратно по той же цене, когда у владельца появлялись деньги. Вы же не можете одной рукой брать у нее деньги, а другой показывать кулак.

— Сэр, у меня остался лишь один кулак. Пока я дышу, я буду защищать им Конфедерацию.

— Как в ноябре 1864 года?

— Все время, если потребуется.

— Вы обязательно будете искать повод, чтобы угрожать моей сестре?

— Мистер Роули, ваша сестра носит гордое имя уроженки Джорджии. Ради ее сына я молюсь, чтобы она и впредь оставалась достойной этого имени. Но я резко осуждаю ее нынешние методы.

Голоса спорящих затихли: из кабинета тихо вошел Сал. Подслушивавший с портика увидел, что негр ведет себя безупречно: по его серьезному виду нельзя было определить, слышал ли он эту перепалку. Поклонившись трем белым мужчинам, он развернул договор с красной печатью на низеньком столике, находившемся рядом с Гамильтоном.

— Полковник, извините, что заставил вас ждать, — сказал он. — Миссис Селби настаивает, чтобы во всех договорах о покупке земли значился пункт о возможном выкупе в будущем. Вот что меня задержало. — При этих словах он протянул ручку и карманную чернильницу. — Если вы распишетесь рядом с печатью…

Гамильтон, лицо которого стало бордовым, отмахнулся от такого предложения.

— Держишь подальше. У меня есть своя ручка.

— Как вам угодно, сэр.

Никто не шевельнулся, пока герой Шило нацарапал свою подпись на документе. Сал положил экземпляр новой владелицы земли в карман и отвесил глубокий поклон. Только наблюдавший у окна видел на губах Сала нечто похожее на печальную улыбку, когда он собрался уходить. В этой улыбке не было ничего злобного — лишь некоторое сожаление.

— Большое спасибо, полковник, — сказал он. — Мастер Люк, я подожду в повозке.

Он вышел с тем же непринужденным достоинством. Проходя мимо Дэна на портике, он кивнул ему, но не сказал ни слова. Мгновение спустя он пересек конный двор, устроился на сиденье повозки и стал терпеливо ждать, втянув голову в плечи, когда свинцовое небо снова разразилось дождем.

В библиотеке полковник Гамильтон все еще дулся, сидя в кресле и забыв о лежавшем на столике договоре. Квент подошел к двери, будто собираясь уходить, затем прислонился к ней. Его глаза смотрели бесстрастно. Люк, неподвижно стоявший в тени, словно задумчивый бык, робко вышел вперед.

— Сэр, не принимайте это слишком близко к сердцу…

— Дело сделано, — ответил Гамильтон. — У меня нет желания обсуждать его.

— Это лишь четвертая часть и мы заплатили вам самую высокую цену. Большая часть этой земли пригодна лишь для охоты на лис.

— Джексон, эта четвертая часть составляет половину моих нынешних владений.

— Мы продадим ее вам, когда вы соберете следующий урожай.

— Как же я выращу урожай без своих рабов? — Полковник погрозил кулаком в сторону двери, через которую только что вышел Сал. — Я никогда не стану нанимать у него рабочих.

— Я не виню вас за это, сэр. Но…

— С важным видом расхаживает в готовой одежде, словно индийский набоб! Живет в своем доме в Форксе, словно аристократ, вместе с женой и двумя негритенками. Мы дышим воздухом, в котором витает запах чернил, оставшихся на его большом пальце. Джексон, что станется с нами?

— Мы вернем себе эту землю, — успокоил его Люк. — И наступит день, когда вы продадите урожай на своих условиях.

Гамильтон выпрямился в своем кресле.

— Вы разделяете это мнение, Роули?

Взгляд Квента блуждал где-то далеко.

— Извините, полковник. Я занятой человек, мне некогда строить воздушные замки. Вам с Салом обязательно когда-то придется вместе заниматься делом или же янки купят вас обоих. Другого пути нет.

— Я не стану просить вас покинуть мой дом. Вы все же шурин Брэда Селби, упокой, Господи, его душу. Я пожелаю вам всего хорошего. Теперь нет сомнений, на чьей вы стороне.

— Сейчас осталась всего одна сторона.

Сказав это, Роули хлопнул дверью: старый вояка растворился в том темном месте, где сходились дом и пристройка. Все еще стоя на портике, Дэн покачал головой, словно не веря тому, что услышал. «Самонадеянность нужна ему, чтобы жить, — подумал он. — Признай полковник, что Квент прав, и он стал бы совсем другим человеком».

Еще в дверях Квент серьезно кивнул Дэну. Он снова обратился к наблюдателю, хотя слова были адресованы Люку.

— Не дайте Гамильтону обманывать себя, — сказал он. — Сал для него лишь козел отпущения. Я — главный злодей и объясню вам, почему так получилось. Как южанину с хорошей репутацией, мне следовало позволить Селби погибнуть вместе с другими плантациями. Тогда Гамильтоны сегодня могли бы выражать сожаления моей сестре, а не завидовать ей.

— Мистер Роули, здесь вы, наверно, правы, — ответил надсмотрщик. — Но все же ей не следовало платить неграм зарплату.

— Нет. — Возразил Квент. — Она вполне могла бы голодать вместе с леди Гамильтон и остальными. Затем продала бы свою землю, чтобы сыграть роль мученицы. Вместо этого она честно извлекла прибыль, невзирая на то, что я давал взятки, чтобы сбыть ее хлопок. Стоит ли удивляться, что полковник ненавидит ее.